Торжественное шествие продолжалось и продолжалось. Орхан благодушно кивал проходящим гостям, которые длинной вереницей несли ему дары на свадьбу. Агата уже не могла сосчитать наряженных в разноцветные ткани верблюдов, нагруженных тюками, золотых блюд с драгоценностями и мешочками специй, танцовщиц, мелькающих в ярких одеяниях и склоняющихся ниц перед Орханом под ритмичные удары барабанов.

Казалось, каждый хочет теперь заручиться поддержкой и влиянием Орхана аль Гаффара и спешит предстать перед его очами, демонстрируя свою щедрость и вес в ануарском обществе.

Спина начала затекать, а руки, лежащие на резных подлокотниках, сильнее сжали деревянные украшения. Цепочки холодили тело, возвращая её мысленно к тому, что вскоре должно случиться, а ритмичная восточная музыка — стук барабанов, звук восточных флейт и громкий перезвон украшений на бедрах танцовщиц — так и звали за собой.

Она так давно не танцевала! И последний раз это был тот безумный обжигающий и неприличный дуэт с Джонни, которым они бросили вызов и отцу, и Хайрату, и всем этим восточным послам…

Агата уселась поудобнее, пытаясь повторить невозмутимый вид будущего мужа и его непробиваемую уверенность в себе. Тот поступок, который она должна совершить, заставлял сердце колотиться быстрее обычного, и страшно было оттого, что Хайрат, маячащий поблизости, почувствует это и истолкует не так, как надо.

В конце концов все самые дорогие гости, похоже, прибыли на торжество.

Орхан поднялся, приветствуя всех ещё раз коротким кивком головы и жестом предложил всем проходить в дом. Агата с облегчением выдохнула: можно наконец сменить позу. Кто бы думал, что быть женой “султана” так утомительно!

Она решительно поднялась со своего места по сигналу Фадии.

Орхан, по-прежнему делающий вид, что Агата лишь послушная и покорная его воле невеста, никогда не выкидывающая никаких фокусов, прошел, окруженный слугами, в большой зал дома. Там уже должен быть и отец, и Элен, и все самые важные гости.

Агата направилась было следом, но в последний миг перед входом наткнулась взглядом на убийственное лицо Хайрата, без слов говорящее ей: “Ещё один неверный шаг — и я лично тебя убью”.

Хотелось бы верить, что абая скрывает целиком не только её тело и лицо, но и душу от пробирающей воли этого проклятого восточного мага. Но едва ли он способен будет остановить её тогда, когда взгляды всех гостей будут принадлежать только ей.

Вот только когда она шла по длинному коридору, ведущему в зал, стражи неожиданно остановились, и перед ней так неожиданно оказался этот колдун с многочисленными украшениями и тяжёлым взглядом, что Агата невольно отшатнулась.

Хайрат смотрел на нее так, что одним этим прибивал к земле не хуже магии, которую, к счастью, Агата пока не чувствовала. Она оглянулась, в поисках Фадии, или может быть Элен, но в коридоре они внезапно оказались наедине, окруженные лишь безмолвными, больше похожими на истуканов, чем на людей стражами.

— Чтобы у тебя не оставалось никаких иллюзий, дорогая госпожа, — голос Хайрата звучал издевательски, когда он склонился ниже к ней, — твой ненаглядный капитан уже покинул Шарракум. Ты ведь не думаешь, что из охраняемой темницы этого дома можно сбежать так просто? Выходит, что мешок золота для него оказалось ценнее твоих прекрасных глаз. Надеюсь, ты действительно столько стоишь. Так что без глупостей, иначе господин Орхан не будет столь милостив и узнает в подробностях, чем ты вчера занималась.

— Я хотела сделать приятное господину Орхану, — вскидывая подбородок заявила Агата, не желая верить, что Джонотан мог ее бросить.

Но от слов Хайрата сердце все равно сжалось. Вильхельм не знал, где он, стражи Орхана его тоже не поймали. Что если Хайрат и правда что-то знает? Что если Джонотан уже далеко?

— Благодари богов, что сегодня день обряда, — наклонившись к ней, прошептал Хайрат, — наказание за неверность господину — смерть.

