Императорский секретарь сказал: «Ведь если кто, неся на спине тяжелую поклажу [весом в] тысячу цзюнь, поднимется с нею на бескрайнюю высоту, станет над отвесным ущельем с высокими крутыми стенами и, [взглянув] вниз, [увидит, что] оказался на краю пропасти неизмеримой [глубины], даже обладай он «проворством [царевича] Цин-цзи» и «смелостью [Мэн] Бэня и [Ся] Юя», не найдется такого, кто бы не затрепетал от страха, так как он поймет, что, если упадет туда, его тело и голова, «мозг и печень запачкают [кровью]»[2169] камни гор. «Поэтому если кто никогда не обжигался и тем не менее не смеет хватать огонь руками, это потому, что он видит, что что-то себе обожжет; если кто никогда не был ранен и тем не менее не смеет хватать лезвие руками, это потому, что он видит, что что-то себе поранит». Благодаря знанию, что если он сделает зло, то на него непременно будет наложено наказание и наказание распространится на отца и старших братьев, он обязательно из страха будет делать добро. Поэтому когда [правители] учредили законы и создали установления, если [при виде их люди чувствуют себя так], словно оказались на краю ущелья [глубиной в] сто [саженей] жэнь, или хватают огонь руками, или «наступают на лезвия», то народ будет бояться и «не посмеет нарушать» запреты. «У любящей матери бывают испорченные дети», потому что она [жалостлива] — «неспособна вынести [их страдания] в мелочах»; «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов», потому что [там] «расследуют и требуют [к ответу]» безотлагательно. Теперь, если не введя [метода], с помощью которого «в семье, где строгие нравы», обуздывают подчиненных, «последуешь [методу], с помощью которого [любящая мать] портит детей»[2170], то впадешь в заблуждение». Знаток писаний сказал: ««[Тиран] Чжоу создал наказание огнем», а у [династии] Цинь был закон об аресте жены и детей [преступника и превращении их в казенных рабов][2171]. Чжао Гао на основании суровых писаных [установлений] принимал решения по преступлениям внутри [при дворе, а] все чиновники на основании строгих законов выносили приговоры за пределами [двора, на местах]. «Мертвые лежали [вповалку] друг на друге», те, что подверглись наказанию через увечье, [шли непрерывной чередой], не пропадая друг у друга из виду; [люди из] ста кланов «[со страху] кидали косые взгляды, [не смея взглянуть прямо]», «[стояли], наступив себе на ногу, [не смея ступить и шагу][2172], дрожали, [хотя] было не холодно. В „[Классической книге] стихов» сказано: «Говорят, что-де Небо высокое, но мы не решаемся не [ходить] под ним сгорбившись. Говорят, что-де Земля твердая, но мы не решаемся не ступать по ней осторожно, мелкими шажками... Жаль нынешних людей; почему [применяющие законы] ведут себя, как ядовитые змеи и ящерицы?». Разве в это время только [подданные Цинь] «не боялись огня» и «наступали на лезвия»? Однако [в результате в государстве Цинь] отцы и сыновья отвернулись друг от друга, старшие и младшие братья стали пренебрегать друг другом и дошло до того, что [родные одной] кости и плоти стали вредить друг другу, высшие и низшие стали убивать друг друга. [Дело] не в том, что наказания син были легкими, а «наказания фа» не были «неотвратимыми», а в том, что указы были чрезвычайно суровыми, а человеколюбие не проявлялось и милости не оказывались[2173]. Поэтому когда правление мягкое, то низшие относятся к своему высшему как к близкому; когда правление суровое, то подданные составляют заговоры против своего правителя. Оттого [князь (гун)] Ли [государства] Цзинь «был заключен в тюрьму» [своими сановниками]; оттого Эр-ши был убит [заговорщиками]. Как это совместимо с [вашими утверждениями, что народ] «не нарушает» суровые законы и что «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов»[2174]? Совершенномудрые люди понимали это; по этой причине они стремились привести [сердца] в гармонию, а не вселить в них страх. Поэтому августейший божественный властитель Гао сократил исключительно суровые законы Цинь, чтобы успокоить народ, исполненный злобы и ненависти, и взрастить сердца, пребывающие в гармонии и согласии; он боялся только [одного] — как бы наказания не оказались тяжелы, а его внутренняя духовная сила слаба. По этой причине его милости распространялись беспредельно и его благодеяния пролились на последующие поколения. Шанский Ян и У Ци сочли законы [государств] Цинь и Чу легкими и усугубили их [суровость], подвергнув опасности своих правителей на вершине [власти] и положив конец своим жизням внизу, [среди подданных]. Вероятно, [все же] не только «любящая мать»[2175] [доводит до беды своим воспитанием]?».
