— И ты тоже так хочешь? — возмутилась Элина этой сказочной наглостью. — И вообще, с чего ты это взял?

— Всё просто, — пояснил Руфус. — Ты в его рубашке.

Келе улыбнулся с едва скрытым чувством превосходства.

— Я так недолго работаю на короля, но мне уже нужен отпуск, — пробормотала Элина.

Второпях в темноте она натянула на себя мужскую рубашку, и даже при свете не обратила внимания, что рукава слишком длинные, а плечи чересчур широкие.

— Можно ему поспать на моём месте? — нерешительно спросил Келе. — Ему сейчас действительно не стоит быть одному, он напуган…

— Пожалуйста! — Руфус состроил умильное лицо. Получилось так себе.

— Ладно, — Элина махнула рукой, — спи тут. Только дверь закрой изнутри.

Уже в спальне Элина шепнула Келе:

— Извини за рубашку. В темноте не разглядела — людское зрение подвело. Лучше бы ты сразу мне сказал…

— Я не осмелился, а потом было уже поздно, — таким же шёпотом ответил дроу. — И я должен тебе сказать, что ещё в клане я видел Гвенедд. Точнее, женщину, соответствующую описанию Руфуса. Этот самый флакон она передала матроне Инафай.

Элина замерла. Руфус сказал, что флакон был наполнен лишь на треть. А куда девалось остальное содержимое? Не сама же Инафай его выпила. Элина знала, кому задаст такой вопрос.

Наутро Руфуса всё же удалось выпроводить в его комнатушку.

— Это что такое? — изумился Лоркан, выглянувший на шум.

— Возвращение блудного попугая, — мрачно ответила Элина.

Ни Лоркан, ни Ингерам ничего не поняли из этого ответа. Келе, поймав их недоуменные взгляды, только руками развёл.

К Рэйшену Элина, разумеется, собиралась идти одна: недоставало ещё, чтобы Рэйшен вновь попытался пришибить Келеаха. Тот клятвенно пообещал даже близко не подходить к двери обозлённого наёмника и ждать поодаль.

— Лучше бы ты ждал в своей комнате, — пробурчала недовольная Элина, — мне было бы спокойнее.

— А мне нет, — Келе сам себе удивился, как это он посмел спорить с хозяйкой. — Если этот головорез что-нибудь с тобой сделает…

— То что? Ты его остановишь? Или, если он убьёт меня ненароком, заберёшь тело? Хм, пожалуй, это идея.

Келе в ужасе воззрился на Элину. Как она может так спокойно об этом говорить? Люди живут мало и очень дорожат своей жизнью. Впрочем, долгоживущие дроу и эльфы тоже ценили свою жизнь очень высоко, Келе имел возможность убедиться в этом. Даже он, раб, приученный терпеть боль и унижения, вовсе не хотел умирать.

Элина, не тратя больше времени на пустые пререкания, двинулась к Рэйшену. За его дверью было тихо. Элина постучала. Потом ещё раз. И ещё. Наконец Рэйшен отпер дверь. Сегодня он выглядел не как лучший наёмник королевства, а как бандит с большой дороги. Встрёпанные волосы, мятая одежда и ввалившиеся глаза никого не красят. Хорошо, что хоть щетина у дроу не растёт.

— Чего тебе? — мрачно вопросил дроу.

— Выглядишь ужасно, — в том же тоне ответила Элина, — но я к тебе по делу.

Дроу кивком пригласил её внутрь. Элина заметила, как раздулись ноздри Рэйшена и злобно сверкнули глаза.

— Ты чего?

— Запах, — процедил дроу, — чужой.

— Ну да, мы тут всем коллективом Руфуса водворяли в его комнату, так что я все запахи собрала на себя.

— Нет, не то, — ядовито ответил Рэйшен. — Ты быстро нашла мне замену.

Элине стало не по себе. Действительно, Рэйшен со своим острым обонянием мог учуять запах чужого мужчины, с которым она провела ночь… Однако Элина пришла не выяснять отношения. Она мысленно собрала всё своё терпение и спросила:

— Рэйшен, когда ты, хм, был в гостях у Инафай, поила она тебя каким-нибудь снадобьем?

Рэйшен подобрался, словно дикий кот перед прыжком.

— Ну, допустим. А к чему вопрос? — он даже глаза сощурил хищно, по-кошачьи.

Элина, помедлив, извлекла на свет серый флакон и покрутила им у Рэйшена перед носом. Сощуренные глаза распахнулись, и во взгляде мелькнуло нечто странное… Отвращение? Страх?

