— Прости!

Встретившись со всеми на общей кухне, Лида сразу же рассказала о своем разговоре с маркизом Трюфелю.

— Прости, пожалуйста! — Лида чувствовала себя скверно, сердце у нее в груди так и отплясывало, грозясь вырваться наружу. — Я испортила и без того плохие отношения между тобой и твоим отцом, но он меня так разозлил!.. Прости, я не смогла сдержаться!..

Трюфель улыбнулся Лиде, но весь его вид говорил о том, как он был расстроен.

— Я не ожидал от отца ничего иного, поэтому не стоит Вам так расстраиваться, Ваше Величество. У Вас такое лицо, будто Вы вот-вот расплачетесь, хотя это мне впору лить слезы.

Трюфель обвел взглядом сидевших за столом товарищей.

— Думаю, нам пора выдвигаться дальше и покинуть, наконец, это место.

С таким решением все быстро согласились.

Единственной слугой на кухне в этот момент была Пралине. Она поджала тонкие губы и нахмурила брови, выражая тем самым свое беспокойство.

— Господин должен был покинуть дом завтра, — произнесла она, смотря на Трюфеля. Стоявшая с ним королева определенно нисколько не волновала старческое сердце. — Приди Вы на несколько дней позже, господин Трюфель, то смогли бы как следует отдохнуть.

— Я достаточно отдохнул, Пралине, — произнес Трюфель. И, подойдя к женщине, взял ее руки в свои. — Сердечно благодарю тебя за все, что ты сделала для меня и моих друзей.

Пралине бросила на продолжавшую сидеть за столом компанию взгляд.

— Я не сделала ровным счетом ничего. Лишь самую малость, чтобы вы могли продолжить свой путь. Лошадь напоена и накормлена, куда бы вы ни держали путь, до следующей большой стоянки ей хватит сил. В телеге есть корзины с едой, господин не знает об этом, но я не могу отпустить вас голодными. И еще… — Она вновь посмотрела на Трюфеля. — Я уже послала слуг в город. Они обещали все разузнать и дождаться Вас на вокзале.

— А говоришь, что ничего не сделала.

Трюфель сжал ладони Пралине в своих, а затем отпустил ее руки.

Дом семьи де Фадж они покидали в полном молчании. Даже сам дом, казалось, выпроваживал своих ночных незваных гостей с неким облегчением, хотя дом Лида и вся ее компания покинули не через главный вход, а через задний, кухонный. Как какие-то воры.

Пока остальные забирались в телегу Агруса, Максим и Трюфель стояли поодаль от остальных и о чем-то разговаривали.

— Волнуешься за них? — спросил у Лиды Барбарис, усаживаясь на свое вчерашнее место.

Лида, подумав, покачала головой.

— Нет, не волнуюсь. Просто… на сердце как-то неспокойно, — сказала Лида, приложив к груди ладонь. — Как перед контрольной.

Барбарис непонимающе склонил голову в бок, а Марина кивнула, прекрасно понимая, какие чувства испытывала Лида в данный момент.

— Пока ты завтракала с маркизом, Трюфель рассказал Пралине о потере своего ключа, — сказала Маня. — А та уже отправила слуг в город, чтобы они разузнали у… наверное у местных полицейских, не нашли ли они его ночью?..

Лида заметила мелькнувшую в окне на втором этаже тень. Прищурившись, она попыталась разглядеть, кому принадлежал темный силуэт, но так и не смогла разглядеть лица марципанца.

— Не знаете, Трюфель виделся с братом?

Марина и Барбарис пожали плечами, они не знали.

— А что? — поинтересовался иргиец. — Его брат может нам чем-то помочь?

— Не в этом дело, — протянула Лида, вновь посмотрев на Горького и его покровителя. Они закончили свой разговор и направлялись к остальным. — Просто Трюфель выглядит таким разбитым… Мне кажется, что разговор с братом пошел бы ему на пользу.

Лида прищурила глаза и посмотрела на лазурное небо, напоминавшее ей о доме. Таким же ранним утром она в мае шла в школу, думать не думая о том, что через несколько недель станет королевой в другом мире и всеми правдами и неправдами будет защищать свое имя от злых и завистливых языков.

