— Я рад снова увидеть вас, к сожалению, вы снова мой пациент. Я же просил быть осторожным, — голова оказалась зафиксирована валиками так, что повернуть её не было никакой возможности, но доктор Валлар сам подошёл, чтобы попасть в поле зрения. Он так постарел за эти дни. Что произошло?

— Я не устаю поражаться вашей неугомонной натуре, господин Лир.

— Прос. стите, — Ллойву потянулся рукой к горлу. Отчего так саднит?

— Ничего, я рад, что вы справились со своим недугом… Ещё немного… — Доктор потянулся к изголовью, что-то поправил, и голова свободно мотнулась в сторону, — вот так, — он присел рядом на высокий табурет, чтобы поговорить.

Ллойву разглядывал постаревшего доктора и недоумевал, когда он успел столько пропустить. Что случилось? Откуда седые виски и лучистая сеть морщин возле глаз?

— Я могу поговорить с Советником? — откашлявшись, спросил он.

— Кримом? Конечно, конечно можете, если найдёте, — добродушное лицо доктора расцвело улыбкой. — Сейчас все так много говорят об этой битве. Я слышал, вы там сыграли немалую роль…

— Битве? — Что за битва? Что происходит?

— У перешейка. Я читал в новостном листке. А грохот разрывов доносился даже до Майоран. Я немного испугался, если честно. У нас немало раненых и обожжённых.

Память, посчитав, что щадить мозг не следует, начала вытаскивать события одно за другим. И самое оглушающее: Ллойву не смог завершить эту битву, помочь Дженве и остальным. Его срубил недуг.

— Дженве! — Ллойву приподнялся, но тотчас был уложен твёрдой рукой обратно в кровать, — что с ним?

— Всё в порядке, сколько знаю, — доктор Валлар, как фокусник, достал откуда-то из изголовья бокал, наполненный красноватой жидкостью, — вот выпейте.

— Я не стану ничего пить! — Ллойву упрямо отодвинул бокал рукой, — я должен поговорить с Дженве! Мильен? Где они?

— Ничего не изменилось, да? — ухмыльнулся доктор Валлар, — успокойтесь, господин Лир, иначе мне придётся обратиться к главе вашего дома, дабы призвать вас к послушанию!

— Отца вы вряд ли найдёте, — Ллойву вдруг почувствовал, что доктор прав. Он снова слаб, как дитя.

— О, нет, и это прекрасная новость для вас, — доктор хитро сощурился, — я безумно рад за господина Дженве. Он принял знак главы дома в той битве. Теперь он стоит во главе и принимает решения. Это очень необычно для его возраста, но боги посчитали его достойным. Я считаю, прекрасный выбор. Теперь у него множество дел. Он где-то здесь, на Аст’Эллоте, он обещал навестить вас. А я обещал ему, что лично прослежу, чтобы вы не сбежали из постели.

— Джев? — новость прекрасная. Дженве заслужил. Ллойву почувствовал, как его отпускает напряжение. Значит, он жив. — А Мильен?

— Она тоже здесь. И ваш брат тоже. И остальные… позавчера был большой день…

— Позавчера? — проклятое сердце.

— Выпейте… — и снова бокал у самого лица.

— Здесь сонные капли? — уточнил Ллойву, уже зная ответ. Валлар хитро улыбнулся.

— Дьявол с вами, — и Ллойву выпил всё до дна.

Дженве зашёл вечером и принёс с собой пакет с зелёным виноградом. Теперь брат выглядел иначе. Он сменил серую тунику на чёрную с красной каймой, и в лице его появилось нечто величественное, что угадывалось у отца, но навсегда было стёрто вечным брюзжанием.

— Процветай, брат, — Дженве крепко пожал руку, — Валлар настоящий кудесник. Он снова поднимет тебя на ноги.

— Я так понимаю, что пропустил всё самое интересное? — Ллойву нетерпеливо приподнялся на своём ложе. — Рассказывай!

Дженве улыбнулся с лёгкой грустью.

— Мы убили твоего приятеля, Ловкач, — начал он с самого главного, что тяготило его больше всего, — мне больно, как и тебе, но он перешёл все границы.

— Я понимаю, — Ллойву замер, вспоминая опаляющее дыхание дракона. — И никого не виню.

— Я не знаю, как это сказать девочке… — Дженве опустил взгляд.

