Засунув беспокойство в самый дальний угол своего сознания, я сосредоточился на получаемых докладах о продвижение войска. Темп и скорость движения, во всяком случае на начальном этапе были отличные, заранее, когда основное войско только начало собираться, отдав приказ заполнить склады постоялых дворов до отказа, позволило мне особо не беспокоиться о снабжении. Стоило войску закончить дневной переход, как на месте стоянки их уже ждал сытный ужин и расчищенное место под лагерь. Впрочем, небольшая задержка произошла во время присоединения к общему войску дружины клана Сынов Битвы. Непривычные к нашему темпу движения, они немного сбили ритм, но ничего серьёзного.

Однако, эта маленькая задержка привела к тому, что один из вестовых из середины войска прискакал ко мне с докладом: какой-то чудак, в шутовском наряде и с огромным ящиком на телеге, требует уступить ему дорогу, чтобы он мог беспрепятственно довести свою матушку до места упокоения. С трудом вспомнив, что за шуты могут быть встречены на дорогах Скайрима, меня прошиб холодный пот, от осознания, что прямо сейчас у меня в руках оказался целый Цицерон, хранитель гроба Матери Ночи, а, следовательно, и сама Нечестивая Матрона. Отдав приказ сопроводить меня до недовольного гражданина, сам я с неистовой силой воззвал к Маре, Сварогу, Макоши и Лорхану с просьбой посоветовать, как мне поступить со столь удачной находкой.

Как ни странно, но боги достаточно быстро ответили на мои молитвы и каждый из них, пусть и в разных формулировках, сказал одно и тоже, немедленно захватить, спрятать, а позже… Они скажут, что делать. «Повинуясь воле Богов», мне ничего не оставалось, кроме как приступить к захвату столь ценной реликвии. Издалека заметив массивный ящик, погруженный на плохо сколоченную повозку, вокруг которой бегал шут, отплясывая ведомый одному ему танец. По мере приближения удалось рассмотреть подробнее более мелкие детали, и если повозка с ящиком мне были мало интересны, то вот сам шут был весьма примечателен: во-первых, одет он был в чёрно-бардовый наряд, во-вторых, при всех своих активных телодвижениях издавал на удивление мало шума, ну и в-третьих, на поясе у него висел искусно выполненный эбонитовый кинжал, стоимостью в приличный дом где-нибудь на окраине Имперского Города.

— Ох, бедная моя матушка, она так недовольна, что бедный Цицерон не может отвести её, так недовольна, — продолжая беспорядочно двигаться, приговаривал шут.

— Что здесь происходит? — спросил я, стараясь как можно ближе подобраться к шуту, — И что это за блаженный?

— Говорит, что зовут его Цицерон, — ответил мне десятник, которого оставили следить за тем, чтобы умалишённый, по их мнению, не натворил чего, — требует от нас срочно дать ему проехать, вроде как на похороны матери.

— Понятно, а ты что скажешь? — подобравшись на расстояние вытянутой руки, спросил я у шута.

— Бедный Цицерон, не может задерживать! Ведь на дорогах… — остальные его причитания мне были особо не интересны, но кажется, мне стало понятно, зачем от постоянно и хаотично двигается.

— Встань нормально и ответь на вопрос чётко, — включив тупого вояку, гаркнул на него я, отчего, окружающие меня воины тут же подобрались и вытянулись.

— Несчастны Цицерон, говорит… — замерев всего на миг, то ли понимая, что с обладателями такого голоса шутить особо не стоит, то ли поддавшись стадному инстинкту, но шут на миг остановил свой танец, что мне было и нужно.

Время замедлилось, и за какие-то доли секунд произошло сразу несколько событий. Начав действовать первым, я всем телом бросился в сторону шута и ухватил его за горло, начав душить. Он, несмотря на мою скорость и эффект неожиданности, кое-как сумел среагировать, и почти смог отпрыгнуть от меня назад, но не рассчитал, что при своих габаритах, и седых волосах в шевелюре, мне удастся двигаться так же быстро как он, а если добавить сюда немаленькую длину рук. В общем, за мгновение мои пальцы сомкнулись вокруг его шеи. Не растерявшись, ассасин начал действовать, и тут же выхватил свой кинжал, и нанёс молниеносный удар мне в живот. И кажется, когда его лезвие наткнулось на цельный металлический панцирь, я увидел в его глазах разочарование. Прекрасно понимая, что данного члена Тёмного Братства допросить не удастся, следующим моим действием было положить на голову шута вторую руку, и без затей свернуть ему шею. Пока голова убийцы поворачивалась до характерного щелчка, он не терял надежду найти бреши в моей защите, и успел нанести ещё три или четыре удара, но всё было тщетно, все уязвимые точки на моём доспехе были прикрыты мелкой кольчугой. Опустив тело, сейчас изображающего из себя сову Цицерона, я огляделся на застывших изумлении воинов.

