— Ну что? Что он сказал? Как нам теперь быть? — загомонили все они одновременно.

— Тихо, тихо, — Саламандра подняла руку, и Нелли снова удивилась, какая белая эта рука, прямо как неживая. — Ведите себя с ним спокойно и выдержанно, и он будет обращаться с вами так же.

Мелис и Нелли переглянулись. Они вначале долго побаивались этого человека, но верили ему. Потом их ждало страшное потрясение при виде его предательства и мнимого отравления Эйлин. Целый год они лелеяли планы мести, а теперь… Они снова должны поверить ему? Как же это, оказывается, трудно! Нелл зло сощурилась, а у Мелиса сжались кулаки.

Тем временем Эйлин продолжала:

— Не выпускайте его из дома, иначе сюда могут нагрянуть Псы Штейнмейстера. Доверяйте друг другу, берегите друг друга…

— Это, позвольте спросить, и к Торментиру относится? — поинтересовалась Долорес. Должно быть, она тоже никак не могла забыть, как Солус сделал её прикрытием для бегства от её отца, Файра Айвори. Вдобавок она считала, что он подверг её действию заклятия подчинения.

— Именно так, — отрезала Саламандра. — Фергюс, ты отвечаешь в случае конфликта!

— А ты? — изумился Фергюс. — Разве ты не останешься здесь?

Саламандра молча покачала головой. Фергюс заметно приуныл:

— Солус расстроится, — заметил он.

— Сейчас это не важно, — спокойно сказала Эйлин. — Нам нужна информация, а я пока ещё могу проникнуть к Штейнмейстеру…

— Эйлин, но ведь это опасно! — ахнула Дисси.

— Пока ничто не может причинить мне вреда, но моё время ограничено… Надо использовать его с наибольшей пользой для дела.

— Мама, что значит «ограничено»? — встревожилась Нелли. — Тебе нужно чего-то опасаться? Что может произойти?

На это Эйлин ничего не решилась ответить, только напомнила:

— В общем, будьте благоразумны, а я вас покидаю…

С этими словами она прислонилась к стене и растворилась в ней.

Оставшиеся пребывали в состоянии лёгкого шока. Мелис даже сейчас, по прошествии года, не мог пережить того, что Штейнмейстер назвал его своим сыном. Иногда Мелис ловил на себе странные взгляды Нелли и остальных девушек. Он понимал, что это связано именно с его родством с главным негодяем Сариссы.

Понадобилось время, чтобы Нелл пришла в себя после гибели матери, длительного тюремного заключения в тюрьме и побега оттуда. Всё, что они считали невероятным везением или своей ловкостью и умением, объяснилось тем, что Торментир пристально следил за их судьбой и не дал им погибнуть! Это было как-то немного унизительно.

А чего стоило появление Эйлин! Или уже не-Эйлин. Она явилась каким-то другим существом — Саламандрой, с трудом вспоминала своих попутчиков, стала далёкой и отстранённой.

И вот теперь — появление Торментира. Они привыкли считать его мерзавцем, предателем и убийцей. И что теперь? Может, его нужно поблагодарить за то, что он сделал для них? Ведь и впрямь сделал немало, рискуя головой. Да и Эйлин велела наладить отношения с ним.

Мелис тряхнул отросшими волосами. Может, Фергюс поможет в этом. Хотя присутствие Фергюса может только усложнить ситуацию. Мелис вспомнил, с какой неприязнью Торментир когда-то относился к Фергюсу. А всему виной глупая ревность! Хотя какая же она глупая, ревность, в смысле. Вон Нелли в своё время чуть не прикончила и его, Мелиса, и Долорес, когда Долли по приказанию своего отца опоила Мелиса приворотным зельем. А теперь ничего, дружат, как ни в чём не бывало. Между прочим, тогда отец Долорес, Файр Айвори, хотел заполучить Эйлин. Торментир тогда снова безумно ревновал, и если бы не осознание того, что он загубит всех Посвящённых, неизвестно, чем бы закончилось всё дело.

— Мама его уже развязала, — голос Нелли вывел молодого человека из задумчивости.

Торментир стоял в полутёмной комнате, совершенно свободный. Три девушки и Мелис настороженно и неприязненно смотрели на него. Фергюс, стараясь сгладить неловкость момента, подошёл к Торментиру и сказал:

— Солус, располагайся, сейчас чего-нибудь перекусим. Ты же с дороги.