Глава 58 Поведаем о совершенных мудрецах Императорский секретарь сказал: ««Династия Сяхоу не изменяла слову, [правители] Инь приносили клятвы, а [государи] Чжоу заключали клятвенные договоры, скрепленные жертвенной кровью», [но] внутренняя духовная сила и честность все больше приходили в упадок. Не было таких людей, как [цари] Вэнь и У, которые хотели бы выполнять их законы, вот почему [дома] Инь и Чжоу утратили власть, которая была узурпирована удельными правителями. Поэтому когда в одежде дыры, то кроят ее заново, «когда в законах изъяны, то меняют установления». Во времена августейшего божественного властителя Гао спокойствие в Поднебесной было только что водворено, [поэтому] он произнес слова [обладателя] внутренней духовной силы, ввел в действие временные приказы; это была непостоянная мера, приспособленная к обстоятельствам, а не неизменное правило, по которому «водворяют порядок [на место] смуты и возвращают [людей] на правый [путь]»[2176]. После этого законы стали постепенно нарушаться, [люди] не вели себя честно в том, что касалось принципов. Поэтому когда преступление пустило ростки, то возникли «Наказания [князя] Фу»; когда путь истинного царя пришел в упадок, то стала известна язвительная критика «[Классической книги] стихов»; когда удельные правители чинили насилия, то [их] порицали «Вёсны и осени». Ведь сетью с редкими ячейками невозможно поймать рыбу, законами в «трех разделах» невозможно навести порядок. Поэтому число указов не может не возрастать, число законов не может не множиться. Танский [Яо] и Юйский [Шунь] «рисовали на одежде и головном уборе [преступников подобия наказаний через увечье]» не из личных пристрастий, [цари] Тан и У «ранили кожу [и мясо осужденных]»[2177] не по [злому] умыслу. Времена были неодинаковы, [поэтому] стремления [правителей] к легким или тяжким [наказаниям] были различны». Знаток писаний сказал: «Народ полагается на закон, как рыба полагается на воду. Если вода чистая, то [рыба] спокойна; если «мутная», то беспокойна. Если [народ] беспокоен, то не «чувствует себя удобно в своих жилищах»; если спокоен, то находит удовольствие в своем занятии. Если он находит удовольствие в своем занятии, то становится богат; если становится богат, то у него рождается человеколюбие; «если удовлетворен, то прекращается соперничество». По этой причине в век [чжоуских царей] Чэна и Кана некому было давать награды и не к кому было применять законы. «Не то чтобы кто-то заслуживал наказания, а его не наказывали»: [просто] никто из простолюдинов не нарушал запретов; не то чтобы кто-то заслуживал награды, а его не награждали: [просто] все без исключения простолюдины были человеколюбивы. А если так, то какие дела устраивали чиновники? [Им было нечего делать.] Нынешние [попытки] устроения простолюдинов подобны [попыткам] неумелого возницы править лошадью: когда она идет, то он останавливает ее, когда она останавливается, то он тащит ее, [заставляя идти]. Если тело ее иссечено хлыстом, углы ее губ изранены удилами, то когда он требует, чтобы она не ошибалась, как можно этого достигнуть? Трудовая повинность, [отбывавшаяся народом на строительстве террасы] Ганьци, [вызвала] земляной обвал, [кончившийся падением царя Чу]; династия Лян [погибла от] внутренней «смуты». Суровые наказания не могли это пресечь, строгие законы не могли этого остановить. Поэтому изнуренная лошадь не боится плети и хлыста, изнуренный народ не боится законов о наказаниях. Даже если усугубить их, увеличивая их число, они окажутся бесполезны!»[2178]. вернуться Образ человека, стоящего над глубокой пропастью (или омутом), есть в «Ши цзине» (см. [Legge, She К., с. 333: II.V.I, 6]; ср. [Шицзин, с. 259]).Чжан Дунь-жэнь предлагает заменить знак цзянь *** («сильный, неутомимый») графически сходным цзе *** («проворный, проворство») в связи с тем, что у Сыма Сян-жу царевич Цин-цзи упомянут как образец «проворства» (цзе) (см. [Hervouet, 1972, с. 173Ь, 176 и примеч. 2]). «Проворство Цин-цзи» и «смелость Мэн Бэня и Ся Юя» были в I в. до н.