Фергюс опустил дубинку и оглядывался по сторонам. Люди были сытые, гладкие, ни одного старика, женщины или ребёнка. Только молодые, крепкие мужчины со злобными ухмылками.

— Ну что, попались, дурачки? — спросил Нейл. — Даже скучно вас всё время ловить. Всему-то вы верите, всегда-то вы попадаетесь.

— Серьёзно? — ответила ему Нелли. — Давно собакой не был, вонючка шелудивая?

Из повозки выскочил Риуга.

— Господин Нейл, как я рад вас видеть! Заберите меня от них!

— Стой где стоишь! — в голосе Нейла не было ни капли дружелюбия. — Предателям в наших рядах не место, не так ли, господин бывший советник?

Торментир смолчал. Риуга был искренне удивлён столь холодным приёмом:

— Почему же я предатель?

— Ты путешествовал с этими преступниками!

— И что?

— Если бы ты был предан Братству, то попытался бы бежать!

— Как, — возмутился Риуга, — как я мог бежать? Я не мог противостоять двум магам! Они заколдовали меня!

— Меня тоже заколдовали, — парировал Нейл, — но я бежал.

— Если бы меня превратили в собаку, — ответил оскорблённый в лучших чувствах Риуга, — то я тоже бежал бы. Но меня лишили возможности двигаться…

Нейл уже не слушал его. Он оглядывался по сторонам, будто ждал чего-то.

— Кого ищем? — спросила Нелли. — Помощь нужна?

А Нейл помнил, что условный сигнал Мастеру должен был подать Миссингер, который — проклятый урод! — куда-то запропастился. Поэтому Нейл тихо отдал распоряжение, чтобы в резиденцию Мастера отправили самого быстроногого гонца.

— А ну спешиться! — приказал Нейл Посвящённым. — Давайте, слазьте на землю, и побыстрее!

Гонец так и не смог добраться до резиденции. Он наткнулся на воинство Странников. Гонца немедленно схватили и разоружили. Дружиннику стало не по себе, когда он увидел обученных и вооружённых солдат вместо голодных оборванцев. Ещё больше он удивился, когда предстал перед самим Хоуди. Дружинник знал его в лицо, когда тот был ещё распорядителем в подгорной резиденции Мастера. Все считали, что Хоуди давным-давно погиб, ан нет!

— С чем шёл? — сурово спросил Хоуди.

— Так я тебе и сказал! — презрительно ответил дружинник.

Рядом с Хоуди крутился мальчишка лет двенадцати. Он с интересом рассматривал пленного солдата.

— А пусть не говорит! — беззаботно перебил дружинника этот мальчишка.

— У тебя есть идеи? — Хоуди поднял бровь.

Дружинник с удивлением взглянул на пацана. Неужто Хоуди всерьёз прислушается к словам малолетки?

А пацан деловито подтянул какой-то ларь, обмотанный чем-то наподобие проволоки. Вид этого сундучка солдату не понравился. Внутри явно что-то было, оно издавало странные, неприятные звуки. Ещё больше настораживало то, что подчинённые Хоуди при виде сундука попятились. А впечатления трусов они не производили.

— Может, откроем? — весело предложил мальчишка. — Вот он нам всё и расскажет, если, конечно, не желает стать обсидиановым истуканом!

— Что? — пленный дружинник не удержался. — Да вы что? Вы не посмеете! Вы не можете!

— Очень даже посмеем, — хладнокровно отозвался Хоуди.

— А, вы всё врёте! — нервно усмехнулся гонец. — Вам не совладать с обсидиановыми амулетами!

— Возможно, — спокойно согласился Хоуди, — зато они с тобой отлично совладают…

Мальчишка с хитрой улыбкой взялся за один конец обмотки сундука. Солдаты Хоуди отступили ещё на один шаг. И гонец сдался.

— Подождите! — взвыл он. — Не открывайте! Я скажу!

… Хоуди хмурился, слушая пленника. Действовать нужно было быстро.

— Кто из наших был в Лагере Странников? — Вопрос, похоже, был задан самому себе, потому что Хоуди указал на троих из своего войска. — Ты, ты и ты, подойдите ко мне…

Пленный дружинник вытянул было шею, чтобы услышать, о чём они будут говорить, но его пребольно ткнули пикой в бок:

— Кончай подслушивать! — подмигнул ему мальчишка. — Ты идёшь со мной.

