— Ну, вот и славно! — Дженве подставил кружку, — давай, надо закрепить союз. — Пивень с готовностью налил пенный напиток в сосуд. Дженве пригубил.

— О, Ллойву, ты должен попробовать!

— Не уверен, — скривился Ллойву.

— На, только глотни! — Дженве протянул свою кружку. Ллойву осторожно попробовал.

— Ну, как?

— Недурно. Это что-то фруктовое?

— Это мёд! — Воскликнул Пивень. — Самый настоящий мёд, его варят стиги. Это на севере.

Спустя время Дженве с Пивнем, смеясь, горланили какую-то местную песенку. Дженве, конечно, не знал слов и просто подвывал в такт. Так ему казалось. Но здесь был и плюс, при таком рёве ни один хищник не подойдёт близко. Ллойву со скептической улыбкой наблюдал за ними, подбрасывая дров в костер. Отправляться сегодня уже не придется, решил Ллойву, раз Дженве так набрался. Он расстелил спальник на еловых ветках, срезанных в лесу. Достал свою книгу и стило. Нацепил на нос окуляры и продолжил записи, оставив брату хмельное веселье. Пивень сначала не обращал внимания, затем уставился на Ллойву, словно на какую-то диковину.

— Что? — Ллойву заметил его взгляд.

— Что это? — проводник потянулся к окулярам.

— Не трогай. — Ллойву брезгливо дернул головой. — Никогда!

— Они помогают ему видеть! — Дженве оттащил нового приятеля от брата. — И он будет сильно…сильно зол, если ты их коснешься.

— Он слепой? — удивился Пивень.

— Нет, но иногда видит плохо.

— Я тоже иногда вижу плохо. В темноте, например. Они помогают видеть в темноте?

— Нет, — отрезал Ллойву, погружаясь в свои записи.

— А в дыму?

— Нет, — последовал ответ.

— А когда в глазах плывет?

— Как сейчас? — добавил Дженве.

— Точно…

— Нет, — коротко ответил Ллойву.

— Не приставай к нему! — Дженве оттянул Пивня к себе. — Это мой брат. Я его люблю. Если ты его обидишь, я уничтожу тебя. — И улыбнулся без тени дружелюбия. Проводник взглянул в похолодевшие бесцветные глаза, и прочитал в них все возможные исходы.

— Понял, — кивнул Пивень. Солнце меж тем уже спряталось за горную гряду, и наступили сумерки.

— Я позову кродов, — Ллойву поднялся и ушел в сумерки.

— Кто такие кроды? Опасно ночью звать кого бы то ни было, — опасливо проговорил Пивень, оглядываясь по сторонам. Раздался громкий свист, на мгновенье заложивший уши. Пивень вздрогнул. На зов ответили из темноты протяжным стрекотом. И вскоре пришел Ллойву, а за ним, бухая в землю трехпалыми лапами, пришли чудные звери.

— Осспаде! — Проводник схватился за топор.

— Тише. Это Черныш, — Ллойву погладил по плоской голове темного крода, а затем более светлого в темных пятнах. — И Ластва. Держи свою кобылу подальше. Они — хищники.

Пивень тотчас поднялся и отвязал свою кобылку.

— Ллойву! — Рассмеялся Дженве. — Не пугай! Они с охоты и сыты. Теперь дня два они не захотят есть.

Проводник привязал кобылу подальше от пугающих его животных.

— Я пожалуй, лягу спать, — Ллойву присел на своем месте, завернулся в спальник.

— Спи, брат. Я постерегу твой сон, — кивнул Дженве. Ллойву не ответил, отвернулся ко всем спиной.

Пивень скорчил рожу в сторону спящего.

— Он всегда такой? — спросил он.

— Какой? — Невинно поинтересовался Дженве.

— Ну, — Пивень изобразил руками какую-то козулю. — Такой.

Дженве рассмеялся.

— Это Ллойву. И он всегда такой. Он тебе понравится, — и Дженве хлопнул нового приятеля по спине. — У нас два спальника. Ты можешь пока отдохнуть. Я покараулю.

Пивень оторопело посмотрел на своего нанимателя.

— Ни в жисть! Давай, сначала я!

— Нет. Ложись. После полуночи станет твой черед.

