Илья Рудяк
Двоеженец
Все это произошло с моим хорошим знакомым – популярным в то время драматургом.
В столичных театрах шли его пьесы, по сценариям его ставили фильмы, на телевидении делали сериал.
Небольшого росточка, кругленький, длинноносый, имел он одну слабость – высокие женщины. Женился на актрисе выше себя на голову. Она не хватала звезд с неба, но за него ухватилась, родила ему дочку, была ему верным другом.
Однажды звонит он мне на студию:
– Старик, приезжаю на неделю с Катей в Одессу, приюти на даче, а?
– Давай, буду рад.
– Старик, и еще просьба: пригласи вечерком Дюймовочку.
– Да ты спятил!
– Ради этого лечу, старик, сделай услугу.
– Твое дело. Позову.
А дело было вот в чем. Работая у нас в фильме, влюбился он в костюмершу Леру – высоченную девушку по прозвищу Дюймовочка. Кстати, остроумец, придумавший это, достоин вознаграждения.
Дюймовочка была польщена вниманием автора сценария, щедро одаряла его своей накопившейся нежностью, и он не вылезал из «Куряжа» – киностудийного общежития, где она жила.
Днем они отправлялись на Привоз и туго набивали сумки «дарами осени». А вечером, после съемок, сбегали вниз к морю, заплывали далеко, а возвращаясь, Лера выносила на руках уставшего ухажера и… кутить в «Куряж».
Наезжал он к Дюймовочке часто. Но с живой женой да к любовнице – ну и нахал!
Я встретил их, привез на дачу, там уже орудовала у стола Дюймовочка.
– Старик, ты дипломат! – и поцеловал в бороду.
Жена его, естественно, приняла Леру за мою пассию или знакомую.
Московские напитки, одесские овощи и фрукты развязали языки, и, выбрав удачный момент, мой приятель попросил тишины и начал:
– Как известно, у царя Соломона была тысяча жен. Я хочу искренне рассказать о моих чувствах к двум любимым женщинам. Мне надоело раздваиваться, лгать, придумывать что-то. Я люблю мою жену Катю и люблю… Леру, и хотел бы, чтобы мы все были вместе. Дружно жили одной семьей. Лера на это согласна, мы это уже выяснили, теперь, Катя, прошу тебя оценить мое правдивое признание и присоединиться к нам.
Это была не шутка, не розыгрыш, не фарс. Он говорил на серьезе, обдуманно, волнуясь.
Я, конечно, очумел от такого поворота событий, но что должна была почувствовать жена его?
Она замерла, красные пятна пошли кругами по лицу, на глаза навернулись слезы, она вот-вот готова была разрыдаться.
– Катя, милая, я сказал чистую правду, ведь это намного лучше, чем лгать, что я снова приехал на доработку сценария, а на самом деле соскучился по Лере. А побыв с нею, придумывать, что в Москве ждут читки новой пьесы, а на самом деле хочу к тебе.
Катя не могла выдавить из себя ни слова. Она прикрыла руками лицо и онемела. Лера опустила голову и ждала.
– Я понимаю, так не бывает, – продолжал он. – Будут какие-то формальности, сложности, но это честнее, лучше, благороднее, чем делать вид, что все счастливы, будучи несчастными. Квартира, слава Богу, позволяет, средства тоже, надо только перешагнуть через мещанское, узколобое понятие «законный брак». Катенька, скажи, ты согласна со мной?
– Да, да… – преобразилась вдруг Катя. – Я согласна. Это будет здорово, это будет очень, очень интересно…
– Умница, Катька! Давайте выпьем!
И началось застолье. Я сослался на дела и уехал в город.
Дальше события развивались так. Да, Катя согласилась, они провели втроем неделю на море, ходили в театры, рестораны, провожали Дюймовочку в «Куряж». Затем с Дюймовочкой проводили Катю в Москву, чтобы та подготовила квартиру для общего проживания. Затем он уехал один, пока Лера улаживала дела с работой, комнатой, выпиской.
…Дверь открыл ему огромный парень, амбал, вынес один за другим десяток чемоданов.
– Екатерина Федоровна попросила передать вам это. Тоже мне – Соломон! – и захлопнул перед его длинным носом дверь.
Леонид Авербух
Четверостишия
* * *
Да! Под луной ничто не ново,
Стремленье к истине – бесплодно.
Тебе дана свобода слова?
Вот и молчи о чем угодно!
* * *
Ты «недоперепил». Ты с ног
Валился, громко пел.
Чуть больше выпил ты, чем мог,
Но меньше, чем хотел…
* * *
Я согласен с мудрецом, сказавшим:
Важно верно обозначить путь.
Человек рождается уставшим,
А потом живет… чтоб отдохнуть.
* * *
Вынести Ленина из мавзолея
Или оставить? Что делать нам с ним?
Нет, не выносят, не могут, не смеют,
Ленин по-прежнему невыносим…
* * *
Народ смеется, с прошлым расставаясь,
Меняются привычки, моды, власть.
Смеяться не грешно, но, увлекаясь,
Расстаться можно с будущим, смеясь…
Михаил Пойзнер
Городские зарисовки
На книжном рынке
– Так сколько стоят эти воспоминания Рязанова?
– Сколько, сколько… Двадцать гривен!
– Да я мог бы вспомнить то же самое гораздо за меньше!
– Только вам даю в руки эту девочку…
– Почему девочку?!
– Она еще не читана! Ее никто не хотел читать… Кто сейчас понимает в девочках и в таких книгах? А?!
* * *
У меня аж две собаки. Во дворе «кавказец», а в самой хате ротвейлер. И никаких решеток, сигнализации и таких штук. И главное, сплю спокойно. Еще бы, такие кадры! Вот только одно достает: а если одна собака понадеется на другую?…
У нас на Нежинской
Первая. Ой, что я вам скажу… У нас на Нежинской в той неделе взял и повешался один сосед. Всего один!.. Ну повешался себе – и все… Нет! Так и оставил записку: «Я – агент ЦРУ. Прошу похоронить меня в Соединенных Штатах»… Он просит… Еще тот дворик…
Вторая. Ой, агент не агент… Что вы знаете!.. Вот что я вам скажу – я даже согласна его туда сопровождать…
Из женской «разборки»
Первая. …Отойди! А то я и тебя сейчас обматерю!..
Вторая. Стоп, дорогая! Я родилась и выросла на Преображенской, в восемьдесят седьмом номере – это прямо напротив Привоза! Не отбивай у меня кусок хлеба…
Ну уже спой
В середине шестидесятых годов в Одесской филармонии выступал с концертами Иосиф Кобзон. Вечера проходили с неизменным успехом. Рассказывают, что на одном из концертов, когда Кобзон исполнял популярные в те годы болгарские песни из репертуара известных артистов Лили Ивановой и Эмила Димитрова, из зала ему передали записку: «Слушай, Иосиф! Что ты все время поешь этих болгарских песен?! Остановись! Спой уже хоть одну еврейскую – для жителей Болгарской улицы». И он спел, и не одну…
Одесса развернула его лицом к жизни.
На Староконном рынке
– Дамочка, берите, отличный зонтик! Вот, автомат работает как часики. Смотрите, щелк-щелк… Нет, раскрывать не надо! Оно что, вам сейчас печет?! Раскроете уже дома…
– Как здоровье?
– На одну драку…
Женщина в фуфайке продает… английский флаг. Ее внезапно замечает знакомая:
– Зина! Ты что, надеешься, что на фоне английского флага тебя спутают с леди?!
