— А что вон на той барже — с Бахусом на носу? — она не выдержала и засмеялась.

К причалу подходила небольшая баржа, у штурвала которой стоял невероятно толстый человек. Поскольку было жарко, он спросил всю свою одежду, кроме подштанников, державшихся на его обширном животе с помощью тугих тесёмок, которые, казалось, вот-вот лопнут от напряжения. В свою потрёпанную шапку он воткнул какие-то ветки, чтобы защитить глаза от солнца, и в одной руке держал небольшой прутик, очевидно срезанный с прибрежной ивы, чтобы отбиваться от мух, явно чувствующих к нему симпатию. Время от времени он прикладывался к кувшину с вином. Он поднимал его над головой, и вино тонкой изящной струйкой лилось в его жадный рот. Казалось, он даже не глотал его — вино лилось прямо в желудок, не оскорблённое вульгарным глотанием. Баржа была загружена свежеободранными брёвнами.

— Я не знаю, — ответил де Брезе. — Производство пороха строго засекречено. Возможно, мэтр Леклерк сможет вам объяснить.

— Анри Леклерк?

— Вы его знаете? — де Брезе не ожидал, что она знает его по имени.

— Дофин знает одного пушкаря, которого так зовут.

— Такой высокий? И довольно красивый — для незаконнорождённого?

— Я не помню. Я познакомилась с ним в нашу с дофином первую брачную ночь.

Де Брезе спрятал в рыжей, похожей на змеиное жало бороде насмешливую улыбку. Значит, принцесса запомнила ещё кое-кого в свою первую брачную ночь — и это не был её муж! Похоже, всё будет даже легче, чем он предполагал.

— Сейчас Леклерк возглавляет арсенал. Очень толковый и знающий. Я попросил его показать нам мастерские. Никто другой вам не сможет всё так объяснить.

При входе их попытались остановить два охранника. Бородка де Брезе дёрнулась от возмущения.

— Чёрт возьми! Разве вы нас не знаете?

На минуту показалось, что он попытается оттолкнуть их и пройти внутрь, но, когда они скрестили пики и преградили им вход, он передумал. Он взглянул наверх на решётку. Старинная чугунная крепостная решётка была заменена новой стальной с острыми пиками, устремлёнными вниз. Механизм был хорошо смазан. У него появилась мысль, что лёгкое прикосновение к спрятанному где-то рычагу заставит её с грохотом опуститься прямо на них. Из темноты помещения слышался стук молота, грохот и лязг, оттуда волной накатывались тяжёлые горячие запахи разогретого металла и ещё чего-то незнакомого, видны были отсветы пламени.

— Разумеется, мы знаем вас, господин де Брезе, — ответил один из стражников, — и мадам, супругу дофина, тоже.

Они поклонились, не разнимая своих пик, всё ещё преграждающих путь.

— Сейчас сюда подойдёт капитан Леклерк, он вас ждёт. Возможно, он переодевается. У нас тут было небольшое происшествие.

— С капитаном?

— С одним из рабочих в пороховой мастерской. В помещении, где смешивают составные части, произошёл небольшой пожар. Капитан не мог допустить, чтобы тот сгорел, и перемазался, вытаскивая его из пламени. Очень жаль, что это произошло именно сегодня, когда ваше высочество почтило нас своим визитом.

— Мы подождём капитана, — сказала Маргарита. Эти мрачные низкие ворота древнего сооружения с его резкими запахами и языками пламени напомнили ей дантовское описание врат Ада. Де Брезе услышал, как она прошептала: «Оставь надежду, всяк сюда входящий»... Это страшное место!

В это мгновение стражники отступили, разомкнув копья, и вышел капитан. Он опустился на колено и поцеловал протянутую ему руку.

— Совсем наоборот мадам супруга дофина, тот, кто входит сюда, обретает новую надежду для Франции, а не теряет её. Мой наставник учил меня, что Данте также говорил; «Здесь покоятся сила и мудрость».

Маргарита улыбнулась:

— А ваш учитель говорил вам, что идёт дальше, мэтр Анри? «И ещё любовь».

— Что касается любви, мадам, то ничего не могу сказать. Любовь плохо сочетается с пушками.

Де Брезе подумал, что это ещё неизвестно. Он не понял всех этих итальянских фраз, но был рад, что Анри Леклерк и принцесса нашли общий язык.