— Спасибо, я обедал у мэра.

Рука Фергюса, которая поднялась, чтобы похлопать Торментира по плечу, немедленно опустилась.

— Вот как? Что там новенького?

— А почему ты не спрашиваешь у меня? — Долорес была искренне возмущена.

— Потому что, красавица, с тобой твой отец вряд ли обсуждает государственные дела. А вот советник Мастера — это другое дело, — бодро ответствовал Фергюс.

— Ничем не могу порадовать вас, — холодно отозвался Торментир. — Файр болтал о всякой ерунде. Кстати, Долорес, он ждёт тебя. Тебе пора домой. Только не проговорись о том, что ты видела меня, когда он начнёт советовать тебе познакомиться со мной.

— Вот как? Он начнёт мне такое советовать? — Долорес высокомерно подняла брови.

— А ведь точно, Долорес, — вспомнила Нелли. — Твой отец ведь хотел тебя повыгоднее пристроить замуж. Ты так и не поняла, то ли за Мастера, то ли за Торментира…

— Что? — Торментир был искренне изумлён.

— Что слышал, дружище, — сочувственно покивал Фергюс.

— То-то он постоянно говорил, что его Долли вот-вот вернётся, — проворчал маг. — Вот маньяк!

— Мой отец — не маньяк! — не слишком уверенно проговорила Долорес. — И вообще, господин советник, вы, кажется, женаты!

— Долорес, послушай, — вмешалась Дисси. — Уж если лорд Айвори хочет отправить тебя к Штейнмейстеру, особенно сейчас, когда там сидит этот ужасный демон, то…

— Кстати, Солус, — снова встрял Фергюс. — Ты же видел этого демона, этого Тёмного Посланца.

— Видел.

— Расскажи о нём. Мы должны знать, с чем нам предстоит столкнуться.

— Хорошо, — процедил советник.

Мелис уже отцепился от Огнистого Меча, Нелли немного успокоилась. Все уселись за стол, чтобы послушать, что из себя представляет Миссингер.

Саламандра быстро преодолела расстояние до резиденции. Ей тоже хотелось ещё раз взглянуть на демона, призванного заклинаниями. В резиденции она легко нашла его по той Силе, которую он источал.

Мастер сидел перед ним, листая на коленях какую-то книгу. Миссингер, развалившись на тяжко стонущей под его тушей кровати, весьма неаппетитно посасывал огромную кость. Время от времени он сплёвывал обломки этой кости прямо на пол.

— Слушай, прекрати это, — Мастер брезгливо поморщился. — Твои плевки мне мешают.

— Да? — невнятно ответил Миссингер. — С чего бы это? Я ведь не в книгу тебе плюю…

С этими словами из его пасти вылетел острый кусочек кости и приземлился прямо на плечо Мастеру. Тот брезгливо смахнул этот осколок на пол.

— Интересно, как ты будешь вести завоевательные войны, если ты такой чистоплюй? — демон фыркнул, обдав Мастера смрадным дыханием.

— Видишь ли, между словами «чистоплотный» и «чистоплюй» есть небольшая разница…

— Не вижу, — оборвал Мастера демон.

— Ну вот что! — вспылил Мастер. — Довольно! Миссингер, подчинись мне!

Глава Братства вытянул вперёд руку ладонью вниз. Серокожий монстр злобно заурчал, глаза его налились кровью. Он отшвырнул обломок кости и медленно двинулся к своему хозяину. Мастер поспешно отдёрнул руку и прочертил прямо на пыльном полу линию между собой и демоном. Миссингер остановился перед линией как вкопанный.

— Так-то лучше, — усмехнулся Мастер.

Миссингер склонил голову к лицу Мастера и оскалился. Плоская серая морда с вывороченными губами была так близко, что человек мог даже увидеть застрявшие меж конических зубов кусочки мяса. Мастер гадливо поморщился, но не отступил. По всей видимости, Миссингер не мог перейти начерченную Мастером линию.

Однако эта линия стала вдруг исчезать на глазах, будто чья-то невидимая рука стирала её с пола. Лицо Мастера вытянулось. Зато демон радостно осклабился и придвинулся поближе.

— Я призвал тебя, Миссингер Дарк, и ты волею заклятия повинуешься мне отныне и навечно, не причиняя вреда и ущерба ни мне, ни моему имуществу, — торжественно проговорил Мастер магическую формулу.