— Тан, может не стоило? Он, конечно, слегка раздражал, но… — начал мямлить десятник.

— Ты идиот или да? — устало произнёс я, подходя к оставшейся без хозяина телеги, — Уже не можешь распознать убийцу Тёмного Братства?

— Убийцу? А разве он не был шутом?

— Неважно, — устало вздохнул я, — труп обыскать и закопать, ящик отвезти в Зал Титанов и поместить на защищённый склад, и запомни, десятник, — с угрозой нависнув над ним, грозно сказал я, — ни в коем случае не вскрывать. Ты меня понял?

— Так точно! — проорал десятник и тут же бросился к трупу Цицерона, но заметив мой насмешливый взгляд, сообразил, и начал отдавать команды свои людям.

Немного понаблюдав за действиями воинов, и окончательно поняв, что здесь они справятся и без меня, я отправился обратно к головной части войска, размышляя о удаче и счастливом случае.

POV Александр Эриксон из клана Титанорожденных

Пробираясь через толстый слой снега, который застилал белым полотном горную вершину, где и располагался злополучный Ветреный Пик, я проклинал себя за то, что во время нахождения вдали от дома, забросил физические тренировки. По большей части сосредоточившись на магическом развитии, мне казалось, что ходить куда-то в долгие походы, или карабкаться на горные вершины мне больше не придётся, но судьба распорядилась иначе. В противовес мне, Лидия, как и весь её отряд, без особых проблем прокладывали себе маршрут через глубокие залежи снега, и, кажется, даже получали удовольствие от лёгкого мороза и открывающимся нам видам.

Переночевав в предгорьях, с самого утра мы начали своё восхождение, и беспрерывно двигались уже несколько часов, лишь изредка делая небольшие привалы, чтобы дать небольшой отдых ногам и перемотать намокшие портянки. Если мы продолжим двигаться в таком темпе, то лишь к сумеркам достигнем точки назначения, что ставит перед нами небольшой вопрос, как заночевать в горах.

— Алекс, не отставай, — сказала Лидия, посмотрев в мою сторону, — ты, даже идя по протоптанной тропинке, умудряешься тормозить всю группу.

— Тебе легко говорить, — беззлобно ответил ей я, — для тебя снег под ногами так, лёгкая неприятность, а я…

— А ты за последние несколько лет совсем обленился, — зная меня как облупленного, с насмешкой сказала сестра, — когда мы с тобой только начали ходить в патрули с клановой дружиной, ты всегда был наравне со мной. Так что поднапрягись и двигайся, а то мне не хочется ночевать в снегу.

— Хорошо, но к вечеру я смогу двигаться только с чужой помощью, так что дежурить ночью не смогу.

— Мы на тебя особо и не рассчитывали, — с усмешкой ответила сестра, — на крайний случай, у меня есть несколько зелий от мамы, который мигом поднимут тебя на ноги.

Понимая, что жалеть самого себя мне никто не даст, пришлось напрячь все имеющиеся силы и начать двигаться со скоростью остальной группы. Немного ускорившись, мы смогли достичь заснеженных каменных ступеней кургана за два часа до рассвета, и то что мы там обнаружили, заставило всю группу приготовиться к бою. На ступенях было множество отпечатков следов, которые ветер не успел разнести, а значит, в тысячелетиями заброшенном кургане кто-то был.

Первый разбойник, а никем другим грязный орк в шкурах быть не мог, стоял у небольшого костра недалеко от главного входа в курган, отчаянно стараясь согреться. Из-за того, что зеленокожий был занят чем угодно, но не контролем окрестностей, данмеру из отряда удалось подобраться к нему не замеченным и оглушить.