— Это не то, что я просил надеть, но мне определённо нравится.

Сая, ты чудесно выглядешь — перевела мысленно.

В парадную проскользнул Лютик и грациозно улёгся на пол. Благодарно улыбнувшись кисе, приободрилась — в любом случае уже не одна.

— Давай начнём, — пара хлопков, и залу наполнили звуки прекрасной музыки. Тяжёлая мужская ладонь властно легла на талию, увлекая за собой.

— Просто расслабься, Сая. Позволь мне вести, и всё пройдёт просто отлично.

Именно эти слова окончательно выбили меня из колеи. Все мышцы словно окаменели, отказываясь двигаться, и я в паническом ужасе стала наблюдать, что будет дальше.

Спустя три часа моя голова окончательно пошла кругом от многочисленных поворотов, наклонов и изящных па, которые совершенно не желали получаться. Наш танец больше походил на обоюдный акт насилия. Чудесная музыка была мне непривычной, в конце концов её мотив настолько замылился для меня, что движения совершенно перестали попадать в такт. Для меня всё было безликим: незнакомые взмахи руками и ногами, смысла которых я не понимала, ритмический рисунок, слишком идеальный и чопорный.

Со стороны, наверное, больше походило на то, что Шерсар просто таскает меня по зале, и он даже не заметил, если бы я свалилась на пол. Лютик периодчиски по-кошачьи фыркал и иногда прикрывал лапами глаза. Силы группы поддержки в виде кусаки, очевидно уходили на то, чтобы не выдавать своего довольствия комичностью происходящего.

— Ссая, демоны тебя разорви, просто расслабься, — василиск почти рычал от злости.

— Ты уже четвёртый час бездумно таскаешь меня по зале. Как я могу расслабиться? — Рассерженно спросила. С каждой минутой это занятие надоедало мне всё больше, а терпения оставалось всё меньше.

— Мы станем посмешищем всего двора.

Фыркнув, заметила:

— Когда это тебя волновало.

Чёрные зрачки нехорошо сузились, предвещая нечто недоброее.

— Сейчас волнует, — почти прошипел василиск и что-то про прошептал про себя.

Чары резко притянули меня к мужскому телу, дёрнули за волосы и заставили держать спину ещё ровнее, хотя у меня и так уже ныла вся шея.

— Да как ты... — Сказала возмущённо, но магия не позволила договорить, лишая голоса.

А дальше всё происходило, словно я была посторонним наблюдателем. Мы закружились по парадной зале, изящно повторяя все нужные движения, и ни разу не ошиблись, что было неудивительно. Почти прозрачные золотистые нити соединяли меня со стражем, заставляя тело выполнять всё в точности так, как он этого хотел.

Кукловод резко дёргает за нити и марионетка оживает: происходить чудо. Она так смешно и натуралистично движется, забавно помахивая ручкой на потеху зрителям. Только стеклянные глаза абсолютно пусты, в них не теплится ни одной разумной мысли.

Разозлившись, мысленно закричала, требуя остановиться. И внезапно всё закончилось. Я снова владела своим телом и могла говорить.

Так вот что он задумал? Станцевать с тряпичной куклой, покорной его магии?

— Извини, Сая. Иначе просто невозможно ничего сделать. Завтра потренируемся ещё.

Бархатный голос заставлял верить ему, доверять. Но есть только один единственный выход из этой ситуации: Сбежать, хотя бы на время, чтобы вдохнуть чистый воздух, не отравленный его чарами.

— Моей безопасности ничего не угрожает, верно, Шер?

Мужчина подозрительно сощурился:

— К чему ты клонишь?

— Полубезумный отступник пойман, и моя часть обещания заключается только в бале. Во всём остальном я свободна, не так ли?

Василиск неторопливо кивнул.

— Что ж, было бы неплохо прогуляться. Эти угрюмые стены могут свести с ума любого.

— Уже поздно, Сая.

Какая забота! Еле сдержалась, чтобы не усмехнуться:

— Я возьму с собой Лютика.

Резко развернувшись, почти выбежала из залы, не сомневаясь в том, что ирбис отправится за мной. Пересекла вестибюль и оказалась на широком крыльце, предворяющем вход в особняк.

