Выходя из комнаты, он чувствовал себя заново родившимся. Держа в руке камзол, Ара свободной рукой растрепал влажные волосы. Наверное, в такую погоду не стоило выходить, не высушив волосы и тело, но остальные могли начать злиться. Да и время завтрака приближалось.

− Ты долго. Пойдем, еда уже остывает! – мимо него прошел Ривз в сорочке с закатанными рукавами. Ара, кинув камзол на скамейку рядом с мечом, пошел на кухню. Едва не скривился, заметив на большом столе тарелки с кашей.

Кашу Ара ненавидел, но исправно ел. Другой еды учитель не давал, а пироги Далия приносила редко. Наверное, можно было бы начать с ней встречаться более серьезно ради еды. Далия готовила вкусно, особенно пироги и мясо. Но она заходила в этот дом редко, поэтому приходилось есть кашу с одной ложкой варенья и хлеб с травяным чаем.

− В Цергею приехал Папа.

Слова одного из рыцарей Ару удивили. Похоже не только его, потому что все разговоры стихли. На рыцаря посмотрели с удивлением и недоумением. Ара тоже не понимал, что делал здесь Папа. Он жил долгое время в своей церкви, посещая остальные редко. Медленно подбиралась зима, земля покрывалась тонкой корочкой льда и снега, ветер становился холоднее. Папа обычно в это время не выходил из церкви, опасаясь за свое здоровье.

Ара ничего не спрашивал, доедая противную кашу на воде. Но хлеб мягкий и свежий, чай с мятой и земляникой. Не обращал внимание на разговоры остальных. Учитель расскажет ему, если будет что-то важное. Единственное, что Ару волновало – учитель какой-то задумчивый и молчаливый в последнее время.

Ему хотелось полежать и отдохнуть, однако Ривз взял за руку и потащил на улицу. Раздражение крепло внутри, особенно когда на улице ничего не произошло. Ривз пошел в сторону конюшни, где стояли их лошади. Смотреть на них Аре не хотелось, но и развернуться не мог, поэтому кривился и шел. Отмахивался от неприятных воспоминаний о долгих путешествиях, ночах в лесу и сильной боли в бедрах.

Он стоял у входа, не желая заходить дальше к лошадям. Сильно пахло сеном и грязью. Смотрел, как Ривз подошел к своей лошади и погладил ее по морде. Своего коня Ара недолюбливал и, если честно, немного побаивался. Но и тот любовью к нему не пылал.

− Ты сегодня продержался на удивление долго и смог даже ранить Ривза.

Появление учителя стало для него неожиданностью. Ара посмотрел на него настороженно, но быстро расслабился. Усмехнулся. Такие слова из уст учителя были сродни комплименту, ведь он редко хвалил.

− Спасибо за то, что верите в меня.

В его словах было не так много сарказма, как хотелось бы. Учитель часто хвалил Ривза, в то время как Ару критиковал и давал советы. Наверное, так было нужно. Ривз обычный рыцарь, друг, а Ара герой, который должен быть самым сильным, красивым и благородным. Идеальным.

Учитель посмотрел на него хмуро. Покачал головой, будто осуждал, но вслух этого не сказал.

− Сегодня была последняя тренировка. Ты закончил обучение, − сказал неожиданно учитель. Ара посмотрел удивленно, не ожидая этого. Тот выглядел спокойным, даже немного равнодушным. – Папа приехал в Цергею и хочет с тобой встретится.

Значит, Папа приехал не просто так. Ара не знал причину, но предполагал, что его обучение действительно закончилось.

Про монстра, королеву Акокантеру говорили много. Порой Ара сам искал о ней информацию и леденел от ужаса, когда ему рассказывали об оргиях во дворце и кровавых застольях. Королева, которую ему предстояло убить, по рассказам ела людей, перед этим жестко пытая их.

Не так давно Ара видел дракона, пролетевшего мимо сонной деревни. Алая чешуя переливалась на холодном солнце, крылья в размахе больше конюшни. Дракон испугал всех и улетел к горам. Теперь Ара часто слышал, что королева монстров не только устраивала кровавые застолья, но и отдавала приказы дракону уничтожить деревни. Последнему верилось с трудом, потому что пока ни одна деревня не исчезла.

