Ожидать пехоту врага пришлось долго, она прибыла только через несколько часов и кажется была полностью не готова к тому, что увидела. Вместо осаждённого лагеря или разбитого противника, они увидели только гору из перемешанных тел коней и людей. Видимо имея отличного командира, солдаты всё же справились с наваждением и начали выстраиваться в боевые порядки. Всё же пленные не соврали, их в двое больше нас, впрочем, я не заметил ни одного балахона на фоне, а значит у них, возможно, всё очень плохо с магами, что крайне хорошо для нас. Вражеский командир решил задействовать людоедскую тактику и выставил в первом ряду крестьян, в надежде что мои лучники потратят на них все стрелы, а солдаты устанут их убивать.

Моей первой командой был приказ лучникам начать обстрел задних рядов, в то время как маги должны были сконцентрироваться на середине строя, если задумка удастся, то уже сейчас дрожащие от страха вчерашние крестьяне, которых насильно сорвали с земли просто разбегутся, оставив только более-менее подготовленных солдат. Расчёт удался и как только в центре строя разорвались обычные и усиленные огненные шары, отправляя на тот свет людей десятками, и ещё столько же заставляя падать на землю живым факелом, ополченцы дрогнули и побежали. Воя от ужаса, толпа бежала куда угодно, только подальше оттуда, где они находились сейчас, и если бежать назад они не могли, по причине упирающихся в спину копий своих надсмотрщиков, а спереди их ждала только смерть, то вся их масса побежала либо направо, либо налево, показывая рекорды по групповым забегам.

Избавившись от большой части войска противника, ситуация стала чуть-чуть лучше, ведь теперь передо мной находилось всего-то две тысячи вооружённых солдат. По причине начала обстрела, большая часть моих магов переключилась с метания огненных шаров на поддержание защитного барьера, и только Изабелла продолжала кошмарить врага своей магией. Лучники делали что могли, но не добивались особого успеха, наличие у противника неплохих доспехов и больших щитов делало их почти неуязвимыми для стрел, лишь изредка случайная стрела находила брешь в защите. Когда же вражеский строй разделился и начал обходить стену из повозок и братскую могилу кавалерии, пришлось экстренно командовать перестроение, деля имеющуюся пехоту на две части, чтобы прикрыть фланги, а свою кавалерию отправить беспокоить тылы противника, чтобы хоть как-то снизить натиск.

Столкновение двух строёв было громким, тут же окрестности наполнились криками ярости и боли, солдаты с обеих сторон падали от полученных ран. Пытаясь сдержать натиск врага на левом фланге, я отправил туда отряд Громаша, через стену телег и они временно отвлеки на себя часть внимания. В это же время правый фланг начал проседать, поэтому к нему устремилась первая наёмничья рота, стабилизировав ситуацию. Вторую роту пришлось отправить на помощь первой через несколько минут, когда здоровяк с двуручным мечом смог прорвать строй и устроить бойню вокруг себя, однако был быстро снят Джанессой. Всё резервов больше нет, остался только я.

Видя, что скоро левый фланг скоро падёт, мною было принято решение вступить в бой, оставив общее командование на Джанессу, дополнительно оставив Фригу в качестве личного телохранителя Изабеллы, магическая поддержка которой была единственным, что отделяло нас от поражения. Перехватив шестопёр поудобнее и проверив крепление щита, я кивнул Бруни и Фельду. Моё с родичами появление на левом фланге смогло стабилизировать ситуацию, нанося размашистые удары, мы расчистили небольшой участок от врагов и продолжили натиск.

Наблюдая за миром через узкую щель, я только и успевал отклонять голову и сам наносить удары. Несмотря на отличные доспехи, клинки противника всё же находили в них бреши, и всё больше и больше ран появлялись на моём теле, особенно от этого страдали ноги. Удар, ещё один, закрыться щитом, и ещё раз ударить, повторить. В веренице боя я потерял счёт времени, а боль от ран постепенно выводила меня из себя, и пелена ярости начала застилать мне глаза.

