Во время «военного коммунизма» без государственной поддержки не могла существовать никакая театральная труппа. В этот период в Петрограде, благодаря деятельности 3.Гринберга, наблюдался кратковременный всплеск культурной активности на идише, главным достижением которой Наркомпрос считал основание еврейского театра. Хотя театр-студия, открывшаяся в конце 1918 г. под руководством Алексея Грановского (1890-1937), образовалась не при ЕТО, а при Отделе театров и зрелищ Наркомпроса, тем не менее идишистская общественность активно участвовала в его создании. Марк Ривесман занял должность литературного режиссера. Музыкант и композитор Исидор Ахрон (1892 —1948, брат Иосифа Ахрона, тоже музыканта и композитора) заведовал музыкальной частью и написал симфоническую музыку к пьесе «Слепые» Метерлинка. Соломон Розовский сочинил сюиту к легенде «Амнон и Тамар» Шолома Аша. Киссельгоф взялся руководить совместным хором участников студии, студентов Консерватории и солистов Хоральной синагоги. Студент Петроградского университета Соломон Вовси (Михоэлс) очень скоро показал себя талантливым актером и возглавил сценическую часть.
Официальное открытие театра-студии состоялось через полгода после его основания 3 июля 1919 г. на сцене Малого (бывшего Суворинского) театра. В июле Театр показал пьесу К.Гуцкова «Уриэль Акоста», «Грех», «Амнон и Тамар» и «Зимой» Ш.Аша, «Слепых» М.Метерлинка, «Строитель» С.Михоэлса. Успех был ниже среднего, потому что петроградская интеллектуальная элита предпочитала русский столичный театр, а вчерашние провинциалы не были готовы к восприятию авангардистских постановок ученика Макса Рейнхардта А.Грановского, игнорировавшего еврейский быт. Спектакли собирали мало зрителей. Одно представление, по настоянию Гринберга, было дано для еврейских красноармейцев, однако очень немногие из них пришли в театр. Больше других публике понравилась знакомая пьеса «Уриэль Акоста». Критик Жизни искусства отнесся к дебюту театра снисходительно, а сионистская пресса обругала. В августе труппа Грановского гастролировала в Витебске, где зрительская реакция на спектакли также оказалась прохладной. Зимой 1919—1920 гг. театр не работал из-за отсутствия топлива, а к лету 1920 г. ГОСЕКТ (Государственный еврейский камерный театр) перевели в Москву, очевидно, чтобы противопоставить его уже завоевавшему там признание театру на иврите «Хабима». К тому времени в руководстве театра усилился контроль комиссаров. Заведование литературной частью было передано Моше Литвакову. Марк Шагал и Натан Альтман заместили «мирискусников» в работе над оформлением спектаклей. Представители Наркомпроса официально вошли в правление театра.
Еврейская тематика проникла также в репертуар петроградских нееврейских театров. В театре Пти-Палас была поставлена пьеса Бернштейна «Израиль», в Мариинском театре в 1920 г. шла опера Александра Серова «Юдифь», где партию Юдифи исполняла известная певица Ермоленко-Южина, а Федор Шаляпин пел партию Олоферна. Годом позже тот же театр показал оперу Антона Рубинштейна «Маккавеи», где в роли Лии выступала Анна Мейчик (1875-1934), а партию Ихуды Маккавея пел А.Мозжухин. Постановку спектакля осуществил В.Раппопорт. Тогда же Большой драматический театр предпринял постановку драмы «Разрушители Иерусалима». Украинский театр Петрограда включил в свой репертуар пьесу «Жидовка-выкрестка». Трудно сказать, чем был вызван рост интереса русских театров к еврейской тематике: расчетом ли на еврейского зрителя, как более перспективного в период бегства и обнищания русских состоятельных слоев, модой ли на восточную экзотику, желанием ли угодить новой власти в лице Зиновьева или Наркомпросу (которому подчинялись театры) в лице Гринберга и супруги Зиновьева Лилиной? Может быть, показ на сцене героического прошлого еврейского народа был ответом на вести о погромах в провинции. Не случайно, сообщая о постановке «Юдифи», газета подчеркивала, что сюжет оперы построен «на патриотическом подвиге Юдифи, спасшей свой родной еврейский народ от беспощадного вавилонского сатрапа, грозившего евреям военным разгромом и национальным позором».