Он надеялся, что слухи врали. Если у королевы был дракон, Ара начинал сомневаться, что победит. С ней одной он бы быстро разобрался, ведь женщины слабее мужчин, в их природе заложено подчинение и желание удовлетворить. Даже если говорили, что она уродливый монстр, пожирающий людей. Однако дракон намного больше человека и у него острые когти, зубы.

− Когда? – все же спросил Ара.

− Сегодня после обеда.

Быстро. Однако Ара не удивился, ведь Папа и учитель любили неожиданности. Они редко предупреждали заранее, что его злило. Неожиданности он не любил, потому что не успевал подготовиться. В глазах других Ара обязан был выглядеть безупречно, ведь он герой. Герой обязан выглядеть безупречно, чтобы старики уважали, мужики завидовали, а женщины видели его в мечтах.

Посмотрел на Ривза, который отвлекся от коня и улыбнулся им широко. Порой Ара сомневался в его интеллектуальных способностях, но каждый раз Ривз переубеждал его. Может, в обычной жизни он и выглядел как дурак, не умел читать и разбирался хорошо лишь в мечах, но во время боя Ара не боялся за свой тыл. За годы обучения не только он, но и Ривз стали настоящими мастерами меча.

Готовился к встрече Ара долго. Подбирал камзол, в котором выглядел бы превосходно. Укладывал волосы и брился, потому что в последние дни сильно зарос. Чистил меч с ножнами и долго стоял перед зеркалом. Скорее всего Папа звал его не просто так и за ними будут наблюдать. Важно в глазах других выглядеть хорошо. Ару уважали за те передряги, в которые он попадал и, сам того не делая, помогал людям от имени церкви.

Герой пророчества. Ара по-другому себя не воспринимал и гордился тем, что был избранным. Наместником Бога. Этим званиям нужно соответствовать.

На них действительно смотрели. Особенно на него. Ара шел в сопровождении учителя и других рыцарей. Тихо переговаривался с Ривзом, который улыбался широко, крутил головой и много болтал. Он вообще редко затыкался, даже когда спал часто постанывали или бормотал невнятно, дергал ногами. Спать с ним Ара ненавидел.

Эту церковь Ара ненавидел и знал очень хорошо. Они приходили сюда каждое воскресенье на утреннюю молитву, отмечали праздники. Простая, небольшая с позолоченными куполами и крестами, за которые можно получить хорошие деньги. Ара часто на них засматривался, на иконы, которые тоже на черном рынке имели большую ценность. Наверное, не выносил все эти ценности он лишь потому, что опасался запятнать свое имя. Герою такое не простят.

Отделившись от остальных, Ара пошел в главный зал, где на постаменте стояла большая и самая дорогая икона. Бандиты, с которые он иногда общался, говорили, что за такую икону можно получить около сотни золотых монет, и заказчиками были другие церкви. В такие моменты Ара сдерживал истерический смех, потому что эта такая ирония. Священники отпускали грехи и ценили собственную святость и непорочность, но в то же время занимались мелкими кражами, обманом и общались с черным рынком.

Папа стоял перед иконой, опустив голову. Скорее всего молился. Ара, чувствуя тяжесть меча на бедре, как кровь прилила к щекам от холода, молча подошел к нему. Отвлекать его не хотелось, да и нельзя было. Молитва – разговор с Богом, который прерывать нельзя.

Он без особого интереса рассматривал маленькие трещины на иконе, трепет огня на тонких свечах. От запаха ладана и еще чего-то совершенно отвратительного, у Ары кружилась голова. Покосился на скамейки, на которых сидели прихожане, и подавил вздох. Садится в присутствии Папы не стоило, особенно без разрешения. Заметил исповедальню, в которую заходил очень редко, потому что делиться кем-то своими промахами не было нужды. Да и не было их. Ара никогда не ошибался, просто другие его не понимали.

− Ты очень вырос, за то время, что мы не виделись.

Голос Папы стал тише и слабее. Тот повернулся и Ара увидел обвисшую кожу, отвратительные, пигментные пятна на лице и заплывшие глаза. Будто на зрачки ему приклеили что-то белое и полупрозрачное. Такое он видел лишь однажды, у слепого старика, который умер от голода в собственном доме, потому что никто ему не хотел помогать.