— Конечно, мисс Кейпел, только больше не оставляйте все это у дверей.　

Элен услышала шаги мисс Варрен, потом ручка двери беспомощно завертелась. Элен в молчаливом удивлении смотрела на ручку.　

— Вы не можете открыть дверь? — спросила Элен.　

— Нет, — ответила мисс Варрен. — Ручка вертится во все стороны, но дверь не открывается.　

Немного обеспокоенная, Элен все-таки не теряла надежды.　

— Ничего, — сказала она. — Я открою дверь с наружной стороны.　

Она очень уверенно взялась за ручку, но почувствовала, что та вертится, словно смазанная маслом.　

— Кажется, замок сломался совсем. Мисс Варрен, там у вас инструменты. Как вы думаете, смогли бы вы что-нибудь сделать?

—  Нет, это не мое дело, — ответила мисс Варрен. — Не важно. Оутс починит все завтра утром.　

— Но, мисс Варрен, — настаивала Элен, — очень плохо, что вы заперты. А если… предположим, будет пожар?　

— Почему мы должны предполагать такие вещи? Пожалуйста, уходите, мисс Кейпел, я должна закончить важную работу.　

— А ключом дверь нельзя открыть?

— Нет. Замок сломан, поэтому я заперлась на задвижку. Пожалуйста, оставьте меня в покое.

Поняв, что ей ничего не добиться от мисс Варрен, Элен, очень расстроенная, повернула назад. Когда она проходила мимо Синей Комнаты, сестра Баркер, привлеченная шумом, высунула голову из-за двери.　

— Ну что там еще случилось? — спросила она.　

Элен объяснила ситуацию, и сиделка злобно засмеялась:　

— Что я вам говорила? Она заперлась нарочно.　

— Не могу поверить, — возразила Элен. — Зачем ей это нужно?　

— Она до смерти испугалась. Да, я это предвидела… И я предвижу кое-что другое, Для вас еще все впереди, дорогая моя.　

Элен была поражена проницательностью сестры Баркер.

— Сестра! — воскликнула она, поддавшись внезапному импульсу. — Я хочу извиниться перед вами. Если я вас чем-нибудь обидела, то не нарочно.　

— Слишком поздно спохватились, — фыркнула сестра Баркер. — Вы уже высказались.　

— Может быть, сделать что-нибудь?..　

— Только поклясться, что будете во всем меня слушаться.　

Элен колебалась, зная, что сестра ни в коем случае не допустит присутствия доктора Перри, и, дав обещание слушаться, она уже не сможет его впустить. В то же время вряд ли он тотчас же бросится на помощь Элен, зная, что в доме находится эта женщина — серьезное препятствие на пути маньяка, — обладающая необычайной физической силой и умом, острым, словно зубы хорька.　

Элен вытянулась и отдала честь сестре Баркер.　

— Есть, сержант! — сказала она.　

— Я не шучу, — нахмурилась сестра Баркер. — У меня нет уверенности, что вам можно полностью доверять. Сколько я себя помню, мне не приходилось выслушивать таких оскорблений, и от кого? От пьяной поденщицы и грубой, невоспитанной девчонки!　

— Ну, сестра! — воскликнула Элен.— Я же не хотела…　

Сестра Баркер никак не могла пережить свою обиду.　

— Да, эта алкоголичка начала, — заметила она,— а вы поддакивали ей.　

— Нет, просто я должна была подлаживаться к ней, потому что она ведь не в себе. И я была несогласна с тем, что она говорила раньше.　

— А что она говорила?　

Когда сестра Баркер уставилась на нее блестящими глазами, Элен поняла, как должен себя чувствовать кролик под взглядом удава.　

— Она сказала, что вы, наверное, мужчина,— призналась она.　

Сестра Баркер судорожно глотнула.　

— Она за это заплатит, — пробормотала она, возвращаясь в Синюю Комнату.　

Спускаясь по лестнице в кухню, Элен раздумывала о случившемся. Напрасно она старалась подольститься к сиделке, напрасно выдала миссис Оутс — это было лицемерием, а Элен ненавидела лицемеров.

Однако в конце концов Элен решила, что не сделала ничего плохого. Она ведь никому не сказала об эпизоде с бритвой. Когда миссис Оутс высказала свои подозрения, Элен сразу же отвергла их, а если сестра ей не нравится — это ее личное дело. Вид телефона напомнил ей о последних событиях, которые она почти забыла. Один страх снова прогнал другой, а сейчас она боялась главным образом сестру Баркер.　

