Дурацкие туфли показались ужасно тесными.

Это игра теней. Битва добра и зла. Борьба света и сумрака. Где на одной стороне студенты и преподаватели, а на другой — падший демон Арруана и его человеческий сообщник.

Растирая плечи ладонями, я задумалась, кому по силам сплести смертоносное проклятье?

У студентов таких познаний пока что нет, разве только у выпускников с темного факультета. А это уже значительно сужает круг подозреваемых. Кроме того под подозрением весь преподавательский состав, и в первую очередь магистры: некроманты и спириты.

— … полагаю, их всех надо немедленно допросить, — прервал размышления злой рокот Дилайна. Из обрывков беседы я поняла — он тоже грешит на кого-то с факультета темных искусств.

Ректор громко прочистил горло. Три часа назад, в чудесном Храме, в звериных глазах лучилось умиротворение, теперь же они отливали насыщенной желтизной, а на лице проступили досада и злость.

— Согласен. Идёмте, отведу в Башню темных искусств.

Дилайн бросил на напарника тревожный взгляд и вышел за ректором. Я и не знала, что черствая скотина с сердцем из камня способна кому-то сопереживать, выходит — способна. Проводив натянутую спину в черном сюртуке, я снова посмотрела на Рэна. Муж склонился над Малиусом и, занеся ладони над висками, прикрыл глаза. Голову имперского дознавателя охватило слабое янтарное свечение.

Я узнала достаточно и даже больше, и тихо вернулась в покои. Гостиную заливал теплый свет ночников, за окнами было темно и ревели волны. Прошлась до дивана и, скользнув по бархатной обшивке рукой, вернулась в спальню.

Происшествие с Малиусом задвинуло собственные переживания на крайний план, но теперь, когда я вновь очутилась вблизи огромной неразобранной кровати, где буду вынуждена спать все следующие месяцы и даже годы, на меня навалилась усталость.

Сбросив туфли, легла на кровать и свернулась раненным зверем.

Не верилось, что я вышла замуж за мага — наполовину демона. Не знаю, что нас ждёт и станет ли это место мне когда-нибудь домом по-настоящему, чувствую лишь, что вокруг сгущается тьма. И самым разумным — держаться поближе к Киаррэну.

Я погружалась в сон, тая в облачной черноте, как вдруг чьи-то жаркие губы прижались к щеке. Потом притянули к себе и обняли за талию, утыкаясь лицом в ложбинку под волосами. Мысли давно испарились, печаль и тревоги тоже. Остались лишь ласковые прикосновения и хриплое мужское дыхание.

— Я люблю тебя, Анжелина, — прошептали мне на ухо, обжигая нежным поцелуем. — Люблю свою упрямую иннэ-али.

Он тихо гладил мне волосы, прикусывал за мочку и бормотал на арруанском, отчего по телу скользило приятное тепло. Я боролась со сном, прислушивалась, но утомление брало своё. Я уснула с улыбкой на губах.

А утром, когда открыла глаза и потянулась на соседнюю половину, издала тихий стон. Мужа рядом не было. Я лежала в пустой и холодной кровати, забрызганной солнечными зайчиками и тенями снежных облаков.

Должно быть, самые прекрасные в мире слова мне только приснились.

Рэн появился в гостиной, когда я оделась, причесалась и вышла к столу зверски голодная. Темно-янтарные демонические глаза пробежались по мне снизу вверх, а затем он сдвинул стул.

— Позволь пригласить тебя на завтрак.

Скатерть ломилась от обилия сыров, паштетов и свежих булочек с разными начинками. Сбоку красовался кофейник с изогнутым носиком, разрисованный синей глазурью, рядом кувшин со сливками и сахарница с серебряной ложкой.

Я охотно придвинула блюдце с чашкой, и муж налил мне свежий кофе. Завтрак заметно отличался от еды столовой; никаких компотов, овсяных каш и салатов, сплошное изысканное угощение.

— Как спалось? — Непринужденно спросил Рэн, разламывая сдобу с маком.

— Благодарю. Хорошо. А как твой пациент?

— Пока в тяжелом состоянии. — Глаза мужа гневно вспыхнули. — Все-таки вышла вчера из комнаты, Анжелина?

— Я предупреждала: упрямство главная черта рода дель Сатро.