Пивень прикинул в уме, что к чему, и согласился. Натаскали веток, расстелили спальник. Пивень завернулся в теплый, на меху, спальный мешок. Как же благосклонна судьба к нему сегодня. Вчера он был никчемным пьяницей, не нужным никому, без гроша в кармане, а сегодня он снова на службе, хоть у самого дьявола, с деньгой, сытый, и в тепле. Перед тем, как закрыть глаза, Пивень увидел, как Дженве набил курительную трубку. Значит, еще и табак есть…

Ллойву проснулся от назойливого зуда во всем теле. Словно бы кожу колет тонкими иглами. Что-то было не так. Он повернулся лицом к костру, стараясь не вылезать из спальника. Внутри мехового кокона было тепло и уютно. Вылезать не хотелось. По другую сторону костра на бревне сидел размякший от выпивки Дженве и курил трубку. Идея отправиться в путешествие была лучшей из всех возможных. Подумать только, они едва ступили на землю люди, а уже узнали столько нового. Даже поучаствовали в небольшой стычке. Не желая расставаться с теплом, Ллойву завернулся крепче в меховое одеяло. Начал походя разглядывать лицо брата. Тот о чем-то задумался, изредка затягиваясь трубкой и выпуская клубящийся паром дым. Фигура сидящего на бревне Дженве ярким пятном выделялась на фоне посмурневшего в сумерках леса. Небо над головами затянуло тучами и грозило засыпать путников снегом. Удивительное зрелище. На Аст’Эллоте не было столь уничтожающего чувства незначительности перед стихией. У них были метеостраты, что следили за погодой, и каждый день мог быть просчитан от восхода светила и до его заката. Правила игры были известны и прописаны заранее. Но здесь… Здесь илои стали лишь фигурами на игровой доске, не игроками. И в этом тоже была своя прелесть. Отчасти.

Ллойву перевел взгляд снова на Дженве. За его левым плечом отблески огня нарисовали абрис человеческой фигуры. Ллойву резко сел, откинув одеяло. Уж не проводник ли решил напасть со спины?

— Сзади! — Крикнул Ллойву, но Дженве не отреагировал, словно и не слышал. Неизвестный подступил ближе, при свете костра открывая свою истинную суть. Безликий. Существо без имени и без лица. Ллойву вскочил на ноги, запутался в спальнике и едва не упал, сделав шаг. Дженве словно ослеп и оглох, продолжая безмолвно и беспечно курить. Опять сон? Ллойву поднял глаза на брата, и неведомая сила подхватила и потащила его прочь в далекое поле. Стоянка их, мерцающая отсветами костра, быстро и равномерно удалялась. Он четко видел огонь и Безликого. Видел, как тот достает из под своего невзрачного одеяния стальной кинжал и подносит к горлу Дженве. Тот, сидел, словно бы не замечая опасности. Подобно марионетке в дешёвом театре.

— Джев! — Ллойву двинулся назад к костру, но ноги его отчего-то увязли в топкой грязи. Он угодил в болото. — Джев! — Он с усилием вытянул одну ногу из хляби. Сделал шаг. — Джев! — кричать бесполезно. Можно до хрипоты пытаться достучаться до брата, но он не услышит.

Безликий воткнул нож под подбородок своей жертве.

— Джев!!! — Ллойву почти охрип. Ноги увязли настолько, что вытащить их уже невозможно. Яркая вспышка осветила болото, бросая контрастную черную тень на мутную гладь воды. Выжигающее глаза пламя. Ллойву слезящимися глазами взглянул на источник сияния за своей спиной. Окто. Огромный, раздутый до невероятных размеров. Величиной в полнеба, Окто завис над ним. Ллойву потянулся к костру. Спасти, ещё можно спасти…

Дженве, насаженный на нож, точно мотылёк на иглу, дергался в руках Безликого. Движения его тела стали гротескно сильными, словно его било в судорогах. Фальшивка. А затем кукла открыла глаза и рот в беззвучно крике, все еще дергаясь всем телом. На белом овале распахнулись три бездонные дыры. Странно, что несмотря на расстояние и скверное зрение, эту картину Ллойву видел очень четко, словно она выжигалась где-то в голове.

— Нет, — бессильно выдохнул Ллойву. Вид брата привел его в ужас, но не идти к нему он не мог. Должен.

«Наше» — прогудели сотни голосов.

— Отдай, верни! — Ллойву потянулся к брату. — Не смей! — Жар от Окто пек спину и грозил сжечь на месте.

«Наше». Тело дернуло от крика или от ожога, и Ллойву открыл глаза.

Спина нагрелась от костра в настоящей реальности. Ллойву перевернулся на другой бок, лицом к страшащей его правде. Нет, это только сон. Всего лишь сон. Дженве спит недалеко. Его спальный мешок мерно поднимался и опускался от дыхания. Наемник караулит, тараща прямо на него осоловелые от бессонницы глаза. Все таки Дженве слишком беспечен, что вверяет их безопасность первому встречному людю. Ллойву не доверял бы им. Тем более после последних событий. Но от радостного осознания, что это только сон, Ллойву был готов даже поболтать с проводником. Хоть с с самим дьяволом.