«Я думаю, надо позвонить доктору Перри, — сказала она себе, — чтобы он узнал, что случилось с профессором».　

На этот раз прошло довольно много времени, прежде чем доктор Перри взял трубку.　

— В чем дело? — спросил он хриплым и сонным голосом.　

— Профессора одурманили, — ответила Элен, — а мисс Варрен заперли в ее спальне.　

Поскольку доктор Перри никак не откликнулся на ее слова, Элен поторопилась извиниться за свой звонок:　

— Я полагаю, мне не стоило беспокоить вас. Но мне кажется очень странным, как все исчезают, один за другим. Что вы думаете об этом?　

— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю,— ответил доктор. — Вроде все в порядке. Я думаю, разумнее всего поступила мисс Варрен. Почему бы вам последовать ее примеру?　

— Потому что — можете мне не верить после того, как я подняла столько шума из-за того, что не хочу спать в комнате леди Варрен, — мне не хотелось бы оставлять ее наедине с этой сиделкой.　

— Вы думаете, сестра грубо обращается со старухой?　

— Не знаю. Но мне известно, что у сестры Баркер ужасный характер.　

— Тогда я дам вам полезный совет. Если дело дойдет до скандала между этими двумя дамами, накиньте вашу юбку на голову старухе и придушите ее.　

Несмотря на то что миссис Оутс тоже старалась уверить Элен в том, что старуха, пожалуй, опаснее, Элен, все же оставалась при своем мнении.

— Спасибо за совет, — прошептала она. — Мне очень неудобно, что я побеспокоила вас, но вы сами сказали…　

— Погодите, не вешайте трубку! — попросил доктор. — Я думаю о том, что делать с профессором. Может быть, заехать к вам?　

— Он выглядит прямо ужасно, — заявила Элен, стараясь использовать предоставившийся шанс заполучить доктора.　

— Естественно. А что сделала мисс Варрен?　

— Пощупала пульс и закутала ноги.　

— Хорошо. — Элен услышала вздох облегчения. — Звучит обнадеживающе. Она умная женщина. Пока этого достаточно. Если я передумаю, то приеду к вам тотчас. Во всяком случае, вам стоит сказать только одно слово, и я выезжаю.　

— Вы приедете ради меня? — спросила Элен.　

— Только ради вас.　

Несмотря на усталость и одиночество, несмотря на опасность, Элен почувствовала прилив новых сил.　

— Теперь, когда я знаю это, — сказала она, — я не хочу, чтобы вы приезжали. Я больше ничего не боюсь, я…　

Она поспешно повесила трубку, услышав шаги. Сестра Баркер, перевесившись через перила, смотрела на нее с лестничной площадки второго этажа.　

— Кто это был? — спросила она.　

— Доктор, — ответила Элен. — Я позвонила ему, чтобы рассказать о профессоре, но он решил, что ему не обязательно приезжать.　

— Он бы предпочел застать нас врасплох, — торжественно провозгласила сестра Баркер. — Я не доверяю этому молодому человеку… Не лучше ли вам отправиться к вашей алкоголичке? По-моему, вы слишком надолго оставляете ее одну.　

Обуреваемая мрачным предчувствием, Элен поспешно направилась в кухню. Открыв дверь на лестницу, ведущую из холла первого этажа  на цокольный этаж, она наткнулась на какой-то небольшой твердый предмет, который с оглушительным грохотом покатился вниз. Элен бежала за ним до конца лестницы и, догнав, увидела, что это пустая жестяная банка из-под молока.　

— Миссис Оутс! — крикнула Элен, войдя в кухню. — Кто оставил эту банку на лестнице?　

— Не знаю, — ответила миссис Оутс.　

Охваченная внезапным подозрением, Элен посмотрела стоит ли бутылка с бренди там где ей положено. Увидев, что все в порядке, она облегченно вздохнула..　

Несмотря на это доказательство невиновности мисис Оутс, Элен показалось, что в состоянии последней наступило явное ухудшение: на ее губах снова играла неопределенная улыбка, лицо потеряло обычное решительное выражение, взгляд был мутным. Посмотрев на нее, Элен припомнила строку из матросской песни: