— Эх, зря ты эту штуку нацепил, — просипел Миссингер, имея в виду обсилем.

Никакой реакции от Мастера он не дождался. Тогда Миссингер осторожно подцепил когтем блестящий головной убор и потянул на себя. К ужасу и отвращению Миссингера, обсилем начал растягиваться, как резиновый, а навстречу ему протянулось очередное щупальце из озера.

— Ой, дрянь-то какая! — голос демона был еле слышен. — Как же её отсюда убрать, да при этом чтобы она не сожрала меня самого?

Он продолжал стаскивать обсилем с головы Мастера, а новые обсидиановые руки всё тянулись и тянулись к нему. К счастью, у них недоставало сил вытянуться так, чтобы захватить две потенциальные жертвы.

Обсилем наконец треснул и разорвался прямо в лапе Миссингера. Туман перед глазами Мастера стал таять. Демон осторожно стащил с головы хозяина остаток этой странной вещи и бросил наземь. Обе части разорванного обсилема начали корчиться, как блестящие чёрные пауки. Они самопроизвольно поползли к озеру. Навстречу им снова выплеснулись тёмные «руки».

Видя это, демон бесцеремонно схватил Мастера за плечо и оттащил подальше от кромки «воды». А в это время с мерзким чавканьем обсилем исчезал в озере. Зато Мастеру, похоже, сразу полегчало. Он вытянул сосуд по направлению к озеру и прошептал:

— Интубос!

С пронзительным визгом и воем оттуда взметнулись очередные щупальца и ринулись на берег, только вовсе не в бутыль.

— Бежим отсюда! — взвыл Миссингер.

Потрясённый Мастер застыл на месте, но демон сгрёб его в охапку и длинными прыжками помчался подальше от этого места. Добежав до клети, он затолкал в неё вначале Мастера, а потом влез в неё сам. Бутыль они потеряли где-то на берегу, где теперь хозяйничали чёрные щупальца. Озеро, видимо, задалось целью обшарить весь берег в поисках добычи. Потёки обсидиана уже достигли того места, где лежали тела погибших Подгорных карликов. Жизненной энергии в них уже не было, но всё-таки оставалось нечто, задержавшее эти жадные руки. Миссингер с омерзением отвернулся и потянул за верёвку, укреплённую им немного ранее.

Перебирая мускулистыми лапами, демон тянул верёвки, перекинутые через блоки, вниз, а клеть ехала наверх. По мере подъёма Мастер понемногу приходил в себя. Взгляд его стал осмысленным, губы плотно сжались. Он вытер пот с лица рукавом камзола.

— Скажи, Миссингер, мы ничего не смогли унести с собой?

— Нет, — сухо ответил демон, с усилием натягивая верёвку.

— Почему так получилось?

Миссингер промолчал, но, похоже, Мастер задавал этот вопрос сам себе. Почему сегодня озеро не позволило забрать немного обсидиана? Почему Мастер смог это сделать несколькими годами раньше, а сегодня — нет? Сколько ни ломал Мастер голову, ответа на эти вопросы он не находил.

Когда они миновали то место, где Миссингеру пришлось сражаться с карликами, демон, сузив жёлтые глаза, пристально посмотрел на Мастера. Тот был погружён в свои размышления и ничего не замечал. Он не заметил, что тела карликов исчезли, что в шахте больше не стоит винный запах. Миссингер самодовольно облизнул толстые губы.

Вскоре они были на поверхности. Было холодно. Дул пронизывающий горный ветер, а с неба смотрели крупные равнодушные звёзды. Мастер поёжился.

— Летим домой, — сказал он Миссингеру, и впервые в его голосе демон не услышал высокомерия и самоуверенности.

— В Даун-Таун? — уточнил демон.

Мастер молча кивнул растрёпанной светлой головой. И — вот странно! Примерно в это же время Эйлин смотрела на Мелиса и думала, что он стал похож на своего отца. Если бы она могла видеть сейчас Мастера, побеждённого и растерянного, то сказала бы, что Мортаг похож на уставшего мальчишку. На своего сына.

Глухой ночью в одном из боковых входов в резиденцию раздался стук и грохот. Дремавшая стража повскакала с мест, хватая копья и алебарды. Срочно был вызван начальник дворцовой гвардии — Хамаль Альрами. Пока он добежал до места переполоха, дверь гнулась и трещала под чьими-то ударами.

