— Я обещал твоему батюшке, что ты вернёшься домой, — возразил Дженве, используя свой последний аргумент, что всегда закрывал деве рот.

— Я убегу! — буркнула дева, замолкая.

— Джев…, — Ллойву приподнялся в стременах, стараясь разглядеть происходящее впереди, скрытое жарким летним маревом. — Там что-то происходит…

— Слышу, — меланхолично ответил Дженве на илои. — Готов, Ловкач? Мы увязли в этом дерьме по самые уши. Теперь можно не делать вида, что мы в стороне.

— Ты, прав, это глупо, больше не будем… — услышал Дженве в ответ, и ему даже показалось, что он ослышался. Справа в поле заволнило высокие стебли, это волки следовали за братьями.

— Это башня! Он пытаются сломать башню! — Ллойву снова привстал в седле. Марисса со страхом оглянулась на беспокойного соседа.

— Да и дьявол с ней…

— Нет, нельзя, там много бесценных сокровищ! — Ллойву рвался вперёд, но опасался ехать прежде брата. — И информация, Джев, нам нужна информация! Эти варвары сравняют всё с землёй!

— Какая муха тебя укусила, ещё вчера я думал, ты отрешился ото всего, а сегодня снова скачешь, как подросток на первом свидании. Ты про библиотеку? — рассмеялся Дженве.

— Ты не понимаешь. Некоторым экземплярам нет цены! Их не восстановить!

— Любил бы ты так добрую деву, как свои книги, — проворчал Джевне, заставляя Черныша ускорить шаг.

— Девы ветрены, а вот книги не предадут никогда, — парировал Ллойву на той же волне.

— Зато у дев есть нечто более приятное, — масляно улыбнулся Дженве, не обращая внимания на прильнувшую со спины Вимлин, — теплота, Ловкач. Попробуй, тебе понравится…

— Я ценю твой совет, Джев, — рассмеялся Ллойву, — правда.

— Стойте, путники! — услышали братья, и тотчас почудилось движение вокруг. Волки замерли и затаились. Впереди поднялись с земли воины, по всему, отдыхающие в высокой траве. Справа и слева, за спиной и впереди, везде мелькнули угрожающие стальные лезвия с красным петушиным пером на плечах их обладателей. — Дальше пути нет!

— Ба, Симур, поглянь, не за эти ли головы награда назначена?

— Они, они, а коль не они, так и не страшно… Истинники разберутся, кто им нужен…

— И ворожейка с ними…

— А это поглянь, неужто девка?

— Сла-а-адкая…

Ллойву только увидел, как поднимаются заряженные арбалеты. Дольше всё завертелось быстрее, чем можно было уследить. Кто-то вскрикнул, когда огромный белый волчара навалился с рычанием со спины. Дженве скользнул вниз из седла и сразу исчез из поля зрения. Вимли гневно блеснула взором на подкрадывающихся бородатых воинов. Ллойву подмял Мариссу под себя, закрывая от удара и дал Ластве под брюхо пятками. Но скотина и так всё поняла, невероятным усилием свернув в сторону от блеснувшего меча и переходя сразу на скорый бег. За спиной раздались крики негодования и по плечу чиркнул болт. Едва удалившись на безопасное расстояние, Ллойву оглянулся. Нет, погони нет, Дженве отвлёк всех на себя, успевая отбивать ещё и деву. Черныш ревел и бился в руках людя, а Вимлин уже вытащила свой меч, чтобы сражаться, как и хотела. Дженве нужна помощь… Ллойву развернул Ластву, прижимая девочку к себе, но на пути в обломанных стеблях ощерился серый оборотень, не позволяя вернуться. Раздался звук боевого рога, возвещающего о предстоящей битве. Задрожала земля, сигнализируя о прибывающем подкреплении.

— Не смей, — прошипел Ллойву, чувствуя как внутри поднимается давно забытое чувство: ярость и слепая готовность к смерти. Волк зарычал, припадая к земле. По всему, был готов не дать асатру пройти и готовился к битве насмерть.

Ллойву соскочил с седла, одновременно вытягивая кимейры и складывая их в глефу.

— С дороги!

— Нет! — взвизгнула Марисса, сжимаясь в седле, такая крохотная и беззащитная, а через поле от возвышающейся в дали башни к ним уже спешила конница. — Не трогай волченьку!