э. литературным клише (см. [ХШБЧ, гл. 65, с. 4380 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [Watson, 1974, с. 80; ЯТЛ (ЦДБ), с. 605, примеч. 39]), видимо восходящим к Сыма Сян-жу. В трех изданиях «Янь те лунь» вместо дао ли *** («бояться, страх») стоит сун *** ли («задрожать от страха»); как указывают Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци, это напрасная попытка исправить текст (см. [ЯТЛ, с. 359, примеч. 29]). Выражение «мозг и печень запачкают [кровью]» — из Сыма Сян-жу (ср. [Hervouet, 1972, с. 151а, 151]). вернуться В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 119]). Выражение «наступить на лезвия» восходит к «Чжун юн» (см. [Legge, DM, с. 389: IX]). «Народ не посмеет нарушать» — выражение из доклада Ли Сы, где развивается аналогичная мысль и в подкрепление ее тоже цитируются те слова из «Хань Фэй-цзы», которые далее приводит «императорский секретарь» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30; Bodde, 1938, с. 40]). «У любящей матери бывают испорченные дети» и «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов» — цитаты из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 50, с. 1097; А.Иванов, с. 316; Liao. Т. 2, с. 306]), где они следуют в обратном порядке. Ли Сы писал в своем докладе трону о необходимости «расследовать и требовать [к ответу]» (ок. 209 г. да н.э.): «Поэтому Хань-цзы говорил: «У любящей матери бывают испорченные дети, а в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов». Почему? Явно потому, что умеющий наказывать виновного непременно усугубляет это [наказание] (см. продолжение перевода в примеч. 6 к гл. 55 наст. изд. — Ю.К.)... Только мудрый правитель умеет провести суровое расследование легкого преступления; ведь если расследование суровое, даже когда преступление легкое, что же говорить о [случае], когда бывает совершено тяжкое преступление? Поэтому народ не посмеет нарушать [законов]». Как видно из этого, «императорский секретарь» толкует «Хань Фэй-цзы» в духе Ли Сы; в этом рассуждении проводится принцип «сделать неотвратимыми наказания» (см. примеч. 1 и 6 к гл. 55 наст. изд.). «Неспособность] вынести [страдания других] в мелочах» — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 174-175: 15.27; Legge, СА, с. 302]), где значение этого выражения шире: «нетерпеливость (невыдержанность) в мелочах», причем оно указывает и на вспыльчивость по поводу мелочей, и на доброту в мелочах («человеколюбие женщины»), и на отсутствие подлинной отваги мужественного воина («смелость простолюдина») — обе последние черты находили у Сян Юя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 6-7; De Francis, с. 185; Кроль, 19706, с. 179]), — и на мелкую жадность. В данном случае речь идет о «человеколюбии женщины», почтительной, любящей, ласковой и полной сострадания в личных отношениях, но и только; вспомним в связи с этим определение «человеколюбия» у «Мэн-цзы» как «не[способности] вынести [страдания других]» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 186, примеч. 11 к гл. 1]). Последнее предложение в кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из того же доклада Ли Сы от 209 г. до н.э. (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 32; Bodde, 1938, с. 41]). Следуя предложению Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 71]), вместо сю *** («совершенствовать, осуществлять»; в переводе Ма Фэй-бая «заниматься» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 408, примеч. 6]) читаем сюнь *** (последовать»). вернуться Тирану Чжоу приписывалось создание наказания «огнем (или: [через] сожжение, поджаривание)» (пао ло ***), согласно традиции состоявшего в том, что медный столб обмазывали жиром и помещали горизонтально над раскаленными угольями, а преступника заставляли пройти по нему, и он, поскользнувшись, падал на уголья и погибал на потеху наложнице тирана Чжоу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 28 и коммент. 29]; ср. [МН. Т. 1, с. 201 и примеч. 1, с. 202; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 176, 296, примеч. 105; О'Hara, с. 188; ХНЦ, гл. 11, с. 91]; ср. [Wallacker, с. 30, 54, примеч. 