Кровавый закат растекался по вечернему Риаланну. Вдохнув полной грудью свежий воздух, сбежала со ступеней и направилась к воротам.

Невозможно победить кукловода. Невозможно его обмануть. Возможно лишь оборвать все нити. И только тогда я буду по-настоящему свободна.

Вечерний город жил своей особенной, неповторимой жизнью. Первые магические светляки загорались на изящных фонарях, тускло подмигивая и постепенно разгораясь всё ярче и ярче. Строгие особняки сменялись белокаменными домами попроще, которые словно расступались передо мной, открывая Риаллан с совершенно незивестной мне стороны.

Я услышала отзвуки музыки, заглушавшей гул людских голосов, и прислушалась, стараясь определить источник. Кусака бросился вперёд, угадывая моё желение. Всё что оставалось — только поспевать за ним.

Засмеявшись, раскинула руки и побежала ещё быстрее. С наслаждением ощущая, как напрягаются мышцы, после недели заточения в этом мрачном месте.

Музыка уже разносилась всюду. Оставляя позади кривую улочку, с размаху налетела на толпу людей. Мужчины и женщины, маленькие дети — все весело смеялись и о чём-то болтали. Большинство из них держали в руках маленькие флажки, изображающие герб столицы, и размахивая ими, громко пели. Пёстрые наряды, выкрики и музыка окружили меня со всех сторон. Я стояла в самом центре толпы и возбуждённо оглядывалась. После бега щёки горели, а в глаза, наверняка, мерцали, словно звёзды на ночном небе.

Широкая улица была украшена точно такими же флажками, что изображали солнце на алом фоне. Они были подвешены в воздухе на невидимых нитях, и весело развивались на ветру. Множество разноцветных светлячков парило в воздухе, выписывая необычные кульбиты — скорее всего, проделка какого-то мага.

Забыв обо всём насвете, позволила толпе увлечь меня за собой, погружаясь во всеобщий водоворот счастья. Какой-то карапуз с восторженным:

— Киииса... — Потянулся к ирбису, но внимательная мать подхватила его на руки и, весело подмигнув, мне, пританцовывая, пошла дальше.

Хохоча посмотрела на любопытную морду Лютика:

— Постарайся держаться от малышей подальше, пушистая киииса. Хотя это вряд ли возможно...

Куда бы я не посмотрела — всё было невообразимо ярко, словно в одном месте собрались все существовашие на свете краски и их оттенки. Пёстрые ленты в девичьих косах притягивали взгляд, множество ароматов наполняли воздух. Если бы в этот момент небо и земля поменялись местами, то в таком буйстве жизни никто бы этого даже не заметил.

— Простите...— крикнула, обращаясь к пожилому мужчине, который особенно яростно махал флажком.

Он стоял почти вплотную ко мне и всё же наклонился ещё ближе, чтобы расслышать, что я говорю:

— Кричи громче, красавица! — гаркнул мне в самоё ухо так, что в голове зазвенело.

От него пахло каким-то табаком и несло лёгкой хмелью.

— Что это за праздник? Я говорю... Что за праздник?

Наконец расслышав, мужчина довольно хмыкнул:

— Так юбилей у императора, второй день гуляем! На-ка, держи! — С силой впихнул мне кружку в руки.

Удивлённо пригляделась к ней и тут же отняла от себя, собираясь отдать дарителю, но он уже исчез.

Какое-то время в толпе можно было увидеть его коричневый сюртук, но ещё через мгновение людской потом поглотил мужчину безвозвратно.

Значит, День рождение императора так пышно отмечает вся столица? Ну надо же, как его здесь любят и ценят. Только вот гуляющий народ в большинстве своём представлял обычных гаражан, в аляповатых платьях и нарядных пиджаках, припрятанных на торжественный случай. Нигде не преследовал меня чопорный надменный взгляд аристократии, прожигая насквозь своим презрением. Даже речь обычных мещан столицы отличалась своей яркостью и живостью. Так же пламенно, как он секунду назад восхвалял своего императора, любой мужина мог яростно обругать того, кто нечаянно наступил ему в суматохе на ногу. От некоторых выражений, я даже удивлённо присвистывала.