Сморщилась и поймала злобный взгляд. Задрав голову, Дилайн сверлил мою фигуру за парапетом.

Сила в крови жарко заволновалась. Я отпрянула и поняла, что ладони объяты пламенем. Ненависть к опекуну растравила Унсурэ и оно снова рвалось из тела, желая выжечь пространство дотла. После прошлого магического выброса в лазарете, резерв восполнялся несколько недель, и все это время в груди царило страшное опустошение. На этот раз магия вернулась через сутки.

Значит ли это, что божественная сила в крови растёт?

Я судорожно всплеснула руками. На плиты, шипя и плавясь, посыпались горящие капли. Ни сильный ветер, ни мороз не затушили темное пламя. Оранжевые язычки переползли на манжеты, затем рукава.

Глотая ругательства, направилась в переход, но в дверях столкнулась с Рэном. Муж изогнул красивую бровь, когда механически спрятала руки за спину.

— Долго собираешься молчать?

Я потупилась.

Как признаться, что после всего не то, что говорить, даже смотреть на него не могу. Стыдно и горестно. Он заключил сделку с духом Смерти и вскоре останется без магии, зато я не представляю, куда девать растущую магическую мощь.

— Анжи, — щеку согрело теплое прикосновение. — Я ничего не требую взамен.

Уж лучше б требовал! Приказывал, рычал. Велел раздеться, забрал невинность, все что угодно, только не это невыносимое благородство, от какого я лезу на стены.

Новый всплеск эмоций подстегнул божественное Унсурэ. Рукавицы воспламенились. А затем я вся окуталась пламенем, которое рвануло к Киаррэну, словно признало второго хозяина.

Шаг, и губы обжёг поцелуй.

Я с рождения знала огонь для демонов — естественный живительный источник.

Но то, что Киаррэн сотворил…

Выпил весь магический огонь, вобрал моё пламя губами, отнял мучительный жар. Я пошатнулась и повисла в мужских руках. Каждый раз после выброса накатывает усталость и слабость. В глазах ожидаемо темнеет. А еще я была искренне потрясена.

Всего один поцелуй погасил ярость Унсурэ. Муж и до этого усмирял непокорную магическую стихию через прикосновения или лаской, но сейчас я испытала странное удовлетворение. Вернее, не я — а сила в крови. Будто, наконец, обрела долгожданную вторую половинку.

— Как? — Спросила, едва ворочая языком.

Жар отхлынул, тело постепенно начинало замерзать.

Муж поднял жену на руки и, мельком скользнув по сереющему горизонту, отправился в тепло.

— Скоро узнаем. Но сначала придёшь в себя и успокоишься.

… Вместе с мужем провела в покоях до темноты. За окнами мигали зимние звезды, на нижних этажах шли последние приготовления к Рождественскому балу. Если честно, я обрадовалась, что мы не пойдём. Гибель Альберта подточила стойкость до основания, даже под пытками не смогу заставить себя сегодня веселиться.

Когда часы приблизились к девяти, Рэн активировал портальный артефакт. Потом взял за руку и подтолкнул в вертикальный колодец света. Перемещение откликнулось внутри приятной щекоткой, в лицо пахнули ароматы чернил и кожи.

Я и муж оказались в помещении с книжными стеллажами. В арочных потолках горели лампы, в темноте мигали маячки.

В первый момент решила: Рэн воспользовался порталом, чтобы перенести нас в запретное крыло академической библиотеки, но присмотрелась к защитным плетениям на стенах и чуть не ахнула — каждое горящее кружево украшала императорская печать.

— Мы во Дворце?

— Тебя это смущает? — Муж лениво улыбнулся.

А я испуганно огляделась.

Императорский дворец заперт за семью степенями защиты. Тысячи сложных плетений, мириады произнесенных заклятий. Сюда не пробиться и не войти, только если… у вас заранее не проложена портальная линия. Сердце гулко заколотилось. Если Рэн без предупреждения является во Дворец, то кем в таком случае ему приходится наш достопочтенный император Августиан?

— Туда, — меня повлекли в самую даль — к облитым зеленоватым свечением широким полкам.

Я молча шагала, прислушиваясь к тишине. Казалось, вот-вот завоют охранки и в библиотеку вломится вооруженная гвардия. Ничего. Рэн велел сесть за стол, а сам сплёл сферы поиска. Они описали над полом круг и разлетелись по Секции Тайных Знаний. Через миг из темноты на стол выплыл старинный фолиант в кожаном переплете. На обложке золотилась непонятная надпись.

