Спустя годы в архивах Высшей партийной школы будет найдена биография, собственноручно написанная Голдой. В ней говорилось, что она, Голда Давидовна Гробман[56], родилась в 1887 году в еврейской семье. Отец — Давид Лейбович Гробман был комиссионером, вернее, не имел определённых занятий. Семья извечно жила в нужде...
Сразу замечу, Голда о бедности семьи пишет неправду. Видимо, эта ложь обусловлена тогдашним революционным временем.
В действительности Голда Горбман происходила из рода состоятельных торговцев. Её предки в ряде поколений занимались скупкой и перепродажей хлеба в больших масштабах и ещё много чем, в зависимости от обстоятельств. Деревня Мардаровка — в переводе с иврита «Солнце Солнц», в которой проживала семья, являлась далеко не рядовым поселением. Во-первых, она находилась за чертой еврейской оседлости. Во-вторых, имела громадные зарубежные связи, особенно с Турцией, откуда прибыли её богатые основатели.
Название Солнце Солнц ясно говорит о том, что Мардаровка являлась с давних времён иудейской резиденцией какого-то очень знатного лица и местом хранения статуи древнего божества, привезённого сюда из-за моря, после разрушения Вавилона персидскими войсками (538 год до н. э.). Здесь находились самая настоящая крепость и святилище высокочтимого божества...
Дальше Голда в своей автобиографии уже ничего не привирает: поступила в профтехучилище в Одессе, по окончании его занялась шитьём, втянулась в революционное движение... Два раза была арестована... В 1906 году сослана в Архангельскую губернию.
В город Онега, куда полиция поселила юную революционерку Горбман, в мае 1908 года прибыл в ссылку за участие в создании организации РСДРП в Баку кавказский социал-демократ Авель Сафронович Енукидзе. Тридцатилетний красавец грузин стал предметом обожания всех женщин Онеги. Влюбилась в него до безумия и Голда. Авель ответил девушке взаимностью, однако на серьёзные отношения настроен не был.
Их роман длился несколько месяцев и закончился для Голды печально. Когда она сообщила любимому, что забеременела, Авель сразу открестился от будущего ребёнка; жениться он не собирался и посоветовал сделать аборт. Голда в то время находилась под следствием, рожать в тюремной камере не захотела. Сделанный в кошмарных тюремных условиях аборт привёл к осложнениям, в результате она на всю жизнь осталась бесплодной.
После разрыва с Авелем Голда обратилась к властям с просьбой перевести её из Онеги в какое-либо другое место. Просьбу удовлетворили, вскоре она оказалась в Холмогорах.
Ссылка Енукидзе в Онежском уезде закончилась в июле 1910-го, и он уехал в Петербург. Под партийными кличками Золотая Рыбка, Абдул, Авель вёл революционную агитацию среди рабочих, в солдатских массах. Неоднократно арестовывался. В 1914 году был арестован (в седьмой раз) и сослан в Туруханский край. В конце 1916-го Енукидзе призвался в армию, служил рядовым в Красноярске. В начале 1917 года в составе 14-го Сибирского стрелкового полка отправлен на фронт. Проезжая через Петроград, покинул свою воинскую часть. Это было 27 февраля (по старому стилю), то есть в первый день Февральской революции. Он сразу же окунулся в революционные события столицы. Занимался пропагандой в частях Петроградского гарнизона. Принял участие в вооружённом восстании в октябре, войдя в состав Петроградского военно-революционного комитета, избирался делегатом II Всероссийского съезда Советов.
После Октябрьского переворота заведовал военным отделом ВЦИК, был членом Президиума и секретарём ВЦИК.
Авель Енукидзе с давних времён ходил в близких друзьях Иосифа Джугашвили, являлся крёстным отцом Надежды Аллилуевой, будущей жены Сталина, которую знал буквально с пелёнок, так как много лет дружил с её отцом.
До 1935 года Сталин благоволил Енукидзе, Авель был вхож в семью вождя в любое время дня и ночи. Неженатый, бездетный, он отдавал всю свою нежность детям Иосифа и Нади. В глазах детей Сталина дядя Авель казался намного привлекательнее, чем их вечно угрюмый отец. Он умел плавать, катался на коньках и знал массу сказок про горных духов Сванетии и другие кавказские чудеса.
