– Давай панорамный!

– Начинай!

– Панорама моря… Берег. Золотой пляж. Купающихся столько, что яблоку негде упасть… Слышен шум моря…

– Не забывай, что у нас музыкальная кинокомедия.

– Тогда шум моря переходит в музыкальное сопровождение. За кадром нетвердый мужской голос поет…

– Чего это он вдруг запел?

– Ну выпил человек, полез в воду и поет.

– Ладно, пусть поет. А что поет?

– «Раскинулось море широко, лишь волны бушуют вдали…»

– В кадре – подвыпивший курортник. Ему очень весело. Он ныряет и пытается поймать за ноги купающихся курортниц…

– Фу-у-у-у, неприлично… Приехал на курорт, да еще, наверно, по льготной профсоюзной путевке, и хватает за ноги наших одесситок…

– Так он ведь выпил!

– Ладно, пусть хватает, – разозлился Батров. – Он у меня доиграется! Камера от купающегося нахала движется в открытое море. В кадре плывущий тигр. Крупно – голова хищника рассекает набежавшую волну. Тигр быстро приближается к подвыпившему курортнику, который по-прежнему пристает к женщинам. Подводные съемки.

– Может, обойдемся без подводных?

– Не скалдырничай! Подводный пейзаж… В кадре: захмелевший курортник хватает за лапу тигра. Громоподобное рычание. Крупно: голова курортника перед широко раскрытой пастью хищника…

– Не надо…

– И не проси. Пора его проучить!

– Кого?!

– Твоего пьяного кретина!

– Моего?!

– Да! Ты его придумал, а теперь оберегаешь. Не выйдет! Сейчас тигр закроет пасть и…

– Умоляю, пусть не закрывает…

– Пожалел? Эх ты!

– Ни капельки. Просто вспомнил, что у нас кинокомедия.

– Ну тогда: курортник открывает глаза, смотрит на тигра и дико хохочет.

– Хохочет?! С чего бы это?

– Не верит, что перед ним тигр, тычет пальцем в открытую пасть хищника и орет: «Не чуди, слышишь, сними маску, да ну тебя!..» Пасть закрывается и…

– Но хоть один палец тигр может отхватить? Он ведь все-таки хищник! – возмущается Батров.

– Мизинец, и хватит! Давай дальше, в темпе, нам еще надо в магазин.

– Успеем. Тигр по-лягушачьи плывет к берегу. Музыка переходит в галоп. Паника на пляже. Беспорядочные возгласы, крики. На Приморской улице мелькают полуобнаженные люди…

– Нельзя в купальниках по улице, есть решение горсовета, оштрафуют.

– Придется нарушить – тигр догонит, хуже будет. Из примыкающей улицы вылетает милицейская автомашина, за ней мчится пожарная. В кадре: скачущий по тротуару тигр…

– Пора кончать эту банальную погоню! Вот, кстати, «Гастроном».

– Прекрасно, тигр влетает в «Гастроном». Колбасный отдел. На переднем плане: продавцы прыгают в окна. Тигр прыгает на контрольные весы…

Я слушаю и понимаю, что нет такой силы в мире, которая могла бы теперь остановить тигра и… Батрова.

– …Директор магазина забаррикадировал двери кабинета, – продолжает Батров. – В кадре: тигр терзает книгу жалоб и предложений. Затемнение. Директор диктует секретарше: «Акт номер 13. В связи со стихийным бедствием, выразившимся в появлении безнадзорного тигра, прошу списать две тонны колбасы любительской, 17 килограммов окорока тамбовского, 32 килограмма ливерной колбасы высшего сорта и 26 бутылок «КВК». Все перечисленные колбасные изделия и напитки изъял вышеуказанный хищник. Директор магазина А. Стопкин». Секретарша робко обращается к директору: «Павел Семенович, так он ведь не ел, а только понюхал…» Директор: «Неважно! Вали всю месячную недостачу на хищника!»

– Вот тут, – осторожно замечаю я, – самое время спеть дуэт.

– Чей дуэт?

– Директора и секретарши.

– Неоправданно.

– Положение у них безвыходное – у дверей залег тигр, остается только петь…

– Мда-а-а… – вздохнул Батров, – надо бы его поднять…

– Кого?

– Тигра. Пора кончать фильм, а он улегся. Как бы его поднять на развернутый финал?

