И вдруг она вспомнила комментарии миссис Оутс к недавнему убийству: «Убийца-маньяк сверхъестественно хитер. Он знает все!»　

Элен вздрогнула и хотела уже рассказать профессору о таинственном призраке. Она обязана сделать это, вдруг и правда, кто-то незнакомый без разрешения проник в дом. Она уже открыла рот, но воспоминание о последнем разговоре с мисс Варрен остановило ее. Она боялась показаться назойливой.　

У профессора был обычный ледяной взгляд, который, казалось, замораживал всех, кто стоял перед ним. Одет он был безукоризненно: манишка рубашки сверкала белизной, черный галстук был завязан элегантным узлом, седые волосы зачесаны вверх, открывая высокий лоб.　

Не желая, чтобы профессор подумал, будто она подглядывает в замочную скважину, Элен начала объяснять, что она хочет сделать.　

— Пожалуйста, скажите Оутсу, чтобы он проследил за этим, — сказал профессор, рассеянно кивнул и прошел мимо.　

Возбужденная случившимся, Элен решила испытать, насколько у нее крепкие нервы, спустившись по винтовой лестнице. Открыв дверь на площадку и вглядываясь во ввинчивающиеся в темную глубину ступеньки, она чувствовала себя зверьком, попавшим в ловушку. Спускаясь по последнему пролету, она окончательно струсила, вспомнив о бледном искаженном злобой лице призрака, и почти кубарем покатилась вниз.

 На кухне Элен встретили взрывы и шипение кипящего масла. Кухонный стол был завален продуктами для будущего обеда, находящимися в разной стадии готовности. На краю плиты с громким бульканьем варились овощи, а миссис Оутс одновременно жарила рыбу, жонглируя несколькими сковородками, и сушила на горячей трубе мокрую одежду своего супруга. Несмотря на царивший вокруг хаос, миссис Оутс делала свое дело, не теряя головы и не выказывая раздражения.　

Оутс в сером шерстяном свитере поглощал огромные куски хлеба с холодным мясом с блюда, поставленного на угол стола, который жена расчистила для него. Это был добродушный великан, сложенный как борец-тяжеловес.　

Встретив прямой и бесхитростный взгляд его маленьких глаз, Элен почувствовала прилив радости. Мистер Оутс, как и его жена, всегда казался ей воплощением спокойной силы.　

— Как я рада, что вы вернулись, — сказала она. — С вами можно ничего не бояться, вы стоите троих.　

Оутс широко улыбнулся.　

— Спасибо, мисс, что накрыли на стол вместо меня, — ответил он, словно отвечая на комплимент.　

— Дождь все еще такой же сильный? — спросила Элен.　

— Наверное, уже не такой, — вмешалась миссис Оутс, подавая мужу рыбу, — Оутс принес половину на своей куртке.

Оутс полил свою рыбу ворчестерским соусом и благоразумно сменил тему.　

— Погодите, вот увидите, кого я привез, — ухмыльнулся он.　

— Вы имеете в виду новую сиделку? — спросила Элен.　

— Да, малютку, которую я подобрал у дверей медицинского центра. Судя по ее виду, она не уступит любому мужчине.

— А какой у нее характер?　

— Ведьма, каких свет не видел. Говорит с людьми, будто набрав полный рот перьев. Она сразу поставила меня на место, чтобы я не забывался… Так вот, если она — воспитанная дама, то я — Грета Гарбо.　

— А где она? — с любопытством осведомилась Элен.　

— Она в маленькой гостиной, я подала ей туда обед, — ответила миссис Оутс.　

— В моей гостиной?　

Миссис Оутс и ее супруг улыбнулись. Преувеличенное чувство собственности Элен всегда смешило их, особенно потому, что она была такой маленькой.　

— Только на сегодняшний вечер, — успокоила девушку миссис Оутс. — Она сильно промокла, я и подумала, что ей лучше не дожидаться, пока все будет готово, и дала то, что успела настряпать.　

— Пойду поздороваюсь с ней, — решила Элен, хотя ей хотелось не столько поздороваться, сколько посмотреть на новую сиделку.　

Так называемая маленькая гостиная, любимое убежище Элен, — небольшая комната в полуподвальном этаже рядом с кухней — была задумана как холл для прислуги в те времена, когда в ней еще не было недостатка. Стены и потолок в гостиной были окрашены ярко-желтой краской, чтобы сделать темное помещение немного светлее. Она была заставлена старой мебелью, отслужившей свой век на верхних этажах.　