— Пошёл вон, — огрызнулся Ллойву на вздыбившего шерсть волка, поворачиваясь к новой опасности лицом, — пёс…

— Мама! — заплакала девочка. — Мамочка…

— Не плачь, дитя, — проговорил Ллойву поглаживая Ластву по крупу и приказывая ей уходить назад, к лесу. Животное жалобно застрекотало и двинулась, тяжело бухая ногами, куда приказано. — Не бойся, тебя никто не тронет…

Волк, однако, уходить и не думал, хотя и прижался к земле в страхе. Неподалёку схватка уже закончилась, Дженве не дал уйти никому, и уже спешил к брату. А Вимлин, несмотря на молчаливый приказ уходить, следовала за ним по пятам. Виделся ныряющий в волнах высокой травы белоснежный хребет второго оборотня.

Конница из пятнадцати голов тревожила землю, прогоняя и зверя и птицу прочь. Видно было, как лучники на конях натягивают тетивы, накладывают стрелы. И против них в поле только двое и пара оборотней. Ллойву потянулся Искрой к прародителю.

— Ловкач? — с тревогой Дженве взглянул на брата.

— Они сами хотели этой битвы, — дотянувшись Искрой до токов энергий в земле, Ллойву взмахнул глефой, обрубая невидимую глазу преграду, — это их выбор.

Земля вздрогнула и поле ощерилось тысячью поднявшихся из недр смертоносных лезвий из твёрдой породы. Шедшие в авангарде всадники рухнули из сёдел прямо на камни, когда кони с подломанными ногами кубарем полетели вперёд. Где-то закричала Вимлин, и Ллойву только уловил мягкую поступь сотен лап. К разгоравшемуся бою спешила стая, заходя с флангов. А от башни торопились на помощь товарищам целое море людей, затопившее дальнюю кромку поля.

— Эгей, — Дженве присвистнул. — Это всё для нас?

— Против нас, если точнее, — Сказал Ллойву на илои и пошёл вперёд, а Дженве улыбаясь пристроился рядом. Справа и слева в траве мелькали серые и бурые спины.

— Что ж, сыграем, — Дженве щёлкнул Октисом, формируя себе щит.

— Что ты ищешь? Опять ответы? — Дженве ковырнул пальцем большую чернильницу на столе. Содержимое, разумеется, давно обратилось в сухой порошок. Рядом стояла ещё одна с латаровыми чернилами, закрытая стеклянной пробкой с уплотнением. Слишком ценный ресурс, чтобы оставлять его на волю времени.

— Я их почти нашёл, — Ллойву, нацепив на нос окуляры, склонился над картой на столе, — глупец же я был, Джев! Ответы лежали передо мной ещё в прошлый раз. Но я в гордыне своей предпочёл их не увидеть и сделал ошибочные выводы.

— Это все ваше? — прервала его Вимлин, ещё раз пробежалась взглядом по полкам, заставленным книгами.

— Эти издания собирались веками, — не глядя на неё согласился Ллойву, — им нет цены. И… благодарю, добрая Вимлин, без тебя нам бы пришлось вступить в неравный бой, — Ллойву выпрямился и взглянул на зардевшуюся румянцем деву. Дженве важно кивнул, соглашаясь. Марисса радостно прижалась к руке девушки, всем видом утверждая: «Вот видишь? Видишь, я же говорила!»

…Бой продлился не долго. Едва асатры приняли решение, как вперёд вырвалась Вимлин верхом на Черныше. Из злополучного мешка перед наступающим сбродом посыпались золотые побрякушки. Едва блеск их ласково поймало солнце, усилив во сто крат привлекательность золота, как первые же воины, позабыв про цель кинулись подбирать драгоценности. На них напирали те, что шли следом и вскоре между воинами завязалась драка. Оборотни, зашедшие с боков быстро обезвредили самых рьяных. Ллойву и Дженве с удивлением обнаружили, что стали воинам неинтересны. А раз так, то можно было ускользнуть, не вступая в бой. Ластва почти сразу вернулась, повинуясь зову хозяина, и пока люди рядились за золото, все четверо под прикрытием волков проскользнули к башне. Осадные орудия едва ли повредили её, а канониры почти сразу бежали, завидев серые волчьи спины. И теперь беглецы получили передышку под прикрытием несокрушимых стен. Как выбраться из ловушки, куда они загнали себя сами, Ллойву пока не думал, вопреки обыкновению, понадеявшись на везение. В конце концов, везло же им до сего дня, отчего не случиться приятности и после…

— Что ты имеешь в виду? — Дженве с вялым интересом подошёл к карте. Всё те же фигурки на северной земле, картограф, без сомнений, хорошо поработал, но что здесь важного? За стенами кричали и переругивались осаждающие. Отчего-то совсем не трогала возня снаружи, и не думалось о будущем. Двери надёжно затворены, никто не проникнет в башню без ведома её обитателей.