38]). Фраза «Чжоу... создал наказание огнем» — из «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 15, с. 203]; ср. [Koster, 1967, с. 196; ШЦХЧКЧ, гл. 22, с. 15]; ср. [МН. Т. 3, с. 218-219]). Шоу ну *** (или шоу ну ***, как в редакции 631 г.) (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) дословно значит «арест жены и детей [преступника]». Наказание фигурирует в одном из законов Шанского Яна от 356 г. до н.э., где ему подлежат «[семьи] тех, кто занимается [извлечением] прибылей из второстепенного занятия, а также тех, кто беден из-за [собственной] лени» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8-9]; ср. [Duyvendak, с. 15; Переломов, 1968, с. 98]). Сыма Чжэн считает, что собирали и переписывали жен и детей таких преступников, «конфисковали» их и превращали в казенных рабов. Нагаи Сэкитоку (1732-1817) полагает, что речь идет об обращении в рабство самих этих преступников, а не их жен и детей, и такого же взгляда придерживаются оба переводчика. Однако ханьские материалы свидетельствуют, что речь идет об аресте и наказании жен и детей преступника, и о том же говорят комментарии II-III вв. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 13-14, 45 и коммент. Ин Шао и Су Линя]; ср. [МН. Т. 2, с. 454-455; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 226-227, 245, 455, примеч. 20; HFHD. Т. 1, с. 233 и примеч. 3, с. 306 и примеч. 2.1; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 114 и примеч. 53, с. 341-342, 396-399, примеч. 239-246; ХШБЧ, гл. 4, с. 130; гл. 5, с. 158; гл. 23, с. 1988-1983; гл. 100Б, с. 5849; Морохаси. Т. 5, с. 468, № 184-186]). В январе-феврале 179 г. до н.э. император Вэнь-ди отменил наконец продолжавший действовать до тех пор закон («статуты и указы») об аресте жен и детей преступника. К ханьским свидетельствам об этом циньском законе следует добавить данные законов царства Цинь, сравнительно недавно ставшие известными науке; здесь не встречается термина шоу ну, но не менее четырех раз фигурирует его первый компонент шоу, использованный (по мнению исследователей и переводчиков этих законов) в значении шоу ну, причем термин шоу относится к женам и детям преступника (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 201, 224, 235]). вернуться «Мертвые лежали друг на друге» — клише, ранее встречается в «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 8, с. 65]). Следующее предложение — тоже, видимо, клише. Следующие два выражения в кавычках — цитаты из речи Цзи Аня ***, произнесенной в период между 129 и 124 гг. до н.э., в которой описывается страх народа Поднебесной перед Чжан Таном и его законами (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 7; Watson, 1961. Т. 2, с. 347]). вернуться Первые слова в кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 317: II.IV.VIII, 6; Шицзин, с. 249]). Два следующих выражения в кавычках — неточные цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 190, 191 наст. изд.). В редакции 631 г. вместо мань *** («пренебрегать») стоит его синоним, взаимозаменяющийся с ним знак мань ***; вместо цань *** («вредить») стоит графически похожий знак цзянь *** («топтать, попирать»); вместо да *** («очень, чрезвычайно») стоит его синоним, графически похожий знак тай ***; в конце последнего предложения стоит уместная здесь связка е *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). Во фразе ««наказания (фа ***])» не были «неотвратимыми»» использована формулировка «Хань Фэй-цзы» «сделать неотвратимыми наказания» (см. примеч. 1 к гл. 55 наст. изд.). Видимо, в этой формулировке слово фа значит не «другие наказания» в отличие от «наказаний через увечье» (син ***) (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 347-348, 416, примеч. 331, с. 436]), а «наказания» вообще. Не вполне ясно, что означают слова фа и син в рассматриваемой фразе: разные виды наказаний или наказания вообще (т.е. оба выступают как синонимы)? Скорее справедливо второе. Наш перевод условный. вернуться В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) перед дополнениями шан *** («высшего») и чжу *** стоит местоимение ци *** («своего»); вместо слова минь *** («народ») стоит слово чэнь *** («подданные»); вместо сочетания цзянь ша *** («был убит») стоит сочетание и ши *** («поэтому был убит (досл.: подвергся цареубийству)»), что лучше по соображениям параллелизма; вместо знака хань *** («буйный, дерзкий») стоит знак гэ *** («драчливый»?) (как отмечает Ван Ли-ци, гэ *** — то же, что графически сходный с ним знак гэ ***, синонимичный хань; именно знак гэ *** стоит в тексте доклада Ли Сы) (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 42]; ср. примеч. 