— Я сам, — предупредил его сомнения Ллойву, — сам скажу. Я бы хотел, чтобы она жила здесь, среди нас…

— Зачем тебе это? — Дженве неловко сдавил пакет. — Подумай…

— Их век много короче нашего. Что плохого случится, если несколько лет я посвящу ей? — Ллойву взглянул на белёный потолок, — я отдам долг…

— Смотри сам, я привезу её, если хочешь. Когда тебя выпишут?

— Думаю, скоро, никому не нужен такой скверный пациент.

Посмеялись, но в этот раз как-то грустно.

— Мы уничтожили дракона, и тогда эти отступили, — начал Дженве рассказ. — Ты уже был почти без сознания, и Мильен вызвалась отвезти тебя в госпиталь. Меоке пришёл вовремя, мы отбились от всех атак, и когда они поняли, что не пройдут, выкинули белый флаг и выслали послов. А потом от них выступила делегация. Они попросили перемирия, а эти рыцари всё пытались вызнать, что за новые боги… Дальше одна политика, я в ней не силён, ты знаешь. Договорились, что они не трогают остров, а мы не трогаем их. На этом пока всё…

— Всё? — усомнился Ллойву, уловив в голосе что-то ещё.

— Я еду в столицу к новому тьярду, и они хотят видеть и тебя… Кто-то прослышал про Ллойву Лира, — Дженве усмехнулся, — но им придётся подождать.

— Я смогу!

— Нет, — твёрдо сказал Дженве, — сначала ты окрепнешь.

Ллойву чувствовал свою беспомощность и от осознания, что он стал бесполезен, стало пусто на душе. Дженве получил новый статус и поедет один.

— Ты сместил отца, — после продолжительной паузы сказал Ллойву, — теперь ты глава дома.

— Я не знаю, как так вышло, — Дженве смутился, — я только хотел защитить всех, я не желал власти. Но теперь этот знак, — он оттянул ворот туники, обнажая часть вытравленного на коже знака, — говорят, боги сделали выбор. Что ж, я могу принять его. А ты? Можешь?

— Это было неизбежно, — Ллойву ободряюще улыбнулся, — ты заслужил, Джев. Ты приведёшь дом Лита к настоящему величию, я уверен.

На это Дженве сжал руку брата в поиске поддержки.

— Мне есть на кого положиться.

— Всегда, Джев.

Зазвенели колокольца у двери, сигнализируя о том, что мальчик-разносчик бросил в корзину пачку новостных листков.

— Я возьму! — прежде, чем встать из-за стола услышал Ллойву звонкий девичий голос с первого этажа. Вот и славно, у него много работы перед отъездом. Справа лежала стопка конспектов, слева письма и приглашения, на которые надо ответить до вечера.

Послышались частые шаги, и вскоре дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Мара, сильно подросшая за последние три года. Она вытянулась, приобрела особую стать рядом с «господином Лиром», как его теперь все называли.

— Стучать, Мара, надо стучать, — посетовал Ллойву, откладывая перо. — Я работаю, если ты обратила внимание.

— Мы уезжаем завтра! — воскликнула девочка. Непослушные пепельные пряди, никак не желающие поддаваться рукам гувернантки торчали во все стороны, придавая девочке сходство с одуванчиком. — Ты обещал, что мы погуляем!

— Погуляй с госпожой Вармой, я занят, — стараясь быть твёрдым, проговорил Ллойву, — прошу.

— Но…

— Я прошу, — сказал Ллойву резче, чем следовало. На это Мара надулась.

— Нас ждёт длительное путешествие, Мара, незачем дуться, — Ллойву поправил окуляры и опустил взгляд снова в конспект.

— Можно мне к Таоке? — прозвучал вопрос заданный самым невинным тоном.

— Нет! — отрезал Ллойву даже не поднимая головы. — Едва вы встречаетесь, я принимаю жалобы от госпожи Валерены на разбитые окна. Почитай что-нибудь.

— Просто Таоке плохо кидает мяч. Читать скучно!

— Тогда соберись в дорогу, но не мешай мне, прошу.

— Я… уже… готова! — прочитала Мара, спрыгивая по лестнице, считая ступени.

Ллойву поднял взгляд на оставленную открытой дверь. Опять, что за дитя! И занялся письмами. В основном приглашения к ужину: «… и обязательно возьмите с собой эту милую девочку…». Милая девочка умудряется находить приключения на ровном месте. Даже на Аст’Эллоте, где совершенно безопасно, это вам не города люди. И каждый раз: «Тебе нельзя волноваться, Ллойву, доктор тебе запретил». И тем не менее…