— Сидит с леди Варрен. Я бы на вашем месте не очень-то спешила подниматься туда, сестра. Как войдете, так и застрянете надолго.　

Сестра Баркер обдумала совет миссис Оутс.　

— Меня предупредили, что сменщицы не будет, — пробормотала она. — Но я прямо с дежурства. Я приехала в центр по вызову старшей сестры. Мне надо бы хорошенько отдохнуть ночью. 　

Она повернулась к Элен:　

— У вас хороший сон?　

— Без перерыва с десяти до семи, — похвасталась девушка.　

— Тогда вам не повредит, если вы одну ночь не поспите. Сегодня вам придется провести ночь с леди Варрен.　

Элен охватил ужас.　

— Нет! — воскликнула она. — Я не могу!　

— А почему?　

— Я… В общем, это, наверное, глупо, но я ее боюсь.　

Сестра Баркер презрительно улыбнулась:　

— Глупости. Боитесь беспомощной старухи, прикованной к постели. Никогда не слышала о таких капризах! Я договорюсь об этом с мисс Варрен.　

Элен едва не стошнило от отвращения при одной только мысли об ужасной улыбке леди Варрен. Да, сейчас старухе есть чему улыбаться: только она знает, где спрятан ее револьвер.　

Вдруг Элен со страхом подумала о том, что может случиться, если сиделка добьется своего, и ее освободят от дежурства в эту ночь. Она беспокойно оглянулась, словно ища выход, и вспомнила о молодом докторе. Если она попросит, он не откажет в ее просьбе.　

— Ну ладно, посмотрим, что скажет доктор, — произнесла она.　

— А доктор молодой? — спросила сестра Баркер.　

— Довольно молодой, — ответила Элен.　

— Женатый?　

— Нет.

Миссис Оутс подмигнула Элен, когда сестра Баркер взяла свою сумку, вынула оттуда зеркало и губную помаду и покрыла губы слоем помады грязно-алого цвета.　

— Знаете что, — обратилась она к Элен. — Лучше я поговорю с доктором. Этого требует профессиональная этика. Вы не должны говорить с ним о больной.　

— Я никогда не говорю с ним о ней, — заметила Элен.　

— Тогда о чем же? — ревниво спросила сестра Баркер.　

— Да, о чем говорят эти двое? — вмешалась миссис Оутс. — О чем-нибудь пикантном, можете не сомневаться. Мисс Кейпел пользуется у мужчин огромным успехом.

— Миссис Оутс шутит, — поспешила заверить Элен, ибо внутренний голос говорил ей, что не следует наживать себе врагов. — Доктор просто хороший парень, и мы с ним друзья. Вот и все.　

Сестра Баркер посмотрела на миссис Оутс:　

— Странный дом. Я думала, что здесь полно прислуги. Почему в доме так пусто?　

— Да очень странно, — согласилась та. — С тех пор, как дом построили, всегда было очень трудно находить прислугу, особенно молодых девушек. Во-первых, дом очень уединенный. И потом, у него дурная слава.　

— Дурная слава? — подхватила сестра Баркер, а Элен навострила уши, с нетерпением ожидая ответа миссис Оутс.　

— Да. Сейчас это уже почти легенда, но во времена сэра Роберта, отца нынешнего хозяина, одна из горничных утонула в колодце. Ее обманул поклонник, и поэтому все считали, что она сама бросилась в колодец. К тому же это был колодец, из которого брали воду для питья.　

— Очень неприятное загрязнение, — пробормотала сестра Баркер.　

— Очень. И кроме того, было еще убийство… Это была младшая кухарка, которую нашли в доме мертвой, у нее было перерезано горло от уха до уха. Она ненавидела бродяг и всегда прогоняла их. Слышали, как один из них угрожал разделаться с ней. Его так и не нашли. С тех пор от дома веет чем-то неприятным.　

Элен крепко сцепила руки.　

— Миссис Оутс, — спросила она. — А где точно произошло это убийство?　

— В темном проходе, там где погреб, — ответила та. — Не к ночи будет помянуто, но мы с Оутсом зовем это место «Тропа смерти».　

Когда Элен услышала признание миссис Оутс, ей пришло в голову, что непонятные слова леди Варрен относительно «деревьев, которые хотят проникнуть в дом», имеют под собой серьезное основание. Много лет старуха томилась в этой мрачной сырости, которая, казалось, проникала в кости. Она день за днем стояла у окна, вглядываясь в зимние сумерки, когда туман принимал самые разнообразные формы и трепещущие деревья оживали.　