14 к гл. 57 наст. изд.). Князь (гун) Ли *** (581-574 или 580-573 гг. до н.э.) государства Цзинь, как сказано в «Хуайнань-цзы», достиг военного могущества, одержав победы над другими удельными правителями, исполнился высокомерия, был безмерно расточителен и жестоко тиранил народ; у него не осталось сановников, которые бы помогали ему, и он лишился помощи других князей, казнил крупных сановников и слышал от приближенных только лесть; во время одной из его поездок двое его сановников со своими приверженцами схватили князя, угрожая ему, и «заключили его в тюрьму»; никто из удельных правителей не пришел ему на выручку, никто из народа не горевал о нем, и он умер в заключении через три месяца (см. [ХНЦ, гл. 18, с. 159]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 79-83; МН. Т. 4, с. 323-327; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 174-176]). О гибели Эр-ши см. примеч. 12 к гл. 52 наст. изд. Последние две фразы в кавычках — цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 191 наст. изд.). вернуться В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) вместо чжи *** («знать») стоит уместный здесь знак хэ *** («привести в гармонию») (Лу Вэнь-чао предлагал менее удачную замену чжи на энь *** «милости») (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 43]); после фа *** («законы») стоит уместный здесь знак и *** («чтобы»); вместо минь *** («народ») стоит знак жэнь *** («люди»); вместо сочетания ши энь *** стоит сочетание энь ши ***, в большей степени соответствующее требованиям параллелизма (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 45, коммент. Ван Сянь-цяня]. Мы приняли эти чтения (ср. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 600, примеч. 54-55, 57-61]). О сокращении циньских законов и сведении их к законам в «трех разделах» см. примеч. 13 к гл. 55 наст. изд. «Любящая мать» — цитата из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 191 наст. изд.). вернуться Вслед за Ван Ли-ци заменяем чжу *** («все») и синь *** («доверять») графически похожими и уместными здесь по смыслу знаками чжао *** («объявлять, возвещать») и бэй *** («изменять») (см. [ЯТЛ, с. 361, 363-364, примеч. 1, 2]). Первые слова в кавычках — не вполне точная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 113; Morgan, с. 150; Graham, 1979, с. 75-76]). Как указывает Лу Вэнь-чао, вместо цай *** в тексте должен стоять знак цай *** («кроить»): оба иероглифа взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 364, примеч. 3]). В одном издании «Янь те лунь» здесь стоит цай *** (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 209]). Вторые слова в кавычках — почти точная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 181; Кроль, 1984б, с. 106, примеч. 30]). В шести изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях этого текста вместо и цзу *** стоит сочетание сань чжан *** («три раздела») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 611, примеч. 4]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем Ма Фэй-бай предлагает читать сань чжан вместо и цзу, так как ниже в тексте сказано о «законах в трех разделах» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 4]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил и цзу фонетически похожим сочетанием и це *** («временный, непостоянный»), отметив, что все приказы (или: указы), законы и установления, учрежденные временно, как непостоянные, приспособленные к обстоятельствам меры, можно назвать «временными» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 608, 611-612, примеч. 4]; ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 6, с. 153, 280, примеч. 28]). Приведенные им примеры доказывают, что в текстах I-III вв. встречаются сочетания и це чжи фа *** *** («временный закон») (см., например, [ХШБЧ, гл. 99В, с. 5777]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 400]), и це чжи чжи *** *** («временное установление») (см. [Вэнь сюань, гл. 37, с. 814]), а один раз о «временных законах» сказано: «временно ввожу в действие эти приказы» (и це син цы лин *** *** ***) (см. [ХШБЧ, гл. 99В, с. 5777]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 401]). По толкованию Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 104, примеч. 