Ллойву с неудовольствием смотрел, как двое из воинов потащили с одного из дворов поросенка, а хозяйка порося с криками пыталась его забрать назад. Дженве вдохнул полную грудь воздуха.

— Это не наша война, — сказал он вслух.

— Да, — согласился Ллойву и отвернулся. Дженве набил трубку, готовясь ее раскурить. А когда поднял голову, увидел презабавную картину. На них надвигалась группа из нескольких хорошо вооруженных воинов, а во главе шел тощий человек, волочащий за ворот их проводника.

— Ллойву…

Тот сразу повернулся к молодчикам лицом.

Человек поднял золотую монету в пальцах так чтобы видели все и показал ее братьям.

— Ваше золото? — Дженве спрятал пока трубку обратно в кисет.

— Мое, — кивнул он. Пивень у ног, вроде бы даже не битый, закатывал глаза и всячески делал вид, что он вот-вот потеряет сознание. Молодчики обступили братьев. Дженве насчитал восьмь голов. Главный из них, худосочный господин со злым лицом отшвырнул от себя Пивня за ненадобностью и подбоченился перед братьями.

— Приезжие?

— Да, — кивнул Дженве.

— Откуда будете?

— Из дальних краев. Ты отсюда не увидишь, — спокойно ответил Дженве.

— В моей земле приезжие платят налог. Золотом. — С вызовом прокричал кьерм.

— Какой еще налог?

— Подорожный налог. За проезд по моей земле, — С хитрецой уточнил кьерм, кивнул зачем-то в сторону. Дженве, следуя неясному знаку, повернул голову. У горла Ллойву тускло блеснула сталь ножа. — Плати, иначе мы поправим твоей подружке лицо. — Нож переместился к щеке.

— О, — Дженве сглотнул, не отрывая глаз от лезвия, уже вошедшего под кожу и выпустившего каплю черной крови, отшнуровал с пояса кошель и бросил его в руки кьерму. Людь поймал суму, высыпал на ладонь золотые монеты. Глаза его загорелись алчным блеском, как и глаза тех, кто стоял рядом.

— Все оплачено? — Дженве не сводил глаз с ножа.

— Золото! — Кьерм попробовал монеты на зуб, и повернулся, чтобы уйти.

Ллойву чувствовал, как лезвие вошло под кожу. Дженве медлит, значит, у него есть план. Едва главарь получил кошель, хватка ослабла.

— Какая у тебя кожа…лучше, чем у моей жены, — прошептал бандит за спиной. Что-то перещелкнуло в голове, и в ушах зазвучал противный звон натянутой струны. Ллойву повернулся к своему обидчику лицом. С кьермом ушли трое, остальные всё еще стояли рядом и скалили зубы, уверенные, что с пришлых можно поживиться ещё. Ледяной взгляд асатра уперся в ухмыляющееся, бородатое, покрытое выщербинами от оспы лицо. Нож снова прижался к горлу.

— Красотуля… — прошептал щербатый в лицо свое жертве — Пойдешь со мной?

Пивень, сгорая от стыда и страха, проводил кьёрма глазами. Плакало золото. Теперь чужакам нечем заплатить ему за услуги, а значит, можно их и не оказывать. Он взглянул на своих нанимателей. Дженве просто стоял и смотрел, на приставленный к горлу брата нож. Затем этот второй господин, хрупкий, как фарфоровый горшок, повернулся лицом к доенвальдовым воинам.

Щербатый, неряшливого вида воин что-то прошептал ему. А тот почти с лаской положил ладонь на запястье с ножом. Воины вокруг заржали, как кони. А затем случилось затмение в голове у Пивня. Потому как невозможное, неясное случилось перед ним. Он увидел, как фарфоровый господин резко, до хруста повернул ладонь обидчика, а тот закричал не своим голосом. Бесполезный теперь нож упал на мерзлую землю. Затем господин схватил обидчика за шею и швырнул его на товарищей. Стоящие рядом воины попадали, а те, кто остались на ногах, похватали оружие.

Дальше все произошло слишком быстро, Пивень едва успел следить за событиями из укрытия, в которое он благоразумно отполз с поля битвы. Дженве медленно двинулся с места, а вот Ллойву поднырнул под руку второго, вывернув ему руку с оружием невообразимым образом бросил его на землю, так, что мелькнули только дрянные сапоги, снова свалив едва поднявшихся. Каждый выпад этого странного господина сопровождался неприятным звуком ломающейся кости. Доенвальдовы воины орали, кружили вокруг него, но не могли напасть, оттого, что мешали друг другу. К тому же иногда, Пивень даже подумал, что у него что-то с глазами, господин пропадал из поля зрения совсем. Вернулся на выручку товарищам и кьёрм с остатками своего отряда.