Глазам изумлённого Хамаля предстало серое чудище внушительного роста и комплекции. Это чудище поддерживало измученного, обессилевшего Мастера. Похоже, что без такой поддержки он сам не смог бы принять вертикальное положение.

Хамаль судорожно сглотнул набежавшую слюну. Он прекрасно понял, что за чудовище стоит перед ним, однако в непосредственной близости видеть демона ему ещё не доводилось.

— Чего уставился? — довольно невежливо рявкнул демон. — Готовьте Мастеру комнату для отдыха, а мне — плащекрыла, да побольше!

— Зовите распорядителя! — скомандовал дружинникам Хамаль.

Пока поднимали с постели трясущегося распорядителя, стража снова накрепко заперла двери. Хамаль подставил своё плечо хозяину, и Мастер повис одновременно и на Миссингере, и на человеке. Они поволокли его по тёмным и мрачным коридорам резиденции.

Навстречу уже торопился распорядитель. В спешке он дважды наступил себе на полы ночного халата, чуть не свалившись.

— Быстрее! — раздражённо сказал начальник гвардии. — Подготовьте спальню Верховному Мастеру! Ну, грелку там, вино, вы же должны это знать…

— Да, да, будет исполнено, — подобострастно поклонился распорядитель и снова наступил на свой халат.

— Темно, — вдруг прошептал Мастер, ни к кому в отдельности не обращаясь.

Хамаль вопросительно посмотрел на Миссингера. Тот шумно выдохнул сквозь острые зубы, потом проскрежетал несколько слов на неизвестном языке. По стенам и потолку коридоров побежали голубоватые искры. Их становилось всё больше и больше, пока они не заполнили собой всю поверхность. Теперь стены и потолки светились сами по себе.

Хамаль подозрительно глянул на это сияние, потом на Мастера. Тот слабым голосом сказал:

— Вроде получше…

Дружинник с демоном повели своего господина дальше, а таинственное свечение не отставало от них ни на шаг. Оно словно жило собственной жизнью, пробегая по тёмным коридорам резиденции и оживляя их. Как только маленькая процессия, удалялась, свечение в коридорах гасло.

Наконец дошли до покоев Мастера. Там суетился распорядитель и двое слуг. Один из слуг был тот самый, который умудрился в присутствии Мастера что-то разбить. Он готовил грелку.

— Вон! — скомандовал слугам Хамаль. — А ты жди за дверью, вдруг нам что-то понадобится, — эти слова адресовались распорядителю.

Слуги исчезли практически мгновенно, а распорядитель долго причитал что-то в холодном коридоре. Огни там, надо сказать, бесследно исчезли.

Хамаль помог Мастеру улечься в постель.

— А сапоги с него ты тоже снимешь? Или забыл? — гадко осклабился демон.

Хамаль замялся. Он, начальник элитной гвардии, должен снимать с кого-то сапоги! Какое унижение! С другой стороны, если это чудовище разорвёт его на месте, ему, Хамалю, это совершенно не улыбается. Ситуацию спас сам Мастер.

— Не надо меня трогать, — прошелестел он с кровати.

Начальника гвардии потряс слабый голос повелителя. Миссингер не подал вида, он не хотел признаваться даже самому себе, что тоже удивлён и несколько обеспокоен.

— Что с ним? — нерешительно спросил Хамаль.

Миссингер подумал немного («И что я должен ему ответить?»).

— Великий Мастер занимался решением ряда магических проблем. Боюсь, он немного утомлён, — официальным тоном ответил демон, но тут же испортил впечатление от своей речи. — Такое объяснение тебя устроит? И вообще, не суй нос не в своё дело!

Демон на удивление быстро научился человеческим поговоркам.

Долорес негромко рассказывала Эстебану о своих приключениях после того, как они с Ирис покинули дом её отца в Каса-дель-Соль. При этом она поглядывала на спину их возницы — Старшего оружейника Гильдии. Однако коляска его была весьма просторна, поэтому ни одного слова из шёпота Долорес не доносилось до посторонних ушей. Эстебан же слушал внимательно и хмурился.