Гномы наверняка беспокоились о целости и сохранности своего имущества, поэтому Элинин сопровождающий перешёл на рысь. Ноги у гномов короткие, но нетренированная Элина с трудом поспевала вслед.

— Может, арбалет тебе принести, а? — на ходу пробурчал гном.

— Этого ещё не хватало! — возмутилась Элина. — Чтобы я в своих людей стреляла?!

— Они не люди…

— Ты, знаешь ли, тоже не человек! Это нынче повод отведать железа?

Настала очередь гнома возмущаться:

— Я — совсем другое дело! И вообще, мне велено поскорее тебя привести, а не препираться!

К Элининому приходу "колотня" практически прекратилась. Рэйшен стоял, опустившись на одно колено, а перед ним на полу распластался Келеах. Его глаза были закрыты, голова запрокинута, а неровно обкромсанные волосы слиплись от пролитого пива. За спиной Рэйшена валялись два опрокинутых стула, и где-то под ними слабо шевелился Ингерам. Руфус с ужасом взирал на эту сцену, трусливо прижавшись к стене.

В обеденном зале осталась самая отчаянная публика, рискнувшая даже делать ставки. Элина быстро окинула взглядом сцену. Никто из посетителей не пострадал, стены и мебель целы, пол не залит кровью… Что ж, с гномами уладить дело будет легче, чем она ожидала. Теперь надо разобраться со своими дебоширами. Что можно предпринять такого неожиданного, чтобы свидетели переключились на Элину и забыли о драке? Расталкивая зевак, Элина поспешила к Рэйшену.

— Рэйшен, ты в порядке? Посмотри на меня! Ты цел?!

Обомлели не только зеваки, но и сам "виновник торжества". Он, стоя на одном колене, был ненамного ниже Элины, выпрямившейся во весь рост. Элина же, "забыв" о требовании дроу не прикасаться к нему, взяла его лицо, повернула влево-вправо и требовательно повторила:

— Ты точно цел?

— Ну… вроде бы да, — пробурчал Рэйшен, осторожно отстраняясь от Элины.

Яростный блеск в его сиреневых глазах погас. Всё, можно отпускать. Элина чуть приподняла уголки губ, изображая улыбку:

— Хвала Небесам… Тогда помоги Ингераму, отведи его в комнату и проверь, не сломано ли чего. Не оставляй его одного, я пока тут немного разберусь и приду к вам.

Рэйшен угукнул и выковырял Ингерама из-под стульев. Вид у бывшего лейтенанта был помятый и ошеломлённый, но, судя по всему, Ингерам отделался лишь ушибами. Теперь предстояло самое трудное. Элина, конечно, видела, что Келе дышит и в состоянии шевелиться, но страшно боялась, что Рэйшен ему всё-таки что-нибудь сломал. Элина опустилась на колени возле своего раба и осторожно погладила его по лицу:

— Келе! Ты меня слышишь?

Келеах попытался что-то сказать, но тут же хрипло закашлялся.

— Не говори ничего, — приказала Элина, пробегая пальцами по его скулам, челюсти, шее. — Руфус! Чего расселся? Подойди сюда и помоги мне!

Руфус словно ждал чьей-то команды. Он отлип от стула и принялся суетиться вокруг пострадавшего. Келе понемногу пришёл в себя и слабо улыбнулся.

— Ты пришла… — сипло прошептал о.

— Ну конечно! Разве я могла не прийти?

Келе с трудом поднялся, опираясь на Элину и Руфуса. Гномы пообещали принести Элине тёплой воды и свежих полотенец. Разговор с гномами шёл мирно, Элина рассчитывала замять скандал небольшой суммой денег. Гномы со своей стороны были приятно удивлены тем, что Элине удалось быстро убрать хулиганов с глаз долой, а также малым ущербом. Видимо, в знак признательности они притащили вместе с водой и полотенцами какие-то мази и примочки для пострадавшего.

Элина заставила Келе раздеться и с помощью Руфуса вымыла ему голову и обтёрла тело влажным полотенцем.

— Ну, Келе, у тебя и шрамов! — поразился Руфус. — Наверное, не меньше, чем у Рэйшена. А ты и вправду раб?

Келе, криво усмехнувшись, кивнул.

— Этот, как его, постельный?

Второй кивок.

Элина видела, что Руфус будет говорить без остановки (последствия пережитого испуга), и решила направить его болтливость в полезное русло. Слово за слово, и она выпытала, как всё произошло в обеденном зале. Келе видел, как хозяйка расстроилась. Не разозлилась, не вскипела, а словно потускнела изнутри. При этом она не забывала вытирать Келе волосы и лицо, ласково прикасаться к повреждённым местам… Пожалуй, ради этого Келе согласился бы ещё немного потерпеть побои от Рэйшена.

