Вильхельм заметил наконец её движения и демонстративно наступил ногой на саблю, к которой она так стремилась. И улыбнулся — нагло, издевательски.

Своей рукой он снова сжал горло Джонотана, и лицо последнего смертельно побледнело. Она мало знает о том, как на самом деле действует магия, вдруг Вильхельм заставит сердце Джонни остановиться навсегда?!

Агата замерла, задыхаясь. Она не думала, что придется выполнять все три условия, не была к этому готова, но Вильхельм выкрутил так, что одно выполненное условие не поможет. Слезы застилали глаза, и она поспешно моргнула.

— Нет? Ну что ж, тогда…

— Ты отпустишь отца, Джонотана со всей командой и кораблем, дашь нам уйти, — срывающимся голосом потребовала Агата, кровь стучала в ушах, а перед глазами все расплывалось. — Никто не пострадает.

— Мне нравится, как ты торгуешься. Ты ведь понимаешь, что я могу сейчас передумать?

— Я думаю, что ты хочешь отомстить за что-то моему отцу, — прошептала Агата, — но ты сам предложил три желания в обмен на три твоих условия.

— И ты согласна? — Он наклонился к самому ее лицу, жадно вглядываясь в глаза и, кажется, в самую душу. — Ты правда согласишься на все три условия? Ты помнишь их, правда?

Она промолчала, кивнув в знак согласия, чувствуя, что голос ее предаст, и не отводя взгляд.

— Какая жертвенность, — он покачал головой, — это даже красиво, мне нравится. Будет жалко тебя сломать, но уговор есть уговор. Я отпускаю Джонотана, оставляю в живых твоего подлого папашу, забираю своих парней и ухожу… на этом корабле, правда, потому что твой мальчик уничтожил мой. Но это всё такие мелочи, ведь Джонотан и твой отец будут живы, правда?

Агата судорожно кивнула, слезы застилали глаза, а страх мешал думать трезво. Что угодно, лишь бы он не убил Джонотана у неё на глазах — а он может это сделать!

— Ну и ты, крошка, уйдешь со мной. Ведь исполнять мои желания тебе придётся лично… — Вильхельм мечтательно улыбнулся. — Это будет интересно. Эй, спустите шлюпки для капитана ди Арса и его нанимателя! Они отправятся в путешествие.

Джонотан не подавал признаков жизни, всё его тело напряженно застыло, вены на шее вздулись, а глаза под веками быстро дергались. Агата ждала момента, когда Вильхельм хоть на миг потеряет бдительность. Она размозжит ему голову этим канделябром без тени сомнений. Только бы один маленький шанс.

Шлюпки спустили на воду, и Вильхельм уже собрался спихнуть в одну из них Джонотана, но паруса двух кораблей, что приближались к ним, явно нарушили его планы. Агата силилась понять, кто это, и её сердце забилось быстрее, когда она разглядела на флагах цвета Шарракума.

— Твою мать, — сцедил Вильхельм разъярённо. — Что ж, рыбка моя, наши торги немного затянулись.

— Уходим, капитан, — потянули пираты, вынуждая Вильхельма принимать решение быстро. — Это береговые…

— Предлагаешь взлететь? — грубо рявкнул Вильхельм и вдруг снова улыбнулся. — Нет, это невежливо. Подождём гостей и встретим со всем теплом и лаской. Агата, иди ко мне, не бойся. Твой мальчик останется жив.

Агата сделала шаг вперёд, протягивая руку к Джонотану в неосознанном желании коснуться, поддержать. Словно это могло как-то ему помочь. Но Вильхельм перехватил ее руку, дернул на себя так, что она покачнулась и повалилась бы на него, если он не удержал за талию, рука скользнула на бедро.

— А теперь, рыбка моя, ты будешь молчать, — прохрипел он на ухо. — Одно неверное слово, или лишнее движение и я просто сверну твоему Джонни шею.

Агата стояла не шевелясь, в оцепенении, отстранённо отмечая, как зашевелились пираты, как на лицах команды «Дикарки» за ожесточением мелькает надежда, как ее собственное заполошно бьющееся сердце замедляется, выравнивается дыхание.

Она стояла напряжённая, как струна, пытаясь понять, что будет дальше. Береговая охрана — это ведь хорошо? Они арестуют пиратов, больше никто не погибнет. И Вильхельм получит по заслугам. Вот только?

— Думаете обменять меня на свободу, — вскинулась она, делая попытку отойти в сторону.

— Сообразительная рыбка, — шепнул ей на ухо Вильхельм, его пальцы больно сжали бедро.

