Борьба шла за руку и сердце единственного ребёнка герцога Карла, его дочери Марии. Если бы даже она была уродлива и стара, всё равно вокруг неё собралась бы целая толпа поклонников, потому что она была богатейшей наследницей во всём христианском мире. К вящему удовольствию Людовика XI, Марии Бургундской было девятнадцать, она была крайне красивой, романтичной, как её отец, и гордой, как вся бургундская знать. Энергичная, любопытная, обладающая превосходными манерами, она воплощала в себе всё лучшее, что только могло быть в принцессе. По закону она могла унаследовать все владения отца. Мария была самой Бургундией. Кто женится на ней, тот получит власть над сильнейшим государством, которое не смогли разрушить бесчисленные войны и реки пролитой крови, и заодно — великолепную партию.

Король страстно желал, чтобы она вышла замуж за дофина. Но Мария не была податливой принцессой, и у неё не было ни малейшей склонности к политическому союзу с Францией. Независимо от обстоятельств, ей нравился лишь один человек из всей стаи обожателей, окружавшей её. Дочь Карла Смелого унаследовала, помимо вьющихся кудрей и пылких глаз, ещё и несгибаемую волю. Человек, которого она любила и кто отвечал ей взаимностью, был принц Максимилиан Австрийский, сын и наследник священного римского императора. Он был смел, образован и мужествен, она же была невероятно красива. Его родословная являлась самой древней и наиболее почитаемой в Европе. Даже если бы эта пара была скромного происхождения, их небогатые соседи сказали бы, они созданы друг для друга. Людовику же было необходимо заменить этого принца своим сыном.

Шарлотта покачала головой:

— Политическую выгоду я вижу, дорогой, но не выбрасывайте Марию из ваших расчётов. Она уже давно должна была бы выйти замуж, а наш маленький бедный Карл на десять лет младше её.

— Это не имеет значения для принца. Он выглядит старше своих лет.

— Выглядит он, так сказать, не совсем обычно. А австрийский принц такой высокий и красивый.

— Это — не то, что нужно, Шарлотта, герцог Карл тоже был высокий и красивый, и что же с ним сталось сейчас?

— Женщины думают не так, как мужчины, дорогой.

— Тогда женщины не думают о том, о чём нужно. Я всегда это знал.

Но он попытался увидеть своего сына глазами женщины, и ему пришлось согласиться, что у Шарлотты нашлось достаточно разумное объяснение.

— Я знаю, что Максимилиан пишет ей стихи на латинском языке, — сказала Шарлотта.

— Тогда, чёрт возьми, наш дофин должен усерднее заниматься латинским... Овидий... Он научится писать так же, как Овидий, стихи его будут полны любви, волнений и страстного ожидания. Я читал Овидия.

— Я никогда не думала, что Овидий лучше других поэтов, — сказала королева неожиданно.

— Я уверен, что это совершенно подойдёт Марии.

Он позвал сына.

— Карл! Как твоя латынь? Ты читал Овидия?

— Я ещё на «Записках» Цезаря, сир.

— Хорошо, хорошо. Наследник Галлии должен знать галльские войны. Ты продвигаешься?

Дофин честно сказал, поникнув головой и смотря вниз на свои кривые ноги:

— Мне жаль признаваться, сир, что я всё ещё на первой строке, Gallia est omni divisa in partes... Вся Галлия разделена...

— He продолжай, сын. Я никогда не любил эту строку. — Ему стало интересно, почему печатник, которого Какстон прислал из Англии, не поменял est на erat — ведь Галлия была раньше разделена на три части, но не сейчас! — Прикажи своему учителю научить тебя писать любовные поэмы, как Овидий.

— Я не люблю поэм, мне нравятся истории о войнах.

— Не торопите мальчика, Людовик.

— Мадам, сам я торопился целых пятьдесят пять лет.

Он не отказался от своего решения женить дофина на Марии. Та пребывала в своей резиденции в Генте во Фландрии. Король решил отправить туда посла с драгоценными подарками. Посол будет вести переговоры для того, чтобы подготовить приезд сына.

— Если бы я была принцессой, я бы захотела заранее увидеть своего будущего мужа, — сказала Шарлотта.

— Но ты же не видела меня раньше, до свадебной церемонии.

— Но мне не было ещё девятнадцати лет!

— Гм? — задумался Людовик. — Очень хорошо.

Он послал в королевскую библиотеку за художником.

— Мэтр Форке, изобразите моего сына. Придайте его облику всё необходимое, чтобы завоевать сердце женщины. Вы сможете закончить картину за день?

Заинтригованный художник отвечал:

— Дофин — чрезвычайно интересный типаж. Я очень польщён, ваше величество. Но я признаюсь, что поставлен в несколько неловкое положение приказом вашего величества. Существует много способов выразить притягательность человека...

— Наилучшим. Всё в ваших руках.

— И, конечно, существует много разных женщин. Кого... какой тип женщин ваше величество имеет в виду?

— Очень красивая, благородная, энергичная, девятнадцати лет, чувственная. Делайте работу с расчётом на то, чтобы заинтриговать такую женщину.

— Это займёт немногим больше одного дня, ваше величество.

Король прищурился.

— Вам не обязательно быть совершенно точным, мэтр. Изобразите великий дух молодого человека. Конечно, он должен выглядеть немного постарше. Пусть будет похож немного на Жана Леклерка. Нет, лучше нарисуйте Жана Леклерка и сделайте его похожим на дофина. У Карла освободится немного времени для изучения Овидия, поскольку он не будет стоять и позировать.

— Это затруднительно, — сказал художник, — но я постараюсь.

Затем король занялся поиском подходящего посла. Жаль, что нельзя было назначить Филиппа де Комина, ибо он при всех своих выдающихся способностях стоял вне вопроса. Мария Бургундская ненавидела человека, который предал её отца и переметнулся в стан врагов.

— Оливье, сможешь ли ты исполнить дипломатическое поручение чрезвычайной для Франции важности?

— Однажды мне уже предоставлялся случай, ваше величество, когда я собирал травы в Гиени.

— Это совершенно другое поручение, Оливье, без всяких трав. Хотя нет, может быть... Любовное зелье! Как оно действует?

— Достаточно быстро и надёжно, ваше величество.

— Когда любовное зелье начинает действовать?

— Через день.

— И достаточно долго, чтобы подписать свадебное соглашение?

— Пациент даже и не задумается о свадьбе, ваше величество.

— Тогда — никаких трав.

Он рассказал свой план женить юного Карла на Марии.

— Я недостаточно хорошо смотрюсь в качестве простого шевалье, ваше величество. В Бургундии все обращают большое внимание на титулы.

— Будь ты проклят. Получай графство Меданское. Очень хорошо, господин граф. Теперь вы удовлетворены?

Цирюльник ловко использовал своё положение. Король всё больше и больше зависел от него.

— Я должен также иметь военное звание, чтобы общаться на равных с бургундскими рыцарями.

— Как хорошо учат лекарей вымогательству! Подлец, будь губернатором Сен-Кантена. Но ты не будешь жить там, поскольку ты нужен мне здесь. Но прими титул и назначение.

Оливье ле Дэм, губернатор Сен-Кантена, граф Меданский, выехал с великолепным эскортом, включавшим также и мула, груженного бесценными подарками и портретом Жана Леклерка в дофинском облачении, — это было единственным, что напоминало в нём сына короля и что художнику удалось всё-таки изобразить на портрете.

Мария отказалась принять его. Каждый день она проводила вместе с императорским принцем, катаясь верхом — она была бесстрашной наездницей. Он занимался соколиной охотой, она же в то время стреляла из лука по фазанам. Французская делегация провела целую неделю в Генте. Когда принцесса узнала, что люди на улицах открыто смеются над горбом посла и его платьем, она сжалилась и согласилась на встречу.

Она галантно заметила, что дофин выглядит гораздо лучше, чем она предполагала и слышала, отказалась от подарков и заметила, что, «несмотря на все препятствия других заинтересованных сторон», она выйдет замуж за человека, которого любит. Лекарь покинул Гент в разочаровании. Собаки облаивали лошадей его эскорта, а бродяги пытались оторвать золотые застёжки от туфель Оливье.