— Лоркан, поганец этакий… Я ведь так на него надеялась! И ты, Руфус, трус изрядный…

— А что сразу Руфус? — окрысился парень. — Рэйшен, по-твоему, молодец и храбрец?

— Цыц, козявка, — презрительно бросила Элина, — не тебе его судить. Тащи лучше сюда одеяло с моей кровати. Видишь, Келе знобит.

Келеах с наслаждением принимал хозяйскую заботу. Такие хозяева в его жизни встречались примерно никогда. Он почему-то был уверен, что Элина не примется хлестать его плёткой, жечь кочергой или царапать лицо ногтями. Даже если рассердится. Постепенно Келе согрелся и задремал.

— Руфус, слушай сюда, — шёпотом приказала Элина, — останешься с ним, пока меня не будет.

— А куда ты? За Лорканом?

— Вот ещё! Сам придёт! Ты не забыл, что Ингерам тоже пострадал? Не так сильно, как Келе, но надо проверить, мало ли что.

Уже в дверях Элина услышала, как Руфус с детской мстительностью выдал ей вслед:

— Это всё из-за твоего Рэйшена!

— Я знаю, — ответила Элина, выходя.

* * *

Лоркан всё ещё не вернулся. Видно, никак от Клодии оторваться не может. Ох, как теперь ей при встрече в глаза смотреть… Вопреки Элининым дурным предчувствиям, Рэйшен никуда не удрал и честно сидел на Лоркановой постели, уныло разглядывая носки своих сапог. Ингерам лежал на второй кровати и, казалось, дремал.

Рэйшен даже глаз не поднял на Элину. Она понадеялась, что его мучает совесть. Ну, хоть понадеяться-то можно, правда?

— Ингерам, как самочувствие?

— Нормально, — не открывая глаз, буркнул бывший лейтенант. — Ничего не сломано, и на том спасибо.

— Голова не болит, не кружится? Не тошнит?

— Я же не Руфус…

Элина бесцеремонно подняла Ингераму веки и всмотрелась в зрачки. Демон его знает, что там выискивают медики. Вроде зрачки как зрачки.

— Эй! — возмутился такой фамильярности Ингерам. — Что за дела? Говорю же, цел я!

— Я должна проверить, — как ни в чём не бывало ответила Элина, убирая руки. — Вдруг ты зверски треснулся головой, и теперь тебе нужен лекарь?

— Да не нужен, не нужен он мне. А как там наш полузадушенный?

— Жить будет, — сухо отозвалась Элина и присела на краешек койки, где развалился Рэйшен.

Ингерам снова смежил веки, а сам втихаря наблюдал, как старательно Элина пытается не коснуться даже рукава Рэйшена. Видеть это было странно. Брезгует она им, что ли, после того, как Рэйшеном Инафай попользовалась? Надо сказать, что Ингерам не испытывал особого сочувствия к Рэйшену. Во-первых, он недолюбливал всех дроу без исключения, а во-вторых и самых главных — Ингерам не мог забыть того унижения и страха, которые пережил по милости Рэйшена здесь же, в Рудном Стане. Пусть теперь Рэйшен, униженный, осквернённый, страдает. Однако следующие слова Элины, а в особенности её тон, чуть не заставили Ингерама подскочить от удивления.

— Рэйшен, я тебя очень прошу, — проникновенно заговорила она, — сдержись до нашего возвращения в Глорк…

Рэйшен, удивлённый не меньше Ингерама, поднял на Элину свои яркие глаза.

— Мы возвращаемся в Глорк? Когда?

Ингераму тоже хотелось знать ответ. Ну, не ладились у него дела в этом городе, не любил он Рудный Стан. Элина с Рэйшеном тоже наверняка его невзлюбили. Элина вздохнула:

— Не так быстро, как хотелось бы. Я пока не всё сделала, что запланировала. Сегодня, к примеру, только с префектом поговорила. Теперь нужно в Синих горах появиться, клан ждёт…

Рэйшен скривился:

— Они бы обошлись.

— Не могу. Я дала слово.

— Кто идёт с тобой?

Элина задумалась. Идти одной рискованно, но никто из её людей, по большому счёту, не мог бы противостоять мало-мальски организованному отряду дроу. Ингерам помят, Руфус слаб, Лоркан… Этот где-то шляется, причём без разрешения. Ненадёжен. Только Рэйшен мог бы защитить её, но брать его туда, где он совсем недавно подвергся насилию и издевательствам, Элина никогда бы не стала. В конце концов, надо привыкать жить без его защиты и поддержки.