— Покрасила волосы? — переспросил Зефир, удивленно вскинув одну бровь. — И в какой же цвет?

— В фиолетовый.

Зефир усмехнулся.

— И что, идет ей?

— Настолько, что в ней не признать человека.

«Это хорошо», — успокоившись, подумал Зефир.

На время Лида смогла слиться с толпой.

— И все же поведение Ее Величества, ее слова и поступки выдают в ней человека.

— Мне об этом можешь не рассказывать, — согласился с Танжело Зефир. — Но как думаешь, куда она могла пойти, если Лайм с ней не было?

— Не знаю. В ателье госпожи Арахис она не вернулась.

«Значит, прячется где-то еще».

— Мандарин и Угли так же не знают, как ей удалось сбежать. Вы ведь были в библиотеке и понимаете, что сбежать незамеченным очень сложно.

— Да, эти ваши лестницы…

— И не только они. В библиотеке были стражники. Они знали, кого надо искать и не позволили бы ей пройти мимо себя.

— Они знали, что искать нужно человека, — возразил Зефир. — Они могли и не узнать ее с фиолетовыми волосами.

Танжело молча согласился с этим.

— Знаете, я думаю, что Ее Величество, где бы она сейчас не была, со всем справится. Она найдет способ связаться с кем-нибудь из Марципана или Макадамии. Может, даже вернется в ателье госпожи Арахис. Возможно, вчера она побоялась возвращаться, но сегодня…

— Одной это будет сложно, — прервал его Зефир.

— Она не одна, — словно возмутившись, произнес Танжело. — Я что, ни разу не упомянул о госпоже Марине?

— Марине?..

Зефир почувствовал, как на затылке зашевелились волоски. Странный озноб прошелся по всему позвоночнику, будто среагировав на какой-то раздражитель.

— Да, Ее Величество не одна. С ней ее подруга из человеческого мира — Марина. Вы ее знаете?

— Да, знаю, — ответил Зефир, но его мысли были далеко за пределами небольшой камеры.

Странное чувство тревоги зарождалось у него в груди.

— Иногда я так восхищаюсь людьми, — не заметив изменений в поведении Зефира, продолжил Танжело. — Они обе еще так молоды, но такие храбрые. Скажите, все люди их возраста такие?

«Их возраста», — повторил Зефир.

У него запульсировало в висках, и он понял, что при упоминании Марины заставило его занервничать.

«Месяц… Какой сейчас месяц?..»

Был июль. Середина лета.

— Нужно выбраться отсюда!.. — вскочив на ноги, воскликнул Зефир.

Прутья решетки были толстыми, при всем желании он не смог бы их разжать. Так же, как Лида, не смогла бы осознать, какую совершила ошибку, приведя в его мир вместе с собой подругу.

Кинкан, княжество Цитрон

Когда поезд прибыл на конечную станцию своего маршрута — торговый городок Кинкан, находившийся недалеко от границы Цитрона и Ирги — была уже глубокая ночь. Лида и Марина покинули душный вагон последними, пропустив спешивших домой пассажиров вперед себя.

Сойдя на перрон, они решили немного постоять вдали от удалявшейся от них толпы и насладиться ночным спокойствием, окутавшим небольшой вокзал. Крики носильщиков стихли, отзвук металлических колесиков от телег, на которых многие пассажиры перевозили свои чемоданы, доносились откуда-то со стороны отдаленным, почти неуловимым эхом.

Лида глубоко вздохнула, набрав в легкие теплый воздух и потянулась, ощутив приятную боль в уставших от долгой поездки мышцах.

— Думаешь, кхе… мы найдем, где переночевать? — спросила Марина, оглядываясь по сторонам.

Она видела, куда направлялись сошедшие с поезда пассажиры, а потому не сомневалась в том, где именно находился выход.

— Обычно рядом с вокзалами есть гостиницы, — со знанием дела добавила Маня, еще раз осмотревшись. — Но я не вижу никаких указателей.

Лида тоже не заметила никаких табличек. Зато в полутьме станции она смогла разглядеть чуть согнутую пополам мужскую фигуру.

— Давай вон у него спросим, где тут у них переночевать можно, — указав на цитронийца, предложила Лида. — Он вроде в форме, наверняка здесь работает.