Элен завтракала и обедала вместе с членами семьи Варрен — этой чести она удостоилась потому, что ее отец был «джентльменом», то есть ничего не делал, чтобы заработать себе на жизнь. Но сама Элен работала и не могла пользоваться привилегией проводить часы досуга в большой гостиной. Поэтому желтая комнатка была отдана в ее распоряжение, и она ревниво следила за тем, чтобы никто не пользовался ее временной собственностью, ибо это задевало ее чувство собственного достоинства.　

Когда Элен вошла в свое убежище, новая сиделка подняла голову и посмотрела на нее. Это была женщина могучего сложения, ростом с высокого мужчину. На ней была темно-синяя форма. У нее были крупные черты лица, густые и почти сросшиеся брови, щеки ее разгорелись от холода.　

Она уже доела свой обед и теперь курила.　

— Вы сестра Баркер? — спросила Элен.　

— Здравствуйте, — вежливо сказала сиделка, положив сигарету. — А вы, мисс Варрен?　

—Нет, я мисс Кейпел, помощница. Вам ничего не нужно?　

— Нет, спасибо. — Сестра Баркер снова закурила.— Я хочу спросить вот что. Почему меня поместили в кухне?　

— Это не кухня, — объяснила Элен, — это моя гостиная.　

— И вы тоже здесь обедаете?　

— Нет, я обедаю с членами семьи.　

Глубоко сидящие глаза сиделки заблестели, и Элен поняла, что та ей завидует. Хотя Элен не привыкла к тому, чтобы ей завидовали, внутренний голос сказал ей, что надо смягчить обиду сестры Баркер.　

— Вообще-то у сиделки есть своя собственная гостиная на втором этаже, гораздо более комфортабельная, чем эта, — сказала она. — Вам будут подавать завтрак и обед туда. Конечно, тот же обед, что и хозяевам. Сегодня мы поспешили подать обед, чтобы вам не пришлось долго ждать, потому что вы, наверно, очень замерзли и устали.　

— Не только замерзла и устала, — трагическим тоном произнесла сестра Баркер. — Я еще и очень испугана. Этого места нет ни на одной самой подробной карте. Я никогда не думала, что дом расположен так далеко от города.　

— Но вы же знали, что он находится в сельской местности.　

— Я думала, что это обычный загородный коттедж. Мне сказали, что я буду ухаживать за леди Варрен, это звучало вполне прилично.　

Элен подумала, что ей, пожалуй, стоит предупредить сестру Баркер о том, что ее ожидает.　

— Боюсь, что ваша больная покажется вам немного взбалмошной, — сказала она. — Прошлая сиделка ее просто боялась.　

Сестра Баркер вдохнула дым как заядлый курильщик.　

— Меня-то ей не испугать, — заявила она. — Она увидит, что со мной ее штучки не пройдут. Мои больные всегда в полном порядке. Одно мое присутствие оказывает на них благотворное воздействие. Лучше всего доброта. Железная рука в бархатной перчатке.　

— Не думаю, что железная рука может быть доброй,— заметила Элен.　

Тут вошла миссис Оутс и Элен отвернулась от сестры, чувствуя немалое облегчение. Миссис Оутс сняла испачканный жиром передник, сочтя своим долгом завести знакомство с новой сиделкой по всем правилам светских приличий.　

— Обед почти готов, остается только его подать, — объявила она. — Я заглянула к вам, чтобы спросить, не хотите ли вы немного пудинга или кусочек пирога с вареньем из крыжовника?　

— Варенье консервированное? — спросила сестра Баркер.　

— Нет-нет, крыжовник из нашего последнего урожая.　

— Ну, тогда — ничего, спасибо, — сказала сестра Баркер.　

— Ну а чашечку крепкого горячего чая?　

— Нет, спасибо. А у вас нет никакого стимулирующего средства? — светским тоном спросила она.　

У миссис Оутс заблестели глаза, и она облизнула губы.　

— Полно в винном погребе, — ответила она. — Но ключ всегда у хозяина. Если хотите, сестра, я поговорю с ним.　

— Нет, спасибо. Лучше я сама поставлю в известность мисс Варрен о своих условиях… Очень странно, что она не спустилась сюда, чтобы поговорить со мной. Где она?