133]), под и цзу («одно [наказание] смертью») «императорский секретарь» имеет в виду то обстоятельство, что в законах, сокращенных Гао-цзу до «трех разрядов» (см. примеч. 13 к гл. 55 наст. изд.), смертная казнь полагалась только за убийство. Это толкование требует перевода: «отдал (ввел в действие) приказ [о наказаниях, в числе которых было только] одно [наказание] смертью». Другие попытки осмыслить сочетание и цзу путем реконструкции текста см. в [Ван Пэй-чжэн, с. 209]. Мы принимаем реконструкцию Ван Ли-ци как более экономную и хорошо вписывающуюся в контекст. Отметим, что все рассмотренные толкования прямо или косвенно указывают на «законы в трех разделах». Третьи слова в кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 28, с. 8а]). Воспользовавшись этой цитатой, сановники Гао-цзу после его смерти 23 июня 195 г. до н.э. описали его «подвиги» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 86]; ср. [МН. Т. 2, с. 403; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 198; HFHD. Т. 1, с. 145]). вернуться Фу син *** — то же, что «Наказания [князя (хоу)] Люй» (Люй син ***), название главы «Шу цзина» (см. [Legge, Shoo К., с. 588: V.XXVII]). Автором ее считался князь Люй, живший при чжоуском Му-ване (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 5]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 195-196, 325-326, примеч. 142]; ср. [там же, с. 347, 353, примеч. 22]). По мнению одних, князья Люй и Фу — одно и то же лицо (см. [там же, с. 325]), по мнению других, Фу — название удела, полученного потомками князя Люй (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 5]). Комментаторы (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 612, примеч. 6]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 6]) проводят параллель между мыслью «императорского секретаря» о критической роли песен «Ши цзина» и «Чунь цю» в пору упадка и идеями «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 192: 8.21]; ср. [Legge, Mencius, с. 327]). Но в «Мэн-цзы» говорится не о критических высказываниях песен, а об их исчезновении в пору, когда исчезли следы (?) истинных царей; лишь после этого появились «Чунь цю». Образ сети с редкими ячеями, которой невозможно поймать птицу, восходит к «Хуайнань-цзы»; там говорится о сети с одной ячеёй (см. [ХНЦ, гл. 16, с. 146; гл. 17, с. 156]; ср. [Ch'en, 1980, с. 146]). О законах в «трех разделах» см. примеч. 13 к гл. 55, примеч. 1 к гл. 58 наст. изд. Оба выражения в кавычках — цитаты из эдикта Вэнь-ди от 167 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1982]; ср. [там же, с. 1996; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 334, 335, 348]). Судя по этому тексту, под «ранением кожи» имеются в виду наказания через увечье. О символических наказаниях в древнем Китае см. в [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 347; HFHD. Т. 2, с. 36, 123-125; Po Hu Tung, с. 536, 603-604; Кучера, 1973, с. 30-54]; подборку древних высказываний о них см. в [ТПЮЛ, гл. 645, с. 1а-1б, 5а-5б]. вернуться Сравнение народа с рыбой восходит к «Хуайнань-цзы», где сказано: «Ведь если вода мутная, то рыба, задыхаясь, разевает рот; если правление жестокое, то народ впадает в смуту» [ХНЦ, гл. 9, с. 71]; ср. [Померанцева, 1979, с. 160, 224, примеч. 6]. Согласно комментарию, это, в свою очередь, цитата из «Хань Ши вай чжуань». «Чувствовать себя удобно в своем жилище» — клише (ср., например, [Ян Хин-шун, с. 158]). В редакции 631 г. вместо шань *** («становится обеспечен») стоит его омоним и синоним, графически похожий знак шань ***; перед глаголом ли *** («устраивать») стоит модальное прилагательное кэ *** («можно»), а после ли — вопросительная частица ху ***; перед глаголом цю *** («требует») стоит служебное слово эр ***, а в конце того же предложения — вопросительная частица е *** вместо ху ***; в последнем предложении вместо пи *** («изнуренный, усталый») в обоих случаях стоит его синоним пи ***, вместо знака цзэн *** («увеличиваться») — его синоним, графически похожий знак цзэн ***, вместо глагола у *** (= ***) («не иметь») — его антоним ю *** («иметь»); в последнем случае переводить фразу следует в форме риторического вопроса: «принесет ли это пользу?» (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). Мы приняли большинство этих чтений. Обе фразы в кавычках — из «Хуайнань-цзы» (ср. гл. 35, с. 109 и примеч. 