У смотрителя станции — на вид вполне себе добродушного старичка — Лида узнала, что неподалеку от вокзала есть место, в котором они с Мариной и в самом деле смогут переночевать. Что-то вроде гостиницы, хотя цитрониец назвал ее знакомым Лиде и Марине из уроков истории словосочетанием «постоялый двор».

Удостоверившись, что путь к нему они обе запомнили до мельчайших подробностей, девушки покинули станцию.

Бергамот не обманул, сказав, что Кинкан — торговый город. Даже в столь поздний час на его улицах было полным-полно народа. Преимущественно цитронийцы, их выдавал напыщенный вид и зеленые, желтые или оранжевые оттенки в одеждах. Но встречались и иргийцы.

Пройдя через привокзальную площадь, Лида и Марина свернули в третий проулок у желтого дома, как и говорил смотритель. Дошли до внутренней развилки и от нее свернули на право. Прошли еще немного, пока не уперлись в ведущую вниз лестницу.

— Не нравится мне это место, — прошептала Маня, а после глухо закашляла в жатый кулак. — Наверняка нас сейчас ограбят.

— Кто?

— Как кто? Разбойники!..

— Разбойники? — еще больше удивилась Лида фантазии подруги. — С кинжалами и штанами-шароварами?

Смотритель сказал, что спустившись вниз по лестнице, они окажутся у старой обшарпанной двери — это и был вход в их ночлег. Чуть помявшись, Лида все же шагнула на первую ступеньку.

«Один, два, три», — отсчитывала она их про себя.

Марина следовала за ней.

— Ну не с кинжалами, конечно. Мы же не в пустыне. Местные разбойники должны быть интеллигентами.

«Девять, десть».

— С цилиндрами и тростью? — усмехнулась Лида.

«Двенадцать, тринадцать».

— И во фраках, — кивнула Марина, хотя Лида этого кивка не увидела. — Может, все-таки поищем другое место?

«Семнадцать, восемнадцать».

— Где? — оказавшись у тупиковой двери, спросила Лида. — Может, это вообще единственная гостиница во всем городе? Ты же не будешь спать на улице?

— Не хочется, — согласилась Марина.

И будто в подтверждение своих слов, несколько раз покашляла.

— Еще больше простудишься, — сказала Лида, постучав по двери тяжелым металлическим кольцом. — Цитронийцы — народ благоразумный, так что нечего бояться.

— Ага, благоразумный, как же. Они тебя судить хотят!..

— Ну… — протянула Лида, услышав шарканье по ту сторону двери. — Нельзя же всех по одну гребенку, верно?

— Нельзя, конечно… кхе… но все же…

Дверь открылась наружу, и Лиде с Мариной пришлось отступить на две ступеньки обратно назад, чтобы позволить пожилой цитронийке, щурившей свои подслеповатые глаза, разглядеть их лица.

— Н-да-да? — произнесла старушка, пересиливая зевоту. — Чем могу помочь?

— Здравствуйте, — заулыбалась Лида во весь рот. — Нам сказали, что в этом месте можно переночевать.

— Н-да?.. — с подозрением протянула старушка, оглядывая ночных гостей с ног до головы.

Что-то в них ей явно не нравилось, и Лида испугалась того, что цитронийка хлопнет дверью у них перед носом и тогда им с Мариной точно придется ночевать на улице.

— Смотритель станции!.. — нервно воскликнула Лида, улыбнувшись еще шире. — Это он направил нас сюда.

Лида надеялась, что упоминание о смотрителе станции растопит недоверчивое сердце старушки и не ошиблась. Цитронийка аж в лице поменялась, вся засияла, и Лиде показалось, что даже ее бледные щеки на старческом морщинистом лице чуть порозовели.

— Н-да-да, проходите, — отступая вглубь темного коридора, произнесла старушка, зовя девушек за собой.

Марина дернула Лиду за рукав ее платья.

— Еще не поздно, — зашептала она ей на ухо.

— Ой, ну ты серьезно? — закатив глаза, таким же шепотом спросила Лида. — Пошли уже, ничего страшного тут нет. Еще немного и мы окажемся в мягких кроватях.

Она первой переступила порог темного коридора. Марина, чуть помявшись, последовала за ней.

Коридор был длинным, источником света в нем были три потолочные люстры, освещавшие коридор тусклым оранжевым светом.