— Что-о?

— А ты думал, что мы тебя отпустим к Мастеру? — пацан заливисто захохотал. — С нами пойдёшь!

Старейший не ожидал, что его соплеменники посмеют явиться в его покои без доклада, без предупреждения, без важного дела, наконец.

— В чём дело? — недовольно спросил он своим скрипучим голосом. — Почему вы вломились ко мне?

— Скажи, Старейший, помнишь ли ты тот чудной артефакт, что приносили нам Призраки Огня?

— Это кто посмел? — задохнулся от возмущения Старейший. — Ага, Меркос, вижу, ты снова в числе недовольных и непокорных. Ваше дело, если я не ошибаюсь, было отремонтировать, соединить разрозненные части артефакта. А уж разберусь с ним я сам как-нибудь!

Голос его сорвался на визг, и среди Карликов послышались смешки.

— Постой, дело было так: соединить и отдать то, что нам не принадлежит, — настаивал Меркос, и Карлики поддержали его.

— Этот артефакт отдали бы людям! — проскрипел Старейший. — А вы слыхали о том, что происходит наверху. Меркос, ты же большой любитель помогать верхним жителям. Ты должен знать, как они залили кровью своих собратьев поверхность…

— Да, и нужно помочь им остановить это! Нарушено Великое Равновесие, и мы сами погибнем, если не вмешаемся!

— Мы никогда не вмешиваемся, — с достоинством сказал Старейший. — Таков наш закон.

— Мы УЖЕ вмешались! — с жаром возразил Меркос. — Мы вмешались тем, что забрали чужое изделие, обладающее большой силой!

— Старейший, ты сам нарушил закон! — сурово сказал один из Карликов. — Ты должен быть наказан. С этой минуты ты больше не Старейший…

— Ну нет! — Старейший оскалил желтоватые зубы и выхватил из-за пояса кривой кинжал. — Горе мятежникам!

Однако, когда того требовала необходимость, Карлики действовали решительно. Несколько из них было ранено, но им удалось вскоре разоружить своего собрата и связать ему руки за спиной. С его шеи сорвали большой металлический круг с чеканкой — символ уважения и власти.

— Вы пожалеете об этом! — визжал он, когда его уводили из покоев куда-то в темноту Срединных Ярусов гор.

— И что же дальше? — немного растерянно спросил Меркос, держа в руках этот круг.

— Надевай! — решительно пропищал один из Карликов рядом. — Быть тебе нашим Старейшим, Меркос.

— Надевай! Ты — наш предводитель! — раздались голоса.

Меркос пожал плечами и немного неуверенно надел себе на шею чеканную металлическую бляху.

За обедом Миссингер много и жадно ел, чем позабавил Хамаля и Фокси, зато вызвал неудовольствие Денебуса. Внезапно демон замер, глядя жёлтыми глазами куда-то вдаль.

— Что-нибудь случилось, Миссингер? — участливо спросил Хамаль, дотрагиваясь до могучего чешуйчатого плеча.

— Я совсем забыл… Нужно срочно в Лагерь…

Денебус грубо выругался:

— Ты же не должен был покидать свой пост в Лагере! Ты должен был подать…

Молодой человек осёкся и не стал договаривать фразу. Хамаль и Фокси отложили вилки. Кажется, их обед заканчивался.

— Ты не демон, ты идиот! — не удержался Денебус. — Я повесил бы тебя на первом же суку…

Миссингер, несмотря на внушительные габариты, вскочил из-за стола так легко, будто взлетел.

— Что ты сказал? — проревел он в лицо перепугавшемуся штатгальтеру. Глаза демона налились багрецом, зубы оскалились.

Миссингер сгрёб Денебуса за грудки, из его оскаленной пасти прямо на одежду юноши капнула слюна. Впрочем, наверное, это была не слюна, потому что она зашипела, и в этом месте на ткани медленно расползлась дыра.

Фокси стало не по себе. Зато Хамаль быстро взял себя в руки:

— Миссингер, дружище, очнись! Если мы поспешим, успеем в Лагерь вовремя. Без нас не начнут!

Миссингер, словно очнувшись, не спеша отпустил Денебуса. Тот повалился на стул, словно тряпичная кукла. Глаза демона постепенно желтели, зубы спрятались за вывороченными губами…