Сперва всё это безмерно раздражало Русе, вынужденного ощущать себя мальчиком на побегушках, но вскоре молодой лорд уже сиял от гордости и изумления, поражённый не только своеобразием и благородством своего северного народа, но и тем, что сам начал по-новому это осознавать. Подобно множеству других людей, он никогда особо не задумывался над тем, кто он такой или что он такое.

Роберт же лишь довольно щурился. Он знал, что Болтон ещё долго не забудет их прогулку.

В этом была особенность стиля его речи. Мужчина умел находить общий язык со всем и каждым, особенно, если поставил себе такую цель. А сейчас он её поставил, ведь чувствовал свою вину, как за тот глупый приказ пуститься в безумную атаку, поддавшись обуявшему гневу и погнавшись за «отступающим» врагом, так и за то, что позже сорвался на своего друга — Нэда.

Русе же был одним из немногих выживших в недавно прошедшем бою. То сражение не прошло для него бесследно, сделав ещё более холодным и замкнутым в себе. Роберт хотел разбить броню северянина и получить его дружбу. А броню разбивать он умел хорошо, Таргариен не даст соврать.

Постепенно они протолкались в огороженный круг, превосходивший все прочие и по своему размеру, и по степени опьянения находившихся там людей. На дальней стороне круга, Баратеон заметил поднятое знамя с чёрным лютоволком на белом фоне — гербом дома Старков. Болтон стал пробираться к нему, по дороге бурча в сторону своих соотечественников. Как уже узнал Роберт, Русе поклонялся «Небесному Клинку», так что презирал пьяниц и не носил бороды. Да и в целом старался жить по негласным правилам лорда Моустаса, которые, как бы сам Баратеон не отрицал, нравились и ему самому. Было в них что-то честное.

Но когда они очутились неподалёку от костра, северянин остановился.

— Вот это тебе точно будет интересно, — сказал он, усмехаясь и указывая рукой.

Перед костром было расчищено значительное пространство, где стояли лицом друг к другу двое высоких и крепких мужчин. Они были полуголые и тяжело дышащие. Каждый держал в руках по две свежеструганные дубины. Штормовой лорд заметил, что рукояти этих дубин привязаны кожаными ремнями к запястьям борющихся. Вцепившись в гладкое дерево, они изо всех сил давили друг на друга. