Неопытная дурёха, будет тебе урок.

Доктор был немногословен.

Молчал и, кажется, тоже злился. Прям полыхал от ярости, вынуждая невольно вжимать голову в плечи.

А он-то чего сердится? Что вторгалась в его личное пространство и застукала в постели с любовницей? Так, мы не в монастыре. Это Академия. Преподаватели — свободные люди. И вообще, это не мое дело.

— Готово, — Мальер отнял руки, унося тепло, которым согревал мое тело эти мучительно сладкие десять минут.

Куда-то исчез, а потом вернулся с подносом.

— Завтрак, Анжелина.

После сцены в спальне аппетит напрочь пропал, но я заставила себя поклевать овсянку и проглотить булку с корицей. Потом доктор принёс одежду, разумеется, мужскую и при этом новую. Неужто, купил? А под конец свалил на тумбочку стопку учебников.

— Пробудешь здесь еще день или два. Чтобы не терять время, наверстывай пропущенные темы.

Молча потянулась за верхней книгой, кажется по стихийной магии, как вдруг запястье сковали цепкие пальцы. По руке разлилось будоражащее кровь тепло.

— С тобой точно все в порядке? — Он опустился на корточки и заглянул мне в глаза.

Кивнула.

— Если хочешь что-то сказать…

— Ничего.

— Посмотри на меня.

Не посмотрела, и тогда он сам приподнял мою голову за подбородок.

— Тебе не следует меня бояться. Я твой друг. Как и всем студентам Эвер-Ниара. Если возникнут сложности, только позови. Договорились?

— Да, мистер Мальер. Спасибо.

Рэн задумчиво дернул губами, но подбородок все-таки выпустил. Может, хотел чего добавить, не знаю. Я опередила:

— Хотела бы заняться чтением, если позволите.

Мужчина хмыкнул, порывисто выпрямился и, повинуясь моему желанию, оставил одну.

— Читай.

Перед обедом в лазарете прибавилось пациентов — три стихийника с первого курса. Парни отправились на практику, где усмиряли духов непогоды, но силы свои, как это водится, переоценили. В итоге, стихиали «обиделись» и усмирили самих студентов. Двоих обморозили, третьего сдули ветром на острые камни.

Доктор посвятил несчастным все свободное время.

Ко мне не подходил, даже не оглядывался.

Это стало маленькой передышкой. Я дочитала главу по истории магии, потом взялась за Основы защитной. Небо затягивали облака. День подернулся мглой, и я не заметила, как задремала. Проснулась от пряного аромата, щекотавшего ноздри. На тумбочке стоял поднос, накрытый полотенцем. Под ним обнаружились наваристый мясной бульон, зеленый салат, свежая сдоба и сладкий чай. А еще целая ваза спелых яблок.

Доктор снова обо мне заботится? Хотя ничем не обязан. Я уже ходячая, вполне могу спуститься в столовую, и все же он решил, что «пациенту» лучше не покидать лазарет.

… Ближе к вечеру наведались гости.

Я как раз поднялась с кровати — размять затёкшее тело, и тут в помещение ввалилась толпа. Вернее всего четыре человека, но шуму от них было как от десятерых.

— Эй, Эд!

— Здорово, приятель.

Ко мне шагали Рауль с Эмилем и Альберт с Ксаной Монро. Близнецы улыбались, а виконт с гордячкой доброжелательно махали руками.

Не думала, что обо мне кто-то помнит. Оказалось, помнят и желают выздоровления. Сокурсники долго расспрашивали о самочувствии, а потом рассказали много любопытного.

Узнав о проступке Винсана, ректор пришёл в бешенство. Учебный артефакт, благодаря которому студенты создают боевые шары, специально зачарован от подлога. Когда Винсан изменил его полярность, артефакт сменил цвет, и это стало подтверждением его вины.

— Дюрбэ так орал, что стекла тряслись даже на первом этаже, — сообщил Альберт.

— Ага. Грозился вышвырнуть Винсана из заведения и заодно донести местным законникам, — подтвердил Эмиль.

— Но не выгнал? — Поняла я.

— В дело вмешался герцог старший, — Ксана поморщилась. — Член попечительского совета, важный человек. Лично приехал в Академию просить ректора о снисхождении к сыну. Мол, тот простолюдин — речь о тебе — выжил, идёт на поправку, а значит, ничего страшного Ишен не совершил. И выгонять его не за что.