С этими словами он подал знак стражам, и Агата, с колотящимся от гнева и тщательно отгоняемого страха сердцем, продолжила путь.

Зал ослепительно сиял мраморным блеском, солнцем и золотом. Агата прошла в сопровождении с одной стороны Фадией, с другой парой служанок, ещё несколько стражей следовали в паре шагов позади.

Самых важных гостей оказалось около двух десятков: они занимали места за низкими столами на грудах подушек, один за другим кланяясь Орхану аль Гаффару до самого пола. Агата тоже уселась неподалеку, но на женской стороне, где сидели еще девицы гарема. Кажется, Айра в этот раз отговорилась от участия в праздненстве: видимо, так тошно ей было видеть торжество Агаты или близость её к любимому повелителю.

Зато Агата с мстительным удовольствием смотрела, как отец, вошедший в зал вместе с Элен, тоже, как и все, низко склонился перед её будущим мужем. Втихаря, пока гости рассаживались и музыканты занимали свои места в огромном, почти дворцовом зале, оставляя место по центру, Агата стащила со стола перед собой виноградину и незаметно, под абаей, сунула в рот.

— Приветствую вас, дорогие мои друзья и союзники, — начал Орхан торжественно, — да озарит Солнце ваши дни. Сегодня мы собрались здесь, потому что боги послали мне прекраснейшую из женщин, и нынешней ночью Луна и звезды благословят ее стать моей и душой и телом Но то будет ночью, а пока поблагодарим богов за то, что они так милостивы и будем праздновать и радоваться!

Гости принялись один за другим желать господину процветания, любви и чтобы жена, выбранная им под светом обоих божеств — Солнца и Луны — благословили пару потомством и благополучием.

Впрочем, как и Орхан, на Агату они при этом внимания не обращали. Вся эта свадьба — просто лишний повод посиять своим лицом перед богатым и влиятельным господином, напомнить ему о существовании, не так ли?!

Агата почувствовала, как волнение и страх наконец сменяются злостью. К демонам всю эту пышную пустоту, все эти дары и пустые слова, ведь не только она, но и все присутствующие, кроме, пожалуй, девушек из гарема, понимают, что этот союз ради дела.

А Джонотан… Если Хайрат не лгал, если даже Вильхельм не знал, куда делся Джонни… Представить, что её возлюбленный, тот, с кем она так тесно и откровенно была близка в капитанской каюте, кому позволила себя раздеть и касаться так бессытдно её тела. Тот, кого она почти умоляла о поцелуе… её Джонотан ди Арс — тоже предатель и человек вне закона, было дико и страшно.

Агата почти прорычала, сжав пальцы в кулак, от одной мысли, что он использовал её, играл её чувствами, дразнил и даже спорил, развлекаясь, чтобы потом сбежать, выторговав себе золото.

Это не может быть правдой! Нет! Но все разумные мысли исчезли из головы, остался только нарастающий гул барабанов, грохот крови в ушах и лихорадочное биение сердца, которое жаждало мести и ярости.

Если бы он хотел спасти её, он бы уже был тут! Сейчас!

А если нет, если он не пришёл, хоть и давно на свободе… раз так, Агата имеет право попросить… потребовать и себе — долю. Надежда еще жила в ее сердце, но она не поможет ей, если все продолжит идти так, как идет. Пора вспомнить все уроки отца, вспомнить, чего она хотела для себя, и заключить союз хоть с морским демоном, раз больше нечего терять.

Она медленно повела плечами под абаей, продолжая покачиваться под музыку, пока все гости принялись за угощения и вино, а Орхан благодушно рассмеялся, слушая шутливые поздравление знатного бородача в смешном круглом головном уборе.

Ещё больше гости развеселились, когда в центр зала скользнули — по повелительному жесту мужчины в черном, что поклонился Орхану и нажелал многочисленных детей — пять девушек в чёрных с золотом нарядах. Они были одеты чуть скромнее, чем ходили в гареме наложницы, но, по сравнению с наглухо закрытой Агатой, были практически голые.

Зазвенели монеты на бедрах, в такт ударам барабана одновременно качнулись в порыве головы, а потом оголенные животы затряслись мелкой тряской, наполняя зал весёлым звоном и одобрительным гулом мужчин.