Одно из этих «оживших деревьев» — бродяга, одичавший и свирепый, с красными глазами, действительно проник внутрь. Не удивительно, что сейчас, в старости, она переживает в памяти страшную сцену.　

— Когда это случилось? — спросила Элен.　

— Незадолго до смерти сэра Роберта. Леди Варрен хотела оставить дом, потому что невозможно было найти прислугу, и они все время ссорились, пока не произошел этот несчастный случай.　

— А у профессора тоже трудности с прислугой? — поинтересовалась сестра Баркер.　

— До сих пор не было, — ответила миссис Оутс. — Всегда можно было найти старушек и пожилых женщин, подходящих для приличного и спокойного дома. Все было хорошо до тех пор, пока снова не начались эти убийства.　

Сестра Баркер с мрачным удовлетворением облизнула губы.　

— Одно из них произошло довольно близко, правда? — спросила она.　

— Всего за несколько миль.　

Сестра Баркер засмеялась, зажигая новую сигарету.　

— Ну что же, — заметила она. — Мне нечего беспокоиться, раз она здесь.　

— Вы имеете в виду мисс Кейпел? — спросила миссис Оутс.　

— Да.　

Элен не особенно понравилась мысль, что этот ужасный выбор может пасть на нее. Она очень жалела, что ей пришлось выйти на авансцену из-за того, что миссис Оутс необдуманно объявила о воображаемой способности Элен привлекать мужские сердца.　

— Почему же убийца должен выбрать именно меня?  — возразила она.　

— Потому что вы молодая и хорошенькая.　

Элен засмеялась, у нее мелькнула мысль, внезапно успокоившая ее.　

— В таком случае, — сказала она, —мне тоже ничего не угрожает. Ни один мужчина даже не посмотрит на меня, пока здесь находится невестка профессора. Она тоже молодая, и от нее так и разит сексом.

Сестра Баркер с мрачной многозначительностью покачала головой.　

— Нет, — настойчиво сказала она, — ей нечего беспокоиться.　

— Почему? — спросила Элен.　

Сестра Баркер в свою очередь задала вопрос:　

— Разве вы сами этого не заметили?　

Ее намек был настолько неопределенным и таинственным, что Элен почувствовала раздражение.　

— Мне хотелось бы, чтобы вы сказали откровенно! — воскликнула она.　

— Ладно, — произнесла наконец сестра Баркер.— Разве вы не заметили, что убийца всегда выбирает девушек, которые сами зарабатывают себе на жизнь? Очень может быть, это какой-нибудь контуженный, который вернулся с фронта и увидел, что на его прежнем месте работает женщина. Вся страна кишит работающими женщинами, как червями, которые пожирают все рабочие места, а мужчины умирают с голода.　

— Но ведь я не занимаюсь мужской работой, — возразила Элен.　

— Занимаетесь. Теперь в домах много мужской прислуги. И здесь есть мужчина. Ее муж. — Сестра Баркер кивнула в сторону миссис Оутс. — Вместо того, чтобы сидеть дома, вы уехали на заработки. Вы отнимаете заработок у других. Вот как может мужчина посмотреть на это.　

— Ну… а вы?　

— Сиделками всегда были только женщины.　

Миссис Оутс, поднявшись со стула, сделала попытку разрядить обстановку:　

— Ну ладно, пойду к Оутсу. Интересно, как он там подает обед. Может быть, напортил что-нибудь. Ей-Богу, сестра Баркер, послушать вас, так можно подумать, что вы сами мужчина.　

— Я могу смотреть на мир их глазами, — отрезала сестра Баркер.　

Элен заметила, что миссис Оутс задела сиделку за живое, и та кусает себе губы, будто жалея о своих последних словах, и не отрывает глаз от Элен.  Элен съежилась под этим упорным взглядом и пришла в себя лишь услышав громкий смех миссис Оутс:

— Ну ладно, кто бы там не хотел обидеть нашу маленькую мисс Кейпел, ему сначала придется иметь дело с Оутсом и со мной.　

Элен посмотрела на широкое лицо миссис Оутс с тяжелой нижней челюстью, на ее жилистые руки и подумала о необычайной силе ее мужа. В случае необходимости она могла рассчитывать на двух достойных защитников.