— Ты больше не дель Сатро, — как-то резко перебил, потом сделал вдох и пленил горящим взглядом. — Завтракай и отправляйся на занятия. Сегодня у вашей группы две пары и зачет по Истории магии.

Чашка с кофе в моей руке замерла.

— Зачет?

— Только не говори, что не готова.

— Готова, — возразила шепотом. Все дни до выписки я только и делала, что читала пропущенные лекции и самостоятельно выполняла лабораторные и практические.

— Тогда, в чем дело? — Жаркий взгляд мужа буквально раздевал.

— Дилайн сказал, меня отчислили из Академии.

— Я же просил не слушать всяких идиотов, — рыкнул глухо. — Ты по-прежнему учишься на факультете защитников. Теперь как Анжелина Мальер.

В горле застряли слова благодарности.

— Рэн.

Я смотрела в красивое лицо с аристократическими чертами, будто выточенное из снежного мрамора и стискивала ручку чашечки.

— Спасибо.

— Позже отблагодаришь, — таинственно изогнув бровь муж, наконец, переключил интерес на паштет и сдобу. — Есть еще кое-что. Нападение на представителя власти вынудило ректора принять более жесткие меры. Всю Академию со вчерашнего вечера пронизывают охранные сигнальные маяки. Увидишь вдоль стен алые красные ленты, старайся без необходимости не задевать. Это и есть маяки. Их протянули на случай внезапной атаки ингубуса.

— Поняла.

Тему первой брачной ночи я и он старались деликатно обходить.

— В таком случае, предлагаю позавтракать, а потом провожу тебя в учебный кабинет.

… Первое за что зацепились глаза в академическом коридоре — пурпурные магические символы, сверкающие на гладких стенах. Они так плотно были вплетены один в другой, что издалека напоминали широкие красные ленты из искристого атласа.

Возле них, потирая подбородки, толпились студенты и преподаватели. Многим не терпелось проверить работу «маяков». Для этого всего-то надо коснуться «ленты» и на всю Академию завоет оглушительная сирена. Оказалось, маяками были пронизаны столовая, все учебные кабинеты, уборные и Башни общежитий. Я злорадно усмехнулась. Теперь чтобы совершить очередное нападение, ингубусу или его сообщнику придётся проявить чудеса невидимости и ловкости. Сильно сомневаюсь, что у чудовища хватит на это магических способностей.

Около кабинета по Основам защитной магии меня охватил несильный озноб. Все давно осведомлены, что я не — парень и, тем не менее, встречаться с сокурсниками было страшно.

— Не бойся, — Киаррэн улыбнулся. — Они не укусят.

Кивнула и потупилась, уж очень откровенным и дерзким был его пленительный взгляд.

— Я всегда рядом, — муж прошелся ладонью по рукаву ученической мантии и затем скользнул по голой ладони. От прикосновения сильных пальцев на коже взблеснули алые демонические символы защиты. — Иди же, — он неуловимо прижался губами к губам и затерялся в толпе.

Лицо на секунду вспыхнуло огнём. Не от поцелуя, а от того, что все вокруг это видели. Чтобы окончательно не смутиться, нырнула в кабинет, а следом за мной вошел преподаватель Велиал.

— Группа сто тридцать семь. Сегодня у вас две последние пары в этом семестре. В конце недели ждёт экзамен.

Под шумный вздох он прошествовал к высокой кафедре и, разумеется, заметил меня. Я все так же стояла у двери, не в силах встретить взгляды сокурсников.

— Кстати, — куратор мельком глянул на группу. — Позвольте представить, миссис Анжелина Мальер, в девичестве дель Сатро.

— Эдвард — девушка? — Послышался из середины класса удивленный возглас Пита.

— Верно, — куратор сощурился. — Миссис Мальер некоторое время провела в лазарете и снова вернулась в группу. Леди, будьте добры сесть на место. У нас занятие.

— Да, да, — пробормотала, оглядываясь к партам.

На меня взирали шестнадцать удивленных пар глаз. Я ждала ехидства или презрения, а утонула в понимании и поддержке. Альберт сложил ладони вместе и покачал перед лицом, Ксана тепло улыбнулась. Само собой, друзья были на моей стороне, а вот от других я ничего хорошего не ждала. Как видно, зря. Меня внимательно оглядели и повернулись в сторону преподавателя.