— Вижу, этот флакон тебе знаком, — хмуро прокомментировала Элина.

— Откуда он у тебя? Забрала из вещей Инафай?

— Нет, не у неё. Эту штуку обронила здесь наша с тобой общая знакомая, которая любит отправлять письма гномьей почтой.

— Гвенедд?!

— Именно…

— Я не видел у неё этой бутылки, — растерянно проговорил Рэйшен и тут же захлопнул рот, но было уже поздно.

— Флакона не видел, значит, — нехорошим голосом протянула Элина. — А саму Гвенедд, значит, видел.

Это был не вопрос, так что Рэйшен решил ничего не говорить. Теперь не было смысла обсуждать то, что от Элины пахло чужим мужчиной и что Рэйшен счёл подлым предательством с её стороны. А Элина продолжала рассуждать вслух:

— Гвенедд была здесь ночью. Значит, она приходила ради тебя. Не знаю, что тут у вас произошло, но она осталась недовольна, раз отправилась… отправилась дальше, где и потеряла своё зелье.

— Она потеряла, а ты, выходит, нашла?

— Выходит, нашла, — усмехнулась Элина. — И делаю вывод, что именно Гвенедд выманила тебя сюда. Инафай с братом — её сообщники.

— А зачем ей было вообще меня выманивать?

— Пока не знаю, — Элина задумчиво расхаживала от окна к двери, и Рэйшен, слегка попятившись, плюхнулся на кровать, чтобы не мешать ей. — А зачем она ездила в Жадвиль, помнишь? Она сказала, чтобы взглянуть на меня. Интересно ей, видишь ли, стало… А я, дура, и поверила.

— Я тоже поверил, — буркнул Рэйшен.

— Тоже дурак, — припечатала его Элина. — Мне кажется, она поняла, что просто в гости ты к ней не поедешь, и решила изобразить девицу в беде…

— А зачем было втягивать в это дело клан, — название клана Рэйшен произнёс, словно ругательство, — Эльгиниррок?

Элина слегка смутилась. Вчера она кое-что узнала, но говорить об этом с Рэйшеном было неловко.

— Ты же знаешь, что клан вырождается. Там острая нехватка мужчин. Ну, Инафай решила, что это отличная идея…

— Не понял. В чём идея-то?

— Использовать тебя как производителя. Они, видно, надеялись, что… Ну, в общем, что от тебя будут дети. Хоть у кого-то из них.

Рэйшен вытаращил глаза и схватился за голову. На его лице отразился ужас.

— Эли… Эли, скажи, что ты всё это придумала! В конце концов, меня просто не хватило бы на толпу жадного бабья!

— Часть из этого я придумала, — призналась Элина, — но кое-что мне рассказали вчера мои новые подданные, — губы Элины искривились в подобии усмешки. — И это ещё не всё. Инафай пожадничала и решила владеть тобой единолично.

— Ах, вот к чему она при тебе вопила о каком-то ребёнке…

— Да, похоже на то. А чтобы тебя хватило на всех, Гвенедд дала вот эту бурду, — Элина вновь потрясла перед Рэйшеном флаконом. — По задумке, это зелье увеличивает мужскую силу. И оно, конечно, так и работает. Вначале. А потом, к сожалению, срабатывает побочный эффект: за краткую вспышку ты платишь немочью и бессилием.

Рэйшен закрыл лицо руками и глухо спросил:

— Откуда ты знаешь?

— От Руфи. Гвенедд этой ночью испытывала зелье на нём.

— Безмозглый недоумок!

— У этого недоумка, в отличие от тебя, хватило решимости рассказать всё мне, — холодно заметила Элина. — И теперь я найду зельеделов, которые разберутся с этой отравой и сделают противоядие. Или придумают, как исправить ситуацию.

Рэйшен чуть не взвыл:

— Не говори им про меня! Я этого не переживу! И так всё одно к одному: ловушка, позорный плен, бессилие, твой новый раб…

— Ладно, успокойся. Про тебя говорить не буду. У нас для этого позора есть Руфус.

Рэйшен облегчённо выдохнул. Элина, устав от бесконечного хождения меж дверью и окном, уселась рядом с ним на кровать. Вроде Рэйшен больше не вспоминал о своём истеричном требовании не прикасаться к нему…

— Слушай, а почему всё случилось именно здесь? — задумчиво вопросила Элина. — Почему Гвенедд не поехала в Глорк? Зачем ей посредники в лице Инафай и Тахирджона?

— Откуда мне знать? — раздражённо дёрнул плечом Рэйшен. — Никогда об этом не думал.