— Я…искал ответы, — Ллойву вдохнул поглубже. — Это страна суеверий и, как будто, оживших легенд, Джев. На Аст’Эллоте все было ясно, здесь все запутано.

— Что тебе кажется запутанным? — Не понял Дженве.

— Эта девочка, Марисса, она показала мне будущее…

— Не начинай, Ловкач, мы об этом говорили.

— И тем не менее, — Ллойву взглянул на брата. — На эту страну опускается тень. И знаешь, это тень Изольтара Лира.

— Думаешь, у папаши хватит амбиций захватить здесь власть?

— У него хватит амбиций захватить власть здесь, а затем покорить заново ещё и Аст’Эллот. Вот чего я боюсь. Будет много красной и черной крови. Очень…

— Думаешь, мы можем остановить его?

— Вдвоем? — Усмехнулся Ллойву. — Один из которых и на полноценного илоя не тянет.

— Перестань… — Скривился Дженве.

— Сейчас я не чувствую себя способным ни на что, Джев. — Ллойву отвернулся. — И не уверен, что смогу почувствовать…

— Тебе надо вернуться на Астэллот, — подумав, сказал Джевне. — Подлечишься у Валлара.

— Тогда наш договор будет расторгнут, — раздался тихий голос, и Ллойву с замиранием сердца разглядел в углу темную фигуру. Но Дженве не услышал. Эти слова предназначались ему, Ллойву. — И твой демоненок сожрет тебя.

— Нет смысла прятаться, — ответил Ллойву то ли брату, то ли Бесу, то ли себе. — Если начнется война, теперь Аст’Эллот тоже затронет. Похоже, у нас нет выбора.

— Ты ничего не должен больше Аст’Эллоту, братец. Ты все оплатил. Ты можешь уехать дальше, в Гордарию, я слыхал, за горами есть такая земля. Там грандиозные постройки! Прямо как у нас…

Ллойву помолчал.

— Есть связь между мной и Окто. Я пока не могу ее разорвать. — Вздохнул он. — Мне не уйти от него.

— Что это значит? — Не понял Дженве.

— Он приходит ко мне, когда я уязвим, — нехотя признался Ллойву. — Во снах… Этот… эта земля блокирует его, пока я здесь.

— То есть, ты хочешь сказать, что не можешь уехать отсюда?

— Похоже на то. Пока не смогу найти способ разорвать нашу связь.

— Я думал, Окто исчез.

— Он исчез, — согласился Ллойву. — Но ко мне его по-прежнему привязывает что-то. Я не могу понять, что, — он помолчал. — Ты знаешь что-то о Слиянии матери?

Дженве задумался.

— Она вызвалась сама. Это все что я знаю, — он пожал плечами. — Отец был против. Они долго ссорились наедине.

Ллойву откашлял сухой ком в горле.

— Мне сказали, что она заняла мое место, — Дженве застыл на мгновенье.

— Кто сказал?

— Не важно…

Дженве поднялся и прошелся по комнате. Ллойву с нарастающей тревогой следил за ним взглядом.

— Джев…Ты знал? — Дженве запустил руку в волосы, оттягивая ответ.

— Ты знал? — Ллойву приподнялся в постели. — Вы все знали?

Наконец, Дженве набрался решимости.

— Успокойся, Ловкач. Когда речь зашла о преждевременном Слиянии на Совете выбор пал на тебя. Отец в основном настаивал. Все согласились. Тебе должны были сказать следующим утром. Но мать узнала раньше. Они всю ночь ругались с отцом. Я в глубине души был рад, что выбрали не меня, мне стыдно за себя… — Дженве горько усмехнулся. — Наутро объявили, что следующей Жертвой станет она.

Ллойву посмотрел в потолок. Боль поднималась и затухала вместе с дыханием. Ни к чему ворошить прошлое, Бес прав.

— Я разочаровал тебя? — Дженве подошел ближе.

— Нет, — в груди закололо. — Просто устал от разговоров.

— Мне уйти?

— Нет, — Ллойву откинулся на подушку, проклиная свою слабость. В дверь стукнули раз и вошла Висметия с разносом, на котором что-то съестное заполнило ароматом всю комнату.

— Как самочувствие? — Радушно спросила она, поставив разнос на стол. — Вы болели с полной самоотдачей, господин Лир.

— Он все так делает, — усмехнулся Дженве. Ллойву не ответил. Сил на шутки не осталось. Только легкий туман в голове. Хозяйка с гаснущей улыбкой подошла к постели, протянула руку, проверить, нет ли жара. Ллойву дернул головой.