Дженве, как ни в чем ни бывало, отошел к старой бочке, где спрятался Пивень, достал трубку. Увидев, что большая часть воинов уже лежат на земле, стеная о поломанных костях, Пивень выполз из укрытия, посчитав, что уже можно и опасность миновала. Подступился к Дженве, который раскурил трубку, и просто смотрел, как Ллойву отточенными движениями обезоруживает своего последнего противника.

— Ты поможешь? — Пивень ткнул пальцем в разгорающийся заново бой. К павшим спешили присоединиться те, кто собирал мзду в городе. Дженве, пряча улыбку, пожал плечами. Зрелище его забавляло. Видели бы Ллойву его студенты или завистники. Придержали бы языки.

— Он справляется…И потом, ты хочешь, чтобы он и мне навалял? — Дженве взглянул на наемника. Лицо было серьезно, но в глазах плясала улыбка. Пивень взглянул на поле битвы. Налетчики стонали и катались по земле. У некоторых ноги и руки вывернуты под странным углом. Выглядело жутковато. И ссориться с этим господином Пивню расхотелось. Ллойву, вышагивая со странным спокойствием среди павших, наклонился, поднял с земли кошель и кинул брату. Тот ловко поймал его на лету, тут же вскинул левую руку. Короткий разряд отбросил вставшего на ноги воина, готового опустить свой меч на спину брату.

— Ты купил нам провизии, любезный? — Дженве повернулся к наемнику, как ни в чем не бывало, словно не было схватки, не кричали рядом люди и оба брата здесь совершенно ни при чем. Пивень опомнился. Коли так и золото снова у Дженве, так и служба продолжается. Он поспешил назад, к таверне, туда, где бросил от страха за свою жизнь все, что купил. Ллойву подошел к Дженве, стряхивая с рукава налипшую грязь.

— Зря ты не убил их. Это твое глупое убеждение. Иногда совершенно губительное… — Кивнул Дженве на стонущих от переломанных костей воинов. — Оставлять их так в этом мире — жестоко. Вряд-ли у них есть свой Валлар.

Ллойву оглянулся. Битва развеяла головную боль, начавшуюся прямо с утра. В целом, ситуация даже порадовала его, тяжелое напряжение последних дней сошло до легкого зуда где-то в глубине души.

— Предлагаешь мне извиниться? — Ллойву кивнул на людей.

— Это врядли им поможет, — Дженве поправил лямки вещевого мешка. — Думаю, пора идти.

— Вам теперь не спрятаться! Лучше убейте их. — Раздался девичий задорный голос справа. Дженве недоуменно оглянулся. Девица, тонкая, как прутик, одетая в мужское смотрела на них с вызовом. Огромные голубые глаза смотрели прямо, а нескладно тонкие губы сжались от волнения в тонкую линию.

— От кого? — Не понял Дженве.

— От тьярда. Он найдет вас. И убьёт.

Дженве пожал плечами.

— Что ж, пусть ищет, — он затянулся табаком и выпустил пар изо рта пополам с дымом. Кивнул брату, что можно выдвигаться.

— Я убью тебя!- орал кьёрм, поджимая сломанную в локте руку. — Лично четвертую, слышишь? Ты не сдохнешь быстро!

Но братья спокойно миновали побоище, словно не слыша угроз.

— Вы же не отсюда, так? — Не унималась девица, следуя за братьями на мост. Дженве сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. Девица не отставала, шла по пятам за мост и даже дальше. Странная девица.

— Чего тебе, милая? — Повернулся к ней Дженве.

— Я могу вам помочь, — прозвучало совсем неуверенно и смешно.

— Это как? — Рассмеялся он.

— Я спрячу вас.

— От них чтоли? — Дженве кивнул в сторону недавней битвы, где люди поднимались с земли, а кое-кто грозил возобновить схватку.

— Доенвальд наверняка отправит за вами целую армию, — девица с вызовом приосанилась, оправив небольшой, короткий меч у пояса, так похожий на учебный. — Вы напали на кьёрма. За это по нашим законам — смертная казнь.