— Марьяна!!! — Мой полный отчаяния голос ворвался в волчий вой и потонул в нём.

Неожиданно от домика мне навстречу вылетела маленькая фигурка в напяленной наспех шубе.

Лицо Марьяны было непривычно бледным, а в больших глазах плескался невыразимый ужас. Конечно, маги чувствуют беду, но и к ним она подкрадывается внезапно. Марьяна трясущимися руками надела лыжи и, когда я подбежала к ней, схватив за рукав и потянув в сторону, противоположной обезумевшей стае, она беспомощно дёрнулась, порываясь броситься обратно к деревне. Но я рванула на себя.

— Не успеем, поздно. Поздно и для них, и для нас.

Победный, полный безумия вой стаи затопил сонный овраг. В это утро Олений Лог перестанет существовать.

Я сбросила короб со спины, чтобы бежать быстрей, и замороженные ягоды калины алыми пятнами остались лежать на снегу. В отчаянном рывке мы с Марьяной бросились в ту сторону, куда неслась стая, наперегонки со смертью, с потерявшими над собой контроль обесчеловеченными оборотнями.

Вой волков разносился всюду, заглушая людские крики, которые, казалось, разрезали загустевший воздух. Наверняка, сейчас чёрная лавина звериной ярости уже ворвалась в деревню. От таких не спрячешься: потерявшие контроль оборотни остаются в своём зверином обличии, неспособные вернуть себе человеческий облик. Не помогут дубовые двери и крепкие засовы — стая сметёт всё на своём пути и не остановится, пока не будет уничтожена.

Ветви деревьев хлестали по лицу, оставляя кровавые полосы. Лес словно подстёгивал бежать ещё быстрее. И я бежала так, что лёгкие горели огнём.

Ближайший клан оборотней жил в четырёх днях пути от нас. Это были огромные чёрные волки, рядом с которыми человек казался просто крошечным насекомым. Вчера была самая долгая ночь в году — для оборотней это ночь большой охоты. Видимо, слишком много волков поддалось искушению зверя, и свои не смогли остановить их. Наверное, перестал существовать не только Олений Лог…

Силы быстро таяли. Марьяна выдохлась ещё раньше и теперь, чтобы бежать наравне со мной, она подпитывала себя чарами. Только это погубит её ещё быстрей.

На ходу я сорвала с себя амулет, сдерживающий магию, надеясь на чудо — единственный шанс на спасение. Сзади всё чётче слышался глухой удар мягких лап оборотней об мёрзлую землю, покрытую снегом. Казалось, что я уже чувствую горячее дыхание у себя за спиной.

Слишком поздно. Ещё пара рывков, и они загрызут меня, набросившись сзади.

Я резко развернулась, чтобы встретить смерть лицом, и увидела, как трое огромных оборотней почти настигли нас. Марьяна сделала то же самое на пару мгновений раньше. В её ладонях появился зеленоватый шар, который она с яростным криком швырнула в одного из зверей.

Волк взвизгнул и покатился по земле. В следующую секунду чёрный оборотень одним ударом лапы отшвырнул Марьяну, словно тряпичную куклу, и с довольным урчанием вгрызся в её плоть.

Будто оглушенная чарами, я слышала лишь звон в ушах, сквозь который пробивался мой крик, полный бессилия и гнева. Самому близкому на свете человеку я не смогла помочь.

Выхватив старый нож, которым когда-то, в прошлой жизни, разделывала оленьи туши, я попыталась броситься на оборотня, растерзавшего её. Помешала гигантская чёрная туша, сбившая меня с ног. С хрустом волчьи клыки впились в плечо. Всё тело захлестнула волна боли. Единственное, что осталось — это отчаянное желание жить и бороться.

Последнее, что я увидела перед тем, как пелена подёрнула мои глаза, был пронзительный зелёный взгляд оборотня с безумной жаждой крови, застывшей внутри, и яркая синяя вспышка, ослепившая нас обоих.

С несвойственной мне силой я втыкала нож снова и снова в ответ тому, что рвало мою плоть. Наверное, я тоже обезумела, как и оборотень, но не животной, а человеческой яростью, что в тысячу раз опаснее звериной. Кровь клокотала в горле. Моя собственная или оборотня — невозможно было разобрать. Ослеплённая и обессиленная я потеряла нож в его шкуре и просто вцепилась зубами в гигантского чёрного волка мёртвой хваткой. Надеюсь, что умру не напрасно, а смогу затащить эту тварь с собой на ту сторону.

