Александр БЕЗЫМЕНСКИЙ Речь по поводу Друзья мои! О чем вопрос! Даешь сюда статью любую. Коробку спичек. пачку папирос, — И я статью любую зарифмую! Итак, борьба! Борьба к борьбе Труба трубит в трубу трубою! Труба трубою по трубе! В боях, на бой отбоя к бою! Буржуям-гадам гроб! И крах! К чертям конвенты-дивиденды! Бум-бум. друзья! Бум-бум и трах! (Овации. Аплодисменты. Все встают и… уходят.) Семен КИРСАНОВ Зигзаги Шло авто, и в то авто я вто- птан меж двух дам цвета бэж! . Момолевский мульвар мом мосемь… Были недовольны мы, ехали в «Линкольне» мы. Я с приятелем, и к нам сели меж пара наших новых дам цвета бэж. Едем криво, едем косо. Ехать прямо — не к лицу. По Садовой едем. По Са — дово (по Са) му кольцу. Давай, авто, авто, давай! Гони, а то мотнем в трамвай! Не «Линкольн», а «Любо-Бис»! Наконец мы в клубе Пис. Стали мы глотать икру, кушать джем, стали мы играть в игру, в букву ЭМ: — Шуры! — Муры! — Фигли! — Мигли! — Пети! — Мети! Мсё!!! Владимир ЛУГОВСКОЙ Песня о мэтре Итак, начинается песня о мэтре, о сантиметре и миллиметре! О книгах, которые были важны, которые стали теперь не нужны. А покуда песня до нас идет, а пока читатель по-своему поет: «Ах, как же ты, редактор, поспел, пострел! Кто тебя назначил? Куда смотрел? Эх, стих! И два! — Горе и беда. Налево — околесица, направо — лабуда». Стой! Кто идет?! Сам читатель! Кончено! Залп!!! Сергей МИХАЛКОВ
Дядя Степа Кто не знает дядю Степу! Он усат, но безбород. Кто не видел дядю Степу В полном смысле в разворот? Он стихи слагает ловко — Это раз! На плечах его обновка — Это два-с! Он и пьесы сочиняет, И кино не забывает, И охотно развлекает И актеров, и актрис — Это три-с! Все мы любим дядю Степу, Уважаем дядю Степу. Нет таких редакторов, Кто его произведенья Про лисиц и про бобров Принимал бы без почтенья. И на каждое чиханье Раздается восклицанье: «Дядя Степа, будь здоров!» Степан ШИПАЧЕВ Белье на веревке Все сердцу любо. Все ласкает взор. Я на простор хочу, я выхожу во двор. Вот воробей чирикнул. Сколько в нем сноровки! Вот сушится соседское бельишко на веревке. Подумать только: грязь на нем была! А вот отмылось же бельишко добела. Каким оно мне кажется приветливым и милым! Как замечательно, что есть торговля мылом! Ян Сашин (1911–1954) Сергей ВАСИЛЬЕВ Метро и нутро Щебаршится рассвет у дверей избяных. Зачинается утро хитро. Паренек в зипунке, в лапотках расписных Во московское влазит метро. Из далекой Перловки — земли дорогой — Шел он семьдесят дён с батожком. День уйдет на покой, день зачнется другой — Парень знай себе дует пешком. То не день аржаной Потемнел до бровей, То не дождь упадает с высот, То бредет паренек подмосковных кровей И посконную песню поет: «Ой, дорога-панель, голубица-тоннель, Я и сам-от похож на метро, И гундосит во мне, словно дудка-свирель, Земляное мое нутро». Борис ПАСТЕРНАК Укромность Мне в ванну хочется, в укромность Звездообразных млечных брызг, Где человека неуемность Обнажена до жути, вдрызг, И где в луноподобном кране — Ноктюрн расплавленной слюды, Где я предчувствую заране, Что буду чистым до среды. С хребта обвалы мыльной пены, Как чудища, сползают вниз. Обрызгав кафельные стены, Я вылезаю ванны из. Мочалка носится вприпрыжку, И, как ведется искони, Я тру лодыжку и подмышку Косматым снегом простыни. Улыбкой озаряя лоб свой. Шепчу, волненьем обуян: — О коммунальное удобство — В квартиру впавший океан! Пусть мир опять поглотит хаос, Мне мир не нужен, не знаком, — Я после ванны пью какао с Простым, как вечность, молоком. |