— Не надо…

Висметия с опаской отдернула руку.

— Что ж, оставляю вас вдвоем, — улыбнулась она. — Видимо, я не вовремя… — И ушла, прикрыв за собой дверь.

Дженве неловко откашлялся.

— Можешь злиться, сколько хочешь, но тебе надо поесть.

Ллойву промолчал. Затем повернулся к брату.

— Нам надо понять, скольких отец увлек за собой.

— Ты имеешь в виду асатров?

— И их тоже. Нам надо попасть к этой башне…

Дженве, радуясь возможности уйти от неприятной темы, согласился.

— Мы попадем туда. Но не сейчас.

— Как можно скорее.

— Хочешь, чтобы я пошел один?

— Нет, — Ллойву покачал головой. — Мы сделаем это вместе.

Пока Ллойву поправлялся, Дженве узнал, что Джарий с караваном отправился в Северную звезду, по вызову самого тьярда. С ним поехал и его брат. Дженве попросили не вмешиваться и остаться в Мелях. Висметия с горечью говорила об этом, словно не ожидала увидеть мужа снова.

Вимлин теперь ни на шаг не отходила от Дженве, упрашивая его научить чужому ей языку, но тот крепился, отправляя ее к брату. Девушка совершенно игнорировала его предложения. Ллойву был ей не интересен, а вот провести время со своим кумиром она была не против. Пока Ллойву лежал в постели, Дженве вспомнил об обещании починить стену и занялся укреплением мола. Вимлин с обожанием следила за ним, пока он скинув тунику и все, что ему мешало силой Искры крепил валуны. Обожание застило девушке взор, и она не придала значению удивительной лёгкости, с которой Дженве двигал блоки. Заметив излишний интерес, Висметия быстро пресекла подобные вольности со стороны девушки. Ей быстро нашлась работа во дворе и на кухне.

Ллойву же развлекала Марисса. Девчонка приходила каждый день, играла на постели, иногда на полу, рассказывала новости, что узнавала через призму своего возраста. Ллойву слушал вскользь, иногда впитывая нужное. Выгнать ее не поднималась рука. Дженве нашел себе занятие, и теперь асатр оказался предоставлен сам себе, изнывая от скуки. Окуляры и книги Дженве так и не вернул, лишив брата любимого занятия. Бес не показывался и никак себя не проявлял, что тоже было хорошо.

Пока Мельин собирался с духом, весна твердой поступью пришла в Тангору. Растаяли от солнечного тепла остатки снега, потеплел воздух и птицы утопили слух в разноголосье. Вскоре Ллойву смог выходить во двор и подолгу гулять вдоль мола, наблюдая за работой брата. Висметия не задавала вопросов. Все ее мысли были поглощены предстоящими переменами, что грозились обрушиться на Мельин после решения тьярда. Она снарядила в крепости небольшую армию добровольцев, человек в двадцать из местных рыбаков. Глядя на эти приготовления, Ллойву только качал головой. Все грядущие события грозили всем тяжелыми последствиями. Необходимо было торопиться.

Наконец, Ллойву почувствовал себя достаточно окрепшим для путешествия, а Дженве закончил со стеной. Висметия была ему безмерно благодарна, и по всему, испытывала облегчение от того, что наконец, братья уедут из Мельина. Её плохо скрываемое облегчение придавало уверенности, что решение затянулось, и отьезд необходим. Она собрала им провизии в дорогу.

Отправляться решили с рассветом следующего дня. Вечером Дженве позвал брата напоследок прогуляться по пляжу. Ллойву упаковал свои пожитки под пристальным взглядом Мариссы, сидящей на кровати. Теперь девчонка буквально жила в его комнате. Но как ни странно, ее присутствие не тяготило. Девочка соблюдала дистанцию, говорила мало.

— Не ходи, — выдала она, наблюдая, как Ллойву закрывает мешок.

— Что? — не понял он.

— Не ходи, — всхлипнула Марисса.

— Почему, дитя? — Ллойву подсел к ней. — Что тебя тревожит?

Девочка с полными слез глазами смотрела на него, не в силах выговорить ни слова. Потом порывисто обняла его, прижавшись крепко. Ллойву поднял руки, опасаясь касаться ее. Марисса, измазав тунику влагой, оторвалась от него и, соскочив с кровати, убежала. Ллойву пожал плечами. Дитя…Быть может, ей не хочется расставаться?