— Не за что? — Фыркнула зло.

Гад меня чуть не угробил, но ему все сошло с рук. Впрочем, он сам об этом предупреждал; тогда на крыше. Заранее предвидел, что папочка избавит от наказания. А, значит, и дальше можно творить беспредел.

— Нет, Эд. Ты не думай.

Подняла глаза на Эмиля.

— Винсан к тебе теперь вряд ли подойдёт. Ректор поставил жесткое условие. Еще одна такая выходка и не спасут ни связи, ни богатство. Вылетит из Академии пробкой.

— Он очень испугался, — кивнула Ксана. — Его ж до этого выгнали из трёх учебных заведений и везде за серьёзные проступки. Северная Магическая Академия последняя, куда приняли. Когда идиот понял, что останется без диплома, долго вымаливал у ректора прощение.

Я покачала головой. А передо мной извиниться не захотел? Чего еще ждать от подонка?

— Будь спокоен, друг, — Альберт осторожно прихлопнул по плечу, — отныне ты для него — табу. Ректор связал Винсана клятвой послушания.

Ксана склонилась, перейдя на шепот:

— Слышала, сделал это по совету доктора Мальера. Представляешь?

Я невольно вздрогнула:

— Доктора?

Шатенка заговорщически улыбнулась.

— Угу.

Я так поразилась, что даже не расслышала новый вопрос.

— Говорю, чего Винсан на тебя взъелся? Вы были знакомы? Не поделили девицу?

— Нет.

— Тогда не понимаю.

— Обычная неприязнь, — шепнула в ответ. — Иногда случается.

А сама задумалась — правда ли только неприязнь? Или причина ненависти герцога глубже и опаснее? Вот чего он привязался?

— Винсан не приходил на занятия три дня, — прервал мои размышления Рауль. — Появился вчера. Теперь лишний раз не отсвечивает.

— Боится, — согласился Альберт. — А ты, друг, поправляйся. И скорее возвращайся к учебе.

— С чего бы вам меня ждать? — Улыбнулась скептически.

— Хорошо отвечаешь на вопросы преподавателей, — признался виконт. — Ты да Ксана. Спасаете группу. Так, красотуля?

Девушка ответила хищной улыбочкой.

— Потому что учим. В отличие от некоторых.

— А давай учить вместе? — Альберт игриво подмигнул. — Я сегодня свободен.

— Встань в очередь, Кастэр, — бросила она гордо и вдруг прищурилась. В девичьих глазах блеснула желтизна, из горла донеся рык.

Я присмотрелась к порогу, куда повернулась сокурсница и заметила Кая. Одет просто, немного небрежно. Волосы собраны лентой. Красивый, уверенный в себе, а какие мускулы — одно загляденье. У Рэна, кстати, такие же: твердые, литые, словно сталь. Так и тянет пощупать. Ой, опять я думаю о докторе!

Друг поравнялся с Ксаной и тут его ноздри затрепетали, а лоб нахмурился. Меж ними будто искры посыпались. Невидимые, но колючие. В лицо повеяло жаром.

— Знаешь, Эд, — девушка втянула голову в плечи с видом, будто проглотила снежок. — Нам пора.

— Да, — близнецы тоже напряглись. — Держи нос по ветру, приятель.

И только Альберт остался самим собой: расслабленным красавчиком-ловеласом.

— Не понял, мы уже уходим?

— Оставайся, — буркнула Ксана и поднялась. Близнецы встали за ней.

— Уходим, так уходим, — грустно вздохнув, виконт задорно пожелал: — Увидимся на занятиях, дружище.

— Пока, — шепнула в спины сокурсников, затем посмотрела на Кая.

Все это время боевик скалился по-звериному. Свирепое лицо, верхняя губа приподнята и опасно вибрирует. Но стоило защитникам — уйти, Кай окутался доброжелательностью и по-свойски шлепнулся на койку. Под тяжелым весом железные спицы звонко скрипнули.

— Привет, больной. Как поживаешь?

Я ответила озадаченным взглядом.

— Что это было?

Хидинс изобразил непонимание.

— Было?

— Между тобой и ребятами?

— Э… ну, — он почесал затылок. — Мы друг друга недолюбливаем.

— Вы — это защитники и боевики?

— Не совсем. На Севере свои порядки. Ты — из столицы, вряд ли поймешь.