В Ленинграде побывал с инспекцией секретарь ЦК Хехалуца Дан Пинес. Он назначил в артель нового директора, который нанял несколько профессиональных рабочих. Только после этого дела «Амала» действительно пошли в гору, прибыль выросла, а задолженность артели резко снизилась. Но в сильное наводнение 1924 г. предприятие затопило и продолжать работу в старом помещении стало невозможно. Переезд на новое место за Нарвской заставой оказался тяжелым и изнурительным; предприятие долго не удавалось снова запустить в ход. Вот как это запечатлелось в памяти одного из халуцим:
Рано утром мы отправлялись на одну из промышленных окраин огромного города, грузили тяжелые машины на телегу и тащились вслед за ней на другой конец города, так как денег на трамвай у нас не было. Прошагав целый день по грязи и снегу, мы лишь к вечеру добирались усталые и голодные до наших мастерских. Там мы разгружали телегу и снова тащились пешком за семь километров — в общежитие коммуны.
Хотя ленинградская артель почти непрерывно находилась в состоянии кризиса, с другими промышленными инициативами Хехалуца дела обстояли еще хуже. Поэтому в декабре на московском пленарном заседании ЦК «Амал» называли среди предприятий, имевших для движения центральное значение. К началу 1925 г. Ленинградский отдел, состоявший к тому времени в основном из работников «Амала», вырос вдвое (до 86 чел.). Доля рабочих-металлистов — штамповщиков, кузнецов, токарей — достигла трети всех членов Ленинградского отдела. Появился отдел Хехалуца и в Невеле, где халуцим открыли клуб, регулярно посещавшийся рабочими и ремесленниками.
По сравнению с Классовым (легальным) Хехалуцем размах работы нелегальной Национально-трудовой организации Хехалуц в Ленинграде был скромен. Тем не менее Ленинградский комитет Национально-трудового Хехалуца, основанный в конце июня 1924 г., как и его легальный конкурент, не мог игнорировать широких возможностей профессионального обучения, имевшихся в городе. В Ленинграде Национально-трудовой Хехалуц организовал столярную мастерскую. Кроме того, несколько человек удалось устроить на государственные фабрики и в мастерскую по обработке мрамора. С целью приема прибывавших для профессиональной подготовки, а также тех, кто ожидал оформления документов на алию, в августе 1924 г. Ленинградский комитет через подставных лиц арендовал квартиру на Васильевском острове. Со временем снятая квартира превратилась из общежития в «Дом Хехалуца», то есть в клуб и центр деятельности Ленинградского комитета. Там стали проводиться все собрания, заседания и встречи.
Помимо Хехалуца активизировались и другие группы сионистской молодежи. Так как Петроград (Ленинград) и в 20-е оставался крупнейшим академическим центром страны, в нем по традиции была сильна организация сионистского студенчества Хехавер. На Восьмом съезде Хехавера в 1922 г. был избран новый ЦК с преобладанием петроградцев (Арье Эйгес, Арон Рабинович и Александр Манусевич) над двумя москвичами. В октябре 1923 г. петроградская группа Хехавера, специально ездила в Москву, чтобы посетить павильон Эрец-Исраэль на Международной сельскохозяйственной выставке и там познакомилась с главой палестинской делегации
Давидом Бен-Гурионом.
На следующем, Девятом съезде Хехавера, проходившем в Петрограде в январе 1924 г., делегаты говорили о том, что в условиях, когда студентов-сионистов исключают из вузов и арестовывают, не может быть и речи о самостоятельной студенческой организации. Они требовали объединиться с другими молодежными сионистскими группами страны и развернуть работу среди трудящейся молодежи, менее подверженной административным репрессиям. Съезд постановил образовать союз с Объединением сионистских учащихся «Хистадрут» (Объединение), действовавшем на Украине, и с «Кадимой» в Белоруссии. Так как петроградские члены ЦК были против объединения, их не выбрали в новый состав ЦК, который переехал в Москву. В результате объединения трех названных организаций образовалась Единая Всероссийская организация сионистской молодежи (ЕВОСМ).