– Очень просто: тигр услышал дуэт директора и секретарши, махнул лапой и сам медленно поплелся в зоопарк, в клетку, к своей любимой, заждавшейся тигрице…

– Сквозь прутья клетки, – продолжал Батров, – видно звездное небо, пустынный пляж и белое кружево морского прибоя… Музыка широкая, раздольная…

– На экране появляется слово «КОНЕЦ».

«Да, но почему вы не напечатали этот сценарий, не отнесли его на киностудию, не получили аванса?»

Потому что мы тут же, у входа в «Гастроном», задав себе все эти вопросы, сочинили новый сценарий.

– Кабинет главного редактора сценарного отдела, – начал Батров, – входят авторы сценария – ты и я…

– Иди ты первый.

– К чему эти расшаркивания? – брюзжит Батров. – Ну как же, тебя знают, маститый…

– Ладно, продолжаем: авторы хором сообщают редактору: «У нас сценарий!» – «Тема? – спрашивает редактор. – Село, город, шахта, перевоспитание, абстракционисты?» – «Тигр!» – отвечаем мы.

Редактор медленно опускается в кресло и долго смотрит на двух авторов сразу, отчего глаза у него раздвигаются к ушам. «Так тигр, говорите?» – произносит редактор. «Гм… полосатый. Хотите взглянуть? Пожалуйста. Жоржик! Сюда!» В кадре: в кабинет, бесшумно ступая по паркету, входит тигр…

– Разве мы его взяли с собой? – перебиваю я Батрова.

– А что?!

– Это для меня как-то неожиданно. Надо было хоть предупредить. Я ведь все-таки соавтор.

– Чего предупреждать? Без тигра нам здесь делать нечего. Так на чем мы остановились?

– Входит тигр…

– Да, входит тигр, редактор забивается в дальний угол кабинета. «Не беспокойтесь, – говорят авторы. – Это наш отечественный, уссурийский тигр. Жоржик, дай дяде лапу! Р-р-рр-ры… Он вас приветствует!» – Батров имитирует рычание тигра, притом очень удачно. «А теперь, пожалуй, пора подписать договор на кинокомедию «Тигр в пижаме»!» – торжественно произносит Батров.

– Кстати, мы совершенно упустили из виду пижаму. О ней в сценарии ни слова. Неоправданное название, – говорю я Батрову.

– Бог с ней. Получим деньги за сценарий – купим пижаму.

Итак, редактор наконец приходит в себя, садится за стол и очень любезно обращается к авторам, но не сводит глаз с тигра: «Так вот, мне в основном ваш сценарий…» – «Р-р-р-р-р-ры…» – рычит Батров. «Я говорю – нравится…» – «Р-р-р-рр-ры…» – «Очень нравится, – лебезит редактор. – Особенно запоминается образ милого, добродушного уссурийского тигра, простите, забыл отчество…» – «Зовите меня просто Жоржик!»

– Кто это говорит? – спрашиваю я Батрова.

– Как кто? Тигр! – невозмутимо отвечает Батров.

– Человеческим голосом?!

– А что?

– Ну знаешь, это уж слишком! Я категорически возражаю!

– Ничего особенного, пусть говорит, – настаивает Батров.

– Тогда я отказываюсь от соавторства и прошу вычеркнуть в титрах мою фамилию. Мне надоело это узурпаторство!

– Понял! Ты запускаешь наш новый 233-й фильм, который называется…

– «Как поссорились друзья-соавторы»! Начали?

– На сегодня хватит. Три фильма в один вечер – многовато. Надо еще кое-что купить…

– И мне бы надо… Одолжи пятерку…

Батров нерешительно достает кошелек и вопросительно смотрит на меня.

– Тебе действительно нужны деньги или снова начинаешь сценарий?

– Нужны… очень…

– Вот видишь, – назидательно говорит Батров, вручая мне купюру, – если бы тогда в кабинете редактора ты не затеял этот дурацкий спор с говорящим тигром, все было бы в порядке. Редактору наш сценарий понравился, подписали бы договор, получили аванс, и были бы у тебя деньги…

Что я мог ему ответить? Батров, как всегда, был прав…

Р. S. Я и мой друг не возражаем, если кто-либо из апробированных сценаристов использует наши сценарии для своих кинофильмов. Пожалуйста! Нам не жалко.

1964

Навсегда я запомнил его таким. Его голову, типичную голову негроида, которую лет сорок назад я обязательно сравнил бы с ежевикой, его хрестоматийные бакенбарды, пахнущие мылом герлэн, его длинный дворянский ноготь, глянцевитый и блестящий, как внутренняя поверхность тех раковин, что встречаются только в Одессе, на ее ланжеронах, фонтанах и лиманах.