Но вот как отзывается о Енукидзе в своём дневнике Мария Анисимовна Сванидзе (её муж Александр Семёнович Сванидзе — родной брат первой жены Сталина Екатерины Сванидзе). Она на протяжении ряда лет имела возможность наблюдать домашнюю жизнь и семью Сталина на даче в Зубалове и кремлёвской квартире, близко общалась с Надеждой Аллилуевой, детьми Яковом, Василием и Светланой.
«Авель, — вспоминала она, — колоссально влиял на наш быт в течение семнадцати лет после революции. Будучи сам развратен и сластолюбив, он смрадил всё вокруг себя — ему доставляло наслаждение сводничество, разлад семьи, обольщение девочек. Имея в своих руках все блага жизни, недостижимые для всех, в особенности в первые годы после революции, он использовал всё это для личных грязных целей, покупая женщин и девушек. Тошно говорить и писать об этом. Будучи эротически ненормальным и, очевидно, не стопроцентным мужчиной, он с каждым годом переходил на всё более и более юных и, наконец, докатился до девочек в 9—11 лет, развращая их воображение, растлевая их, если не физически, то морально... Под видом “доброго” благодетельствовал только тех, которые ему импонировали чувственно прямо или косвенно»[57].
В середине 1930-х годов любовь Сталина к Енукидзе остыла, он резко изменил к нему отношение. На пленуме ЦК ВКП(б) 5—7 июня 1935 года был рассмотрен вопрос «О служебном аппарате Секретариата ЦИК Союза ССР и товарище А. Енукидзе». Председатель Комитета партийного контроля Николай Ежов доложил на пленуме о пяти террористических группах, якобы подготавливавших покушение на генсека, и бросил тень на Енукидзе, обвинив его в политическом размягчении и нарушении морали и нравственности. Пленум постановил вывести из состава ЦК ВКП(б) и исключить из рядов партии Авеля Енукидзе за политическое и бытовое разложение. Арестован тогда он не был, его удалили из Москвы, переведя на Кавказ.
Пока был жив Орджоникидзе, с которым Енукидзе и Сталин составляли дружественное трио, вождь воздерживался от нанесения окончательного удара по бывшему другу. В феврале 1937-го Орджоникидзе «внезапно» умирает, и Сталин даёт знак НКВД. Енукидзе тут же вменяют в вину измену родине и шпионаж, а также причастность к покушению на Андрея Александровича Жданова. Следствие рассматривало Енукидзе как одну из ключевых фигур заговора военных из «антисоветского правотроцкистского центра» с целью насильственного свержения власти в СССР путём «дворцового переворота», то есть вооружённого захвата Кремля.
29 октября 1937 года Военная коллегия Верховного суда СССР на закрытом заседании приговорила Енукидзе и ещё семерых «изменников» (Л. М. Карахана, И. Д. Орахелашвили, Б. П. Шеболдаева, В. Ф. Ларина, А. Д. Метелева, В. М. Цукермана, Б. С. Штейгера) к расстрелу.
Так бесславно закончил свою жизнь Авель Енукидзе.
Свидания Ворошилова с Голд ой проходили чуть ли не каждый день. Клим позже вспоминал, что она с первых встреч с ним честно рассказала про отношения с Енукидзе и про то, что никогда не сможет иметь детей.
Клим чувствовал, что с каждым свиданием он всё сильнее и сильнее увлекается девушкой. Однажды он ласково назвал её Гилей, отчего она не смогла сдержать слёз. Как-то, рассказывая Климу о своём детстве, Голда невзначай обронила: когда она была маленькой, в семье её звали Гитлей, Гилей.
Клим произнёс с несвойственной ему нежностью:
— Гиля, милая Гиличка...
И обнял.
— Климушка! — в ответ тихо произнесла Голда, крепко прижалась к его груди.
— Ты мне очень нравишься, — сказал Клим.
— И ты мне, — чуть слышно сказала Голда...
Таким было их взаимное объяснение в любви.
Ворошилов потом признается: «он твёрдо был уверен, что любит эту женщину и хочет связать с ней судьбу».