В тот же период в Ленинграде активизировалась Сионистская социалистическая партия (на идише — Ционистише социалистише партей, далее — ЦСП или ЦС). Эта партия образовалась на 3-м съезде Цейре Цион в Харькове в 1920 г. в результате попыток найти синтез сионизма с социализмом без марксизма. По общей идеологии ЦСП была близка к эсерам. Классовой борьбе она предпочитала свободное соревнование классов в Палестине. ЦСП выступала за монополию иврита в Палестине и за двуязычие (иврит и идиш) в диаспоре. Признав диктатуру пролетариата в России как факт, партия выразила готовность участвовать в еврейских советах. ЦСП действовала в основном на Украине, активно участвовала в самообороне, в помощи беженцам, голодающим, в образовании касс взаимопомощи, в движении Хехалуц. В феврале 1924 г. в Ленинграде состоялась 4-я Всесоюзная конференция ЦСП, после чего там обосновался (до 1926 г.) ЦК партии и начал выходить ее нелегальный журнал Сионистская социалистическая мысль под редакцией члена ЦК Юлия Ратнера.
На расширение сионистской деятельности молодежи власти ответили гонениями. Весной 1924 г. были арестованы Ахарон Лурье (ЦСП), а также Цви Коген и Мордехай Шапиро (оба — Хехавер). Массовые репрессии 2 сентября 1924 г., когда по стране было арестовано до трех тысяч сионистов, проходили в основном на Украине, и, по-видимому, не коснулись Ленинграда. Зато 8 января 1925 г. жертвами новой волны арестов в Ленинграде стали около 40 молодых сионистов, членов Хехавера, Хехалуца, Дрора (см. ниже), ЕССМ, в том числе лидер Цейре Цион и Хехавера Ицхак Виленчик. Арестованные сионисты были осуждены на разные сроки тюрьмы и ссылки, но большинству из них впоследствии приговор был заменен высылкой в Палестину.
В этом плане характерна биография молодого петроградского сиониста Иосифа Глюкмана. Родившись в столице в 1902 г., Глюкман вступил в Хехавер в 1918 г., став через пять лет заместителем председателя организации и членом ее Центрального Комитета (1922 —1923). Как делегат Петрограда, Глюкман участвовал в совещаниях Сионистской организации в Москве в 1921—1924 гг. В январе 1925 г. его арестовали по обвинению в принадлежности к СО и приговорили к трем годам ссылки в Сибирь. В мае 1925 г. Глюкман был выслан в Палестину.
Иногда заключенные не доживали до освобождения. Так, например, член Хашомера (см. ниже) Сеня Кац был сослан на Соловки, заболел там, был возвращен в Ленинград для лечения и умер в 1928 г. от заражения крови.
Среди арестованных 8 января 1925 г. оказались восемь работников «Амала», в том числе трое рабочих-профессионалов, что осложнило и без того изнурительный переезд артели на новое место. Производство было возобновлено только в апреле. Между тем длительный простой и переоборудование предприятия под новые заказы (для трамвайного управления) истощили все имевшиеся средства. Небольшие ссуды, выдававшиеся ЦК, не спасали. Членам коммуны платили пятую часть средней зарплаты рабочего-металлиста, и они буквально голодали. Теснота в общежитии была ужасающая. Из-за антисанитарии росло число заболеваний. Сложно складывались и отношения с привлеченным со стороны финансовым директором, который принял на работу несколько специалистов (среди них и неевреев), выполнявших наиболее сложные операции и инструктировавших членов коммуны. Москва тем временем требовала расширения «Амала» «стойкими товарищами», тем более что молодых людей, бежавших из местечек от ареста и обращавшихся в Хехалуц в поисках работы, становилось все больше. Среди направленных Мерказом на работу в «Амал» оказался и ивритский поэт Хаим Ленский (Штейнсон). Ленский работал револьверщиком, всегда выполнял норму и, по отзывам товарищей, являлся одним из самых добросовестных работников.
На этот период пришлась неудавшаяся попытка объединения легального и нелегального Хехалуцев. Объединить их было решено еще в ноябре 1924 г. в Берлине на совместной конференции палестинского Хистадрута (профсоюза), Всемирного центра Хехалуца и еврейских рабочих партий в диаспоре. Там же была выработана объединительная платформа, ставившая нелегальный Хехалуц России в подчинение легальному. Посетившие Москву в 1925 г. руководители рабочего движения в Эрец-Исраэль Давид Ремез и Леви Эшкол с большим трудом склонили обе стороны сделать первый шаг к объединению. Однако эта попытка закончилась скандалом, когда Иехуда Каганович (нелегальный Хехалуц) на заседании объединительного комитета в пылу спора выстрелил в Иехошуа Альтшулера. Стоит отметить, что Каганович и Альтшулер через несколько лет помирились, встретившись в одной из сибирских тюрем.