Перестав уклоняться, я только крушил всё, что оказывалось передо мной, ревя как раненый медведь, шлем мешал мне и я его сорвал, разрывая ремешки, фиксирующие его. Получив нормальный обзор, я продолжил наносить размашистые удары, бросаясь вперёд на новых врагов. Не обращая внимания на мелкие порезы, кровавая просека за мной продолжала увеличиваться, тела вражеских солдат разлетались в разные стороны, их кости хрустели, а щиты трещали сминаемые шестопёром. В себя я пришёл только тогда, когда передо мной никого не оказалось, только несколько фигур бежали подальше от меня, обернувшись назад, я понял, что прошёл строй врага насквозь и сейчас в образованной мной бреши бились мои солдаты. Поэтому развернувшись, я вновь бросился в бой.

Круша одного противника за другим я не о чём не думал, только дикая ярость заполняла моё сознание, отдавая меня во власть инстинктов. В этот момент осознанная часть моего разума наблюдала со стороны что творит тело, фиксируя только самые яркие моменты. Вот мне в сторону головы летит стрела, оставляющая глубокую царапину на виске и срезая край уха. Вот правую руку пронзает сразу два копья, заставляя её разжаться и выпустить шестопёр. Вот в щит прилетает огненная стрела, заставляя его вспыхнуть как спичку. Вот я стою в окружении копейщиков, которые смыкают вокруг меня кольцо.

Осознание что другого выхода нет, я пробуждаю в себе дар оборотня и начинаю меняться, пара секунд, и посреди строя копейщиков стоит не израненный гигантский воин, а ещё более огромный медведь. Уже используя клыки и когти я продолжил свою жатву. Удары лапами рвали не только плоть, но и сталь, а мощные челюсти перекусывали шеи за один укус. Дух зверя полностью захватил управление и метался от одного противника к другому, не обращая внимания на полученные повреждения, которых было не так много, перепуганные до усрачки солдаты просто старались отмахнуться от медведя гиганта и оказаться как можно дальше от его когтей и клыков. Только увидев перед собой Громаша, который стоял передо мной и махал руками я пришёл в себя, медведь послушно отступил вглубь сознания, возвращая мне контроль над телом.

— Командир! Эрик! Обливион тебя подери! Приди в себя! — кричал мой первый друг.

— Громаш! Отойди от него, он сейчас тебя порвёт! — а вот и Джанесса, только почему она покинула лучников и на кого оставила командование.

— Ты что не видишь? Он перестал сражаться и просто стоит. Эрик! Давай, приходи в себя!

Запустив процесс обратного оборота, я постепенно стал возвращаться к человеческим очертаниям. Исчезающий звериный облик принёс не только ощущение всепроникающей слабости, но и боль, много боли. От накатившего упадка сил я рухнул на колени и начал заваливаться на бок, но был подхвачен с двух сторон.

— Целителя сюда! Здоровяк, держись, — по телу начали расходиться волны тепла, — дайте кто-нибудь зелье, я не справляюсь, — через пару мгновений мне в рот полилась жидкость, которую я рефлекторно сглатывал.

— Хватайте его и тащите в круг, если сейчас не наложить на него хотя бы среднее лечение он просто умрёт от кровопотери, — а вот и Изабелла, кажется она плачет, — и снимите с него амулет, он блокирует часть магического воздействия.

Как только меня положили на землю, всё тело начало наполнять приятное тепло, и силы начали возвращаться, я буквально чувствовал, как затягиваются раны. Как только тепло кончилось, в меня вновь начали заливать зелья, причём разные, если судить по вкусу.

— Всё я пуста, — голос Изабеллы, — но теперь он точно выживет.

— Дааа, я слышала, что норды живучие даэдровы дети, но здоровяк превзошёл все мои ожидания, получи кто-угодно столько же ран — то скончался бы за несколько минут, а он продолжал махать своей оглоблей.

— Зато он спас нас, если бы не его бешеный прорыв, нас бы смяли, — хмм… этот голос я не узнаю.

— Да командир могуч, а что это было, ну, когда он превратился в медведя?

— А хрен его знает, может магия какая, но на оборотня точно не похож, я одного такого видел, так он был полу-волк, получеловек, а командир полностью медведем стал.