Муж произнес заклинание, и буквы на глазах стали читаемы.

— Кровные наследники Высших Изначальных — ануари, — прочитала и передёрнулась.

Рядом легла еще одна книга, с темно-серебряной как ночь обложкой. «Как усмирить, подчинить и передать Темное пламя Унсурэ».

Горло неожиданно перехватило.

Киаррэн с самого начала разгадал мою тайну?

Так вот почему все это время он заботился о никому не нужной сиротке. Вот почему связал с собой браком!

Наверное, я подскочила, потому что за плечи стиснули сильные пальцы.

— Перестань.

— Ты с первого дня меня обманывал.

— Откуда такие мысли?

— Все люди одинаковы. Дилайн, Артур, даже… Кай.

Он что — улыбается?!

— Я не совсем человек. — И усадил назад на стул.

Затем взмахнул ладонью и магические страницы стали пролистываться сами по себе. Я посмотрела исподлобья, злясь, что не могу убежать. Понятия не имею — где в императорской библиотеке выход и куда он затем приведёт.

Киаррэн тем временем внимательно изучал страницы.

— Я почувствовал отголоски темной магии в ночь первого выброса, — поделился мыслями. — Понял, с тобой что-то происходит. Ты была очень напугана. Однако не доверяла и наотрез отказалась от помощи.

Я и сейчас не доверяю, подумала про себя.

— Может, пора начать? — Прорычал и когда не ответила, сузил янтарные глаза. — Понятно. Смотри. — Холёный палец уткнулся в надписи.

Пришлось душить ростки обиды и вчитаться в мелкий текст.

— Всех, в ком течет кровь сыновей Высшего Изначального, называют ануари — наследники.

— Верно. Но у этого слова есть еще один перевод.

На странице древней книги золотились очертания большой огненной птицы.

— В языках всех прочих рас, кроме людской, ануари значит — птица из пламени, — сообщил Киаррэн. — Или феникс.

— Хочешь сказать, сыновья Эринаала были фениксами?

— Были. И вы — их потомки с древней магией в крови, так же несёте в себе частицу Изначального Пламени.

— Я не феникс, — возразила, подскакивая на ноги. — Что за чушь!

— Конечно, нет. — Рэн показал на следующую строку. — В хрониках сказано: способностью оборачиваться обладали только сыновья Эринаала. Потомки эту способность не унаследовали. Только Пламя. С каждым новым поколением, магия Пламени становится слабее. Со временем она иссякнет, и тогда это знаменует Конец времён, но до этого еще очень далеко.

Верховный бог людей Эринаал являлся Фениксом? И я его прямая наследница?

Потрясла головой. Немыслимо.

— Единственная на всю людскую Империю, Анжелина, — возразил Киаррэн.

Ошеломленно нащупала под одеждой родовой талисман на тонкой цепочке. От серебряной ласточки исходили потоки тепла. В голове всё окончательно запуталось.

— В книге написано: родовой эмблемой потомков Эринаала была огненная птица, однако когда люди поняли, какую власть можно получить, украв темное пламя у наследников, те сменили эмблему на ласточку. Все упоминания о фениксах и магии внесли в Книгу Тайных Знаний и скрыли в подземелье под защитой сильных чар. Правда о фениксах и о том, откуда возник герб — ласточки в полете стерлась из памяти и постепенно забылась.

Я не выдержала — достала из-под платья семейный талисман.

— Почему именно ласточка?

— Ласточки издревле считались вестниками рассвета и новой жизни и от сотворения миров сопровождали гордых фениксов во всех путешествиях. Сыновья Эринаала выбрали их.

Прислонила дрожащие пальцы к вискам. Подумать только — божественный предок был Фениксом. И магия внутри, названная Изначальным Пламенем, — не что иное, как огненная кровь феникса. И она течёт во мне!

Семейный герб рода дель Сатро — крохотная ласточка с самого начала символизировал нашу связь с Эринаалом, но ни я, ни девять поколений семьи ни о чем не догадывались, живя в безмятежном неведении. И только после пробуждения Пламени я узнала, кто я — на самом деле. Дочь Феникса, наследница Огня.