2 наст. изд.; [ХНЦ, гл. 20, с. 183]); там сказано: «В древности законы были учреждены, но их не нарушали; наказания были установлены, но их не применяли; не то чтобы кто-то заслуживал наказания, а его не наказывали». «Знаток писаний» сравнивает устроение простолюдинов с попытками «неумелого возницы править лошадью». Похожее сравнение управления народом с тем, как «средний человек» правит «захудалой клячей», есть в сочинении современника Хуань Куаня Ван Бао ***, написанном при Сюань-ди (см. [ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4362]). Там тоже говорится, что возница «ранит» ей «углы губ» и «ломает» об нее «хлыст». Ма Фэй-бай предлагает читать чэ (чи) *** («тащить») вместо графически сходного цзи *** («бить») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 413, примеч. 5]). Мы принимаем это чтение — оно лучше вписывается в контекст. «Земляной обвал» (ту бэн ***) — образ падения правителя или династии (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 17]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 229]), а не бегства отбывающих трудовую повинность; поэтому вряд ли правы ученые, пытающиеся истолковать следующую фразу «знатока писаний» как сообщение о таком бегстве: «Рабочие, возводившие террасу Ганьци, разбежались во все стороны, словно обвалилась земля» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 413, примеч. 6]; ср. [Эн тэцу рон, с. 277]). Как будто наш перевод лучше вписывается в контекст. Терраса Ганьци *** находилась северо-западнее уездного города Шаншуй совр. пров. Хэнань, а по другому толкованию — юго-восточнее уездного города Босянь пров. Аньхуй (см. [МН. Т. 4, с. 16, примеч. 5; Эн тэцу рон, с. 277; ЧВДЦД. Т. 2, с. 80, № 218, значение 2]). Ее строил в течение трех лет, так и не достроив, правитель Чу, царь Лин *** (540-529 гг. до н.э.), который этим строительством довел народ до изнурения, и в результате тот покинул его, когда в 530 или 529 г. до н.э. обиженные им братья и члены могущественных кланов при поддержке других удельных правителей, воспользовавшись народным недовольством, убили его сыновей и отняли у него престол; царь Лин удалился в изгнание и вскоре наложил на себя руки или — по другой версии — умер в местности Ганьци, страдая от голода и лишений (см. [Гунъян чжуань, гл. 23, с. 1a; Legge, CT, с. 642-643, 648-649; ШЦХЧКЧ, гл. 40, с. 28-31 (ср. МН. Т. 4, с. 363-367; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 192-193); ХНЦ, гл. 20, с. 185]). Династия Лян (Лян ши ***) погибла в 676 г. до н.э. Как подчеркивают комментаторы, гибель государства Лян (находилось к югу от совр. уездного города Ханьчэн пров. Шэньси) не была вызвана нападением извне. Согласно «Цзо чжуань», лянский князь любил заниматься строительными работами и обнесением стенами городов; это довело до изнурения народ, который уже не мог выносить тяжкий труд; когда простолюдины покрывали государев дворец крышей, стали поговаривать о предстоящем внезапном нападении Цинь, народ стал бояться и «впал в смуту», после чего Цинь захватило Лян (см. [Legge, CT, с. 176, 177]). Согласно «Гунъян чжуань», в «Чунь цю» говорится, что «[государство] Лян погибло», так как оно само «себя погубило», и погибло оно, как «тухнет рыба», т.е. начав портиться изнутри. Хэ Сю поясняет это, указывая, что государь Лян сделал жестокими наказания и суровыми законы, так что за преступление одной семьи осуждали совместно с ней еще четыре и в государстве не осталось избежавших наказания; вследствие этого однажды люди из «ста кланов» все один за другим покинули его; это было похоже на то, как тухнет рыба: гниение начинается изнутри (см. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 10б-11а]). Комментарий Хэ Сю созвучен словам «знатока писаний». Учитывая, что далее «знаток писаний» снова упоминает рядом «суровые наказания» и «строгие законы», а также соображения параллелизма, мы вслед за Го Мо-жо и Ван Ли-ци вводим в текст знаки янь син *** («суровые наказания») и нэн *** («могли») (см. [ЯТЛДБ, с. 104; ЯТЛ, с. 361, 365, примеч. 13, 14]). |
