— Я понятливый, Кай. Рассказывай.

Друг по-звериному тряхнул волосами.

— Рассказ выйдет долгим. Боюсь, не успеть. Господин Мальер разрешил — только десять минут, потом восвояси.

Я в который раз удивилась.

— Серьёзно?

— Ты еще не окреп. Велел особо не беспокоить.

— Им тоже так сказал? — Намекнула на сокурсников.

— В первую очередь. — Усмехнулся Кай.

Объясняться Хидинс не подумал, вместо этого начал болтать о походах в таверну мисс Пенелопы, учебе и первой стипендии, которую студенты получили в день, когда я слегла в лазарет.

— Церии ждут в твоей комнате, — успокоил парень. — Ректор строго за этим следит.

— Обнадёживает.

— Чего такой мрачный? Из-за Винсана?

На самом деле из-за доктора, подумала я. Опекает меня как маленького ребенка и воспринимает, наверное, так же. То «привяжет» к кровати, то вольет зелье против воли. И попробуй — воспротивься.

А я, между прочим, девушка. Леди. Я не привыкла к таким манерам! Ладно, другие не в курсе, но Рэн-то знает. Мог бы проявить хоть каплю сострадания.

— Забудь. Герцог свое получил.

— Связан клятвой послушания, — вздохнула. — Знаю.

— Не только, — таинственно усмехнулся Хидинс.

Вот умеет друг заинтересовать. А потом молчит.

— Тебе сказали, что Винсан долго не появлялся на занятиях?

— Да.

— Чем, по-твоему, занимался?

Пожала плечами.

— Без понятия.

— Сидел в комнате и залечивал синяки.

— А у него-то откуда?

Хидинс обнажил белые зубы с подозрительно длинными клыками.

— Только никому ни слова, Эд. Обещаешь?

— Да.

— Доктор Мальер вызвал Винсана на дуэль и знатно проучил.

— Что?!

Должно быть, у меня настолько округлились глаза, что Кай расхохотался. На койках неподалеку застонали обожженные стихийники.

— Тише, — промямлила я.

Рэн — сильный маг, но учитывая подлую натуру герцогства могло произойти всё, что угодно. Зачем он собой рисковал?

— Кто еще в курсе?

— Никто.

— А герцог?

— Его связали цепями неразглашения. Мальер и тебе запретил говорить, но я не удержался. Думал, обрадуешься, а ты…

— Я рад, Кай. Честно, — буркнула, все еще находясь в легком шоке.

Новость не укладывалась в голове.

Внезапно слух обжёг волчий вой. Разлился по заднему двору и плавно приблизился к лазарету, играя протяжными переливами.

Кай холодно сузил глаза.

— Я должен идти.

— Уже?

— Да. Не скучай. Хорошо?

Кивнула и он ушел. Только что был здесь, и нет его. Испарился. В любой другой вечер я бы заинтересовалась странным воем, захотела подробностей, но сегодня все мысли занял Рэн.

Магическая дуэль — привилегия аристократов-мужчин. Женщинам участвовать в дуэлях запрещено. Если вызов брошен — придётся принять. Отказ равносилен потере репутации. Винсан, может, и хотел отказаться — доктор опасный соперник, но дворянская гордость не позволила. В итоге, схлопотал.

Я так крепко задумалась, и не сразу увидела мужчину возле кровати. Снежные волосы, стройная фигура, в руках очередной поднос.

— Как настроение? — Приятный хрипловатый баритон болезненно царапнул по нервам. Меня внимательно изучал Мальер.

— Хо…рошо, доктор. Спасибо.

Янтарь в глазах напротив был темным, умеренным. Красивое лицо — невозмутимо.

Совсем недавно защищал мою честь, а виду не подаёт. Наоборот, запретил об этом рассказывать. Нет, право слово, я совсем его не понимаю.

— Встреча с друзьями пошла тебе на пользу, — усмехнулся полудемон и поставил поднос с ужином.

— Считаете?

— Глаза блестят, на щеках — румянец.

Знал бы, из-за чего у меня румянец!

— Наверное.

— Сними верхнюю одежду и ложись, — велел привычно.

Подчинилась, а потом десять минут кусала губы и жмурилась из-за сладких мужских прикосновений.

Увы, сегодня доктор уделил мне мало внимания. Обработав ожоги, напомнил о лечебном зелье, наказал съесть ужин и отошел к раненым стихийникам, возле которых и провел до поздней ночи.

Я почти заснула, когда Рэн отправился к себе.

Дверь тихонько скрипнула, лазарет окутала темнота. Я перевернулась на другой бок, обнимая жесткую подушку. Мысли никак не покидала магическая дуэль. Все так странно. И запутанно. Почти незнакомец заботится обо мне, а я даже не знаю его полного имени и титула. А когда хочу спросить — все время кто-то мешает.

Вот и сейчас к Рэну нагрянули гости.

Я не сразу поняла, почему это так сильно раздражает, а потом сообразила — в его личных покоях спорят на повышенных тонах.

Минуло десять минут, пятнадцать. Часы пробили полночь, а спор продолжался.

Я ворочалась, зажимала уши ладонями — бесполезно. Крики то затихали, то становились громче и не давали уснуть.

Не выдержав, выбралась из кровати и на цыпочках отправилась на шум. Зачем? Чтобы, как минимум, попросить спорить тише. Ведь спать совершенно невозможно! Вон стихийники ворочаются и стонут, бедолаги. Я тоже скоро начну.

Через миг была возле изысканных апартаментов. Глубоко в животе карябал стыд, в висках вопила совесть.

Это неправильно, Анжелина. Так нельзя. Мало ли, чем доктор занят. Но я ведь только попрошу и сразу уйду. В этом нет ничего постыдного.

Секунда колебаний, и я заглядываю в щель. И тут же зажимаю рот ладонями. В центре спальни возвышался Рэн в расстегнутой белой сорочке, а перед ним стояла полностью обнаженная Сильвия Золейман.

Я застыла как вкопанная. Будто на полу был начертан ведьмин знак, из которого невозможно выйти самостоятельно.

Спальня хорошо освещалась. Я видела каждую мелочь: копну рыжих волос, бесстыдно рассыпанных по голым женским плечам. Отблески ночников. Игру света и тени на лицах любовников.

— Любимый, — Сильвия обрисовала ухоженными пальчиками овал мужского лица.

Узкая спина, стройные ноги, красивая фигура. Широкие молочно-белые ягодицы с бархатистой кожей.

— Ты ведь больше не злишься, правда? — Голос ласковый, игривый. — Подумаешь, пробралась утром в твою постель. Когда-то мы не спали до утра, и ты был вполне доволен.

Мальер (в отличие от гостьи) был холоден и суров. Смотрел свысока. Лицо надменное. В глазах пульсировала злость.

— Мы в лазарете учебного заведения. Такое поведение здесь не уместно.

— Я хотела тебя порадовать.

— И для этого разделась и легла рядом?

— Если хочешь, буду делать так каждое утро. Или вечер. Только помани.

Сильвия прижалась голой грудью к обнаженному мужскому торсу и потянулась к губам.

Доктор отклонился.

— Тебе лучше одеться.

— Я думала, мы уже все выяснили.

— Выяснили. Возвращайся к себе.

— Нет, — она вцепилась в белоснежную мужскую сорочку.

— Сильвия, — рыкнул доктор.

Холеные дамские пальчики ласкающе пробежались по мускулистой груди. Затем она медленно опустилась на колени, обхватила завязки мужских брюк и потянула.

— Позволь сначала доставить тебе удовольствие? А потом уж решай, прогонять или нет.

Женщина попыталась стянуть с него брюки, но в последний момент Мальер перехватил узкую руку.

— Хватит.

— Почему? — В томном голосе звенела обида.

— Сейчас не время.

Сильвия выпрямилась.

— Ты говоришь это второй месяц подряд. Что происходит? Вдруг стал так холоден, отстранен.

— Я всегда был таким, — глядя сверху вниз, усмехнулся демон.

— Не важно. Я замерзла.

Прильнув теснее, она прижалась к мужским губам в поцелуе.

Неожиданно мне стало дурно.

До этого кроме отвращения и стыда никаких чувств я не испытывала. Хоть и было неприятно наблюдать, делала это спокойно. Если б могла — убежала, честное слово! Я скромная, воспитанная девушка. Знаю, что подглядывать за другими — верх невежества.

Но могучая, неподвластная мне сила удерживала у двери. Опутала ноги, будто вросшие в пол, как корни врастают в сухую почву. Все изменилось в миг, когда ее губы слились с мужскими.

Я неожиданно получила свободу, а еще грудь выжгло пробужденное Пламя Унсурэ.