— Значит, их так и не поймали? — переспросила Маня, выслушав историю Трюфеля, которую он пересказал им после того, как встретился со слугами. — И как же теперь быть?..

— Боюсь, что с этим сейчас ничего не поделать. — Трюфель старался держать лицо, но уголок его рта нервно подергивался вверх. — Слуги все расскажут Пралине, а она уже возьмет эту ситуацию под контроль.

— Мы можем поискать этих воришек, — предложила Лида. Ей не хотелось вот так отпускать эту ситуацию, даже не попробовав что-то изменить. — Останемся в городе и попробуем разузнать, кем они могут быть. Не думаю, что тех, кто промышляет в городе воровством, много.

— Ага, — пробубнил Максим. — И как ты себе это представляешь? Будешь спрашивать у каждого встречного, не знает ли кто, в каком подвале затаилась банда карманников?

— Как вариант.

Максим покачал головой.

— Не нужно ссориться, — произнес Трюфель. — Госпожа Марина, госпожа Лидия, благодарю за беспокойство, но потеря ключа полностью моя вина. Госпожа Лидия, я не могу отнимать ваше время, впереди нам уготована сложная и выматывающая дорога. Пралине сделает все, что в ее силах, чтобы найти мой ключ. Но чему не суждено сбыться, то не сбудется. Если ключ ко мне не вернется…

Трюфель замолчал, не договаривая свою мысль, но Лида поняла его без слов.

«Если ключ ко мне не вернется, то так тому и быть», — проговорила она про себя, и взглянула на Максима.

Он мысль своего покровителя тоже понял и она ему не понравилась.

«Нельзя это так оставлять», — подумала Лида.

Но что она могла поделать?

— Если мы не остаемся искать ключ, — Барбарис нервно провел рукой по затылку, приглаживая свои алые волосы, — то… должны придумать, как попасть в Аронию.

Он кивнул на Агруса, старательно поглаживающего свою лошадь по шее.

— Поезда-то не ходят. А пешком нам туда… иди долго.

Идти пешком в столицу царства Ирга никому не хотелось. Но и заставлять Агруса сопровождать их в дальнейшем пути казалось всем неправильной затеей.

— А что насчет тех общественных дверей? — спросил Максим. — Как они там назывались?..

— «Двери путешествиям не помеха»!..

— «Двери путешествиям не помеха».

Барбарис и Трюфель переглянулись. И как они только не додумались воспользоваться услугами известнейшей и единственной компании во всем Птифуре, специализирующейся на мгновенных переходах между странами?

— Вот только есть проблема, — вдруг сказал Барбарис с грустью, — цены там просто запредельные.

Трюфель, согласившись с этим, оглядел всех и для наглядности кивнул. За пять билетов придется выложить в кассу компании кругленькую сумму.

— И велика вероятность, — продолжил иргиец, — что они свои двери для Ирги тоже закрыли.

Барбарис досадливо шваркнул подошвой по земле.

— Но если все так, как вы говорите, — протянула Лида, посмотрев на Агруса, — как же быть?

Почувствовав на своей спине взгляд, Агрус обернулся, прекратив трепать лошадь по густой гриве.

— Вы обо мне ховорите?.. — сказал он растерянно. И, почесав затылок, добавил: — Простите, я не слушал…

Барбарис вкратце изложил соплеменнику сложившуюся ситуацию. Немного поразмыслив, Агрус был готов продолжить путешествие до Аронии. Но мужчина выглядел уставшим и измотанным. Все понимали, что еще одно долгое путешествие могло пагубно сказаться на его старческом здоровье.

Улица наполнялась голосами, жители Клафути спешили к вокзалу.

«Видимо, скоро отходит поезд», — подумала Лида, рассматривая толпу.

И в этот момент она заметила знакомую фигуру, отчаянно высматривавшего кого-то среди пассажиров.

— Эй, Трюфель, — произнесла Лида, беззастенчиво указав пальцем в ту сторону, в которую смотрела. Она не хотела отводить взгляд от марципанца, с которым познакомилась этим утром, боясь потерять его из виду. — А это разве не твой брат?

— Где?..

Трюфель проследил взглядом до указанного Лидой места и окликнул Фондана. Услышав свое имя, младший сын маркиза де Фадж завертел головой, но никого из них так и не увидел.