Корабль качнуло в очередной раз, два корабля состыковались бортами. Споро перекинули сходни, и на корабль, словно чёрные тени, ловко перебрались с два десятка человек. Смуглые лица, бесстрастные взгляды, они неуловимо быстро рассредоточились по палубе и замерли, ожидая пока высокий мужчина в сопровождении уже знакомого Агате посла Хайрата ибн Али неторопливо приближается к ним.

Прибывший мужчина казался спасением — полное добродушное лицо, темные проницательные глаза, круглые, похожие на спелые вишни. Он бесстрастно оглядел окровавленную палубу, скользнул по ее лицу, задержавшись взглядом лишь на мгновение — слегка нахмурился, заметив, что Вильхельм прижимает Агату к себе. Она снова дернулась и успела уловить едва заметный кивок, адресованный Хайрату.

— Как вовремя вы прибыли! Рад приветствовать вас на своем корабле, господин Акрам али Асад! — голос Вильхельма сочился доброжелательностью, — да будут ваши дни светлы, как солнце в этих краях.

Агата дернулась, не в силах сдержать изумление и шок. На своем корабле?! Жесткие пальцы больно впились ей в бедро, а магия хлестнула болью по всему телу.

— Мир вам, добро пожаловать на берега, — все так же без эмоций кивнул Акрам али Асад, произнося слова с сильным акцентом. — С кем имею честь?

— Капитан Джонотан ди Арс, — проговорил Вильхельм. — Вы прибыли вовремя: моя команда храбро сражалась, и я рад передать в руки правосудия это пирата.

Он резко толкнул Джонотона вперед. Агата дернулась было к нему, но Вильхельм удержал ее крепко и своим даром сковал тело. А Джонотан в последний момент стряхнул с себя гнетущую его магию и успел подставить руки, чтобы не разбить лицо о палубу.

— Он лжет! — голос прозвучал хрипло, но поднялся на ноги Джонотан медленно и уверенно. — Джонотан ди Арс — это я, а он — пиратский подонок, дважды напавший на наши суда. Вся команда подтвердит вам это.

Агата почувствовала, как все плывет перед глазами от облегчения: он в порядке! Они все теперь будут в порядке. Отец жив, Джонотан, ее Джонни — тоже, и ничего непоправимого не успело случиться. А Вильхельм, хоть и пытается пойти напролом, получит по заслугам. Она вырвалась из рук Вильхельма, желая встать рядом с Джонотаном, но пират перехватил ее за запястье и дернул на себя.

— Как легко обвинить невиновного, не правда ли? — проговорил Вильхельм, криво улыбнувшись. — Что не скажешь, чтобы спасти свою паршивую шкуру! Я рисковал жизнью, чтобы спасти эту девушку и ее отца из его рук.

Вильхельм почти нежно отвел с лица застывшей Агаты выбившиеся из косы волосы. Блеснули на ослепительном солнце многочисленные перстни на его пальцах. Прядь волос зацепилась за один из браслетов, и Агата поморщилась от боли, когда Вильхельм убрал руку.

Терпеть эту отвратительную ложь было невыносимо, но она с ужасом чувствовала, что не может толком шевелиться. Почему его еще кто-то слушает!

— Господин Хайрат! — напрягшись изо всех сил, она обратилась к знакомому послу: — Вы же знаете, что этот человек врет! Вы же были на приеме!

— Видите? — проговорил Вильхельм, впиваясь пальцами ей в руку, а другой указал на Джонотана. — Он влиял на нее магией и заставлял смотреть, как пытает ее отца! Бедняжка напугана и не понимает, что говорит. Велите привести кириоса ди Эмери, он был без сознания после пыток, но думаю, мой доктор уже привел его в чувство, и кириос сможет подтвердить мои слова.

Что он сделал с ним, раз надеется, что отец оправдает лжеца?!

— Раз в дело замешана магия… — начал неторопливо прохаживаться перед ними Хайрат, пока его вооруженные люди оцепили весь корабль. Говорил он на энарийском гораздо лучше, чем начальник береговой охраны, почти чисто, — то мы не можем судить вас прямо здесь. Господин Акрам али Асад, путь же лучшие ваши паладины заберут всех на берег и обезвредят на время всех одаренных. Мы обязательно выясним, в чём тут дело, и очистим прибрежные воды Шарракума от гнусных разбойников. Но пока мы с госпожой ди Эмери, — он протянул Агате ладонь и требовательно потянул к себе, — отправимся во дворец, как и было оговорено.