Раскрывая свой бесконечный зёв, меня поглощала бездна, затягивая всё глубже и глубже.

Из тьмы меня вырвал чей-то изучающий взгляд.

Я чувствовала его неприятную пугающую тяжесть на себе и никак не могла от него избавиться. С трудом приоткрыв веки, вздрогнула от ужаса: меня прожигали два немигающих алых глаза, вглядывающихся в саму суть человеческой души и выворачивающих её наизнанку.

Резкая боль в плече заставила со свистом втянуть воздух и зажмуриться. Шум, клокотавший в ушах, сбивал с толку.

Когда я вновь сумела приподнять веки, видение исчезло. Но взамен него на меня уставились два недобрых волчьих глаза, которые принадлежали не оборотню, а вполне обычному, вечно голодному степному хищнику. Глупо умереть вот так: пережить, пусть и ненадолго, оборотня и быть сожранной заживо простым волком, вчетверо меньше своего обезумевшего собрата.

Я попыталась хотя бы вцепиться зубами в наглую морду, но тело отказалось подчиняться и превратилось в один сплошной сгусток боли. А вместо угрожающего рыка из моего горла донеслось  лишь тихое бульканье.

Видимо, судьба умереть от клыков волка. Зря не приносила местным богам на капища подношений, только тихо улыбалась наивности деревенских жителей. Ох, зря. Да только погибших не воскресить, а прошлого не вернуть. Лишь бы долго не мучаться. С мольбой посмотрела на зверя. И он не заставил себя ждать — вцепился в меня пожелтевшими клыками.

К счастью, спасительная темнота увлекла ещё глубже, скрывая от моего сознания ужасные картинки того, как заживо меня пожирает волк.

Затем всё слилось в непрерывную агонию. Если такова смерть, то мне не нравится, но я если я всё ещё жива…

Тело словно охватило огнём. Лишь изредка наступало время спасительной прохлады. Дышать было очень тяжело, словно на меня давили все небеса разом, и всё же я дышала. Проваливалась в темноту и вновь возвращалась, чтобы поверить в то, что где-то на грани между жизнью и смертью моя душа всё ещё борется за жизнь.

Постепенно звуки стали возвращаться. Я вновь слышала вой и как в бреду пыталась убежать от него, постоянно видя зелёные глаза оборотня. Затем в видениях ко мне стала приходить Марьяна, беззаботная, весёлая, и её счастливая улыбка, подобная солнцу, на мгновение притупляла боль. Она гладила меня по голове и пела колыбельные на языке, который я совсем не понимала. Но это приносило долгожданный покой, хотя длился он лишь какой-то миг. А затем всё снова застила тьма, и этот кошмар начинался с начала.

Однажды безумный круговорот разомкнулся. Я с трудом распахнула глаза, и спустя несколько минут расплывчатые пятна стали принимать очертания.

Свод низкой незнакомой пещеры нависал надо мной, и это было весьма странно: возле Оленьего Лога нет пещер, и гор, и даже больших валунов — их вообще нет на территории Лазурной Империи. Где же я?

Вой оборотня, приходившего ко мне в кошмарах, оказался воем ветра, затерявшегося в пещере. Поднять или повернуть голову я не могла. Тело казалось неподъёмным. Каждая попытка сделать движение причиняла боль и лишала возможности нормально дышать. Справа кто-то коротко взвизгнул и прыгнул на мою грудь. Свет на секунду померк. Я с трудом вдохнула и посмотрела перед собой. На мне сидел маленький волчонок, радостно прыгающий и поскуливающий. Вот тебе и тяжесть всех небес разом. Заметив мой осмысленный взгляд, маленькая серость подскочила ещё выше и поспешно лизнула меня в нос, а затем с весёлым повизгиванием перелезла через меня и куда-то умчалась.

Растерявшись от такого пробуждения, судорожно выдохнула. Ничего не понимаю. Почему я до сих пор жива и тем более нахожусь в волчьем логове? Оставили на потом, как соленья? Но это не в повадках волков, чушь какая-то. Голова думать просто отказывалась, разрываясь на множество кусочков.