— Так покажите нам свой ад, капитан Леклерк. И почему это ваши стражники вооружены только пиками там, где производится самое смертоносное оружие в мире? Я думал, что у них мушкеты.

— Ах, это, — ответил Анри.

— Дофин часто говорит о военном складе ума, — сказала Маргарита. — Говорят, вы здесь немного консервативны.

— Зато английские шпионы не смогут похитить наших стражников вместе с их оружием, мадам, чтобы потом изучить их устройство. Поэтому мы даём им пики.

Он провёл их через ворота внутрь помещения, некогда бывшего большим залом старинного замка. С каждой стороны стояли кузнечные горны, возле них здоровенные подручные раздували огромные горны, и пламя взвивалось вверх, прямо к вытяжным отверстиям. Слитки металла, которые полуголые, взмокшие от пота рабочие длинными клещами ворочали на углях, как будто поджаривая мясо, постепенно раскалялись добела. Дюжие кузнецы в кожаных фартуках, защищающих их от раскалённых искр, огромными кувалдами превращали эти слитки на наковальнях невероятных размеров в тонкие прутья. Это были совершенно невиданные наковальни. По мере того как металлические стержни сначала становились толщиной в мужскую руку, потом в палец, специальный рабочий разрезал их на куски, каждый длиной в пушечный ствол.

— Мы раскатываем их в цилиндры и укрепляем кольцами из закалённой стали, — пояснил Анри. Ему приходилось говорить очень громко, чтобы перекричать весь этот шум, и наклониться к ней. Она также склонила к нему свою голову, чтобы было лучше слышно.

— Пушки получаются намного более лёгкими и надёжными, чем литые. Они небольшие и скорострельные.

Весь этот шум, огонь и необычная обстановка возбуждающе подействовали на неё, хотя здесь, казалось, царят хаос и неразбериха; никогда, ни в одном их прочитанных ею романов не попадались такие слова, как «раскатывать в цилиндры», «укреплять стальными кольцами». Но в другом помещении, где все детали собирали вместе, она уже могла различить окончательное изделие. Это были небольшие аккуратные пушечки, достаточно маленькие и лёгкие, чтобы их можно было перевозить на обычной крестьянской повозке. Именно это оружие просил и не поручил дофин. В бою это было поистине смертоносное оружие, приводящее в ужас противника и заставляющее его обращаться в бегство, ни одно оружие не вызывало столько страха с тех древних времён, когда какой-то военный изобретатель смог придумать крепить к ступицам военных колесниц острые и длинные косы. Эти телеги с пушками обладали маневренностью, они врывались в середину вражеского войска, осыпая его дождём железных, всё пробивающих снарядов, провозглашая конец веку рыцарства и рыцарским доспехам. Ещё ни один блестящий рыцарь не пытался бросить перчатку в сторону пушечного дула. Сражения теперь проходили намного шумнее, и ни один рыцарь не мог своим голосом привлечь к себе внимание. Да и простолюдин-пушкарь, подносящий факел к задней части пушки, не станет задерживать выстрел. Новое поколение воинов, гордящихся своим чудесным вооружением, презирающее старинные правила и так же, как и дофин, стремящиеся добиться победы любой ценой, полностью изменили военное искусство. Теперь оно было более безликим, бездушным и очень эффективным.

В следующем помещении делали мушкеты.

— Когда-нибудь, — сказал Анри, — мы будем делать их с двумя стволами. Но пока ещё никому не удалось решить проблему веса. — Он взял у одного из рабочих готовое оружие и дал Маргарите подержать его, чтобы она почувствовала его вес. Она бы не смогла его удержать, если бы Анри не поддерживал его с другой стороны. Оно состояло из трубы сварочного железа, прикреплённого к массивному, как у арбалета, прикладу; чтобы выстрелить из него, надо было, как и в пушке, поднести к заднему отверстию горящий фитиль. Полосам раскалённого докрасна железа придавалась нужная форма, затем края сваривались, и по мере сварки находящаяся внутри трубы форма постепенно вытаскивалась. Хитрость заключалась в том, чтобы вовремя её вытащить, иначе охлаждающееся и сжимающееся железо не выпускало форму, превращая всё устройство просто в железную палку. Если такое произойдёт, то никакого мушкета уже не получится.