Переезд ГОСЕКТа не означал прекращения попыток организовать в Петрограде стационарный еврейский театр. В конце 1920 г. Наркомпрос открыл новую театральную студию под руководством выдающегося критика Александра (Авраама) Кугеля (1864-1928) и при участии Ахрона, Киссельгофа, Мильнера, Ривесмана, Цинберга. Новая студия являлась скорее театральной школой, чем театром. Ривесман преподавал там еврейскую дикцию, язык идиш, идишистскую литературу и историю еврейского театра. Историю еврейского театра читал также и Цинберг. Кугель обучал сценическому искусству; Нижинская и Спокойная — пластике, а Киссельгоф — хоровому пению. К концу учебного года в студии училось 18 женщин и 6 мужчин, среди которых имелись весьма даровитые актеры. Первый же показательный спектакль студии произвел большое впечатление на экспертов Сорабиса (Союза работников искусства). Они единогласно отметили хорошую сыгранность молодых актеров, их отчетливое понимание ролей и бескорыстный энтузиазм (в отличие от многих других учебных заведений, студенты еврейской студии не получали ни стипендии, ни пайков). У студийцев было больше шансов добиться успеха у зрителя, чем у театра Грановского, поскольку Кугель представлял традиционную школу сценического искусства и выступал за сохранение национального в еврейском театре. В качестве ближайших постановок планировались всем известные пьесы Ш.Аша, К.Гуцкова, Переца и Гиршбейна. Однако студия лишилась материальной поддержки и была вынуждена закрыться, так как именно в этот момент в связи с переходом к НЭПу повсеместно сокращались государственные расходы.
24 января 1922 г. в помещении Театра драмы и комедии открылся еще один государственный Еврейский драматический театр под управлением Картавцева (по другим данным — П.Верховцева). В течение года театр показал не менее десятка различных спектаклей, в основном традиционных («Шхита» и «Дер идишер кениг Лир» (Еврейский король Лир) Я.Гордина, «Слушай, Израиль!» и «Певец своей печали» О.Дымова) и одноактных пьес легкого содержания — «Ди эйбиге лид» (Вечная песня), «А доктор», «Дер эрштер (первый) пациент», «Меншн» (Мужчины), «Дер унбакантер» (Незнакомец), «Цу шлет» (Слишком поздно), «Ди агентн» (Агенты), «Мазаль тов» (Поздравляю). Театр не имел своего помещения и часто переезжал, пока не закрылся во второй половине года, быть может, по той же причине, что и студия Кугеля. Одновременно с театром Картавцева в Петрограде выступал Еврейский передвижной театр, показавший «Ди еруше» (Наследство) и «Ди гройсэ тойвес» (Большие услуги).
В сентябре того же года в зале бывшего опереточного Палас-театра начала свои гастроли Еврейская труппа Белорусского государственного академического театра под управлением Рудольфа Заславского (1886—?), известного до революции актера и режиссера. Репертуар театра состоял из смеси серьезных вещей — «Дер Штумер» (Немой) Д.Бергельсона, «Дер Дыббук (Диббук)» С.Ан-ского, «Миреле Эфрос» Я.Гордина — и развлекательных пьес, таких, как комедия Леона Кобрина «Янкель Дойлэ», «Поташ ун перламутр», «Гелт из ди велт» (Деньги — это все), «Зи зухт а шутеф» (Она ищет компаньона), «А гаст фун Америка» (Гость из Америки), «Хацкеле-кольбойник» (Хацкеле — мастер на все руки) и т.п. Театр был оценен критикой сдержанно-одобрительно: особенно она отмечала режиссера и исполнителя главных ролей Заславского. Успех гастролей Р.Заславского привел к открытию (в ноябре) «постоянного» Петроградского еврейского театра под его руководством. Новый театр выступал с репертуаром, отличным от Белорусского театра, но по характеру он тоже был развлекательным. Несмотря на частую смену репертуара, театру Заславского не удалось дожить до осеннего сезона 1923 г., после чего режиссер покинул город.
Иногда в Петрограде организовывались еврейские концерты, к которым привлекали известных исполнителей. Так, 15 октября 1922 г. в праздник Симхат-Тора в Большом зале Филармонии (бывшем Дворянском собрании) был устроен грандиозный Еврейский вечер с участием популярных актеров и ансамбля артистов академического балета. 21 ноября состоялся Вечер еврейского творчества, на котором артист Мариинского театра А.Кернер исполнил 13-й псалом «Доколе, Господи?» на музыку Моше Мильнера, оперный певец С.Левик спел арию Фигаро на еврейском языке, а профессор Петроградской консерватории Д.Зиссерман исполнил «Эли Цион» (Мой Бог — Цион) Цейтлина. Накануне Хануки в Филармонии прошел еще один Еврейский концерт, на котором выступил известный кантор П.Пинчик. Популярностью пользовался исполнитель народных песен М.Эпельбаум, давший в ноябре 1923 г. два сольных вечера в зале Певческой капеллы. В 1922 и 1923 гг. в Петроград приезжал на гастроли театр «Хабима». Петроградская правда отозвалась на выступление театра хвалебной рецензией, в которой, впрочем, были и упреки за игру на иврите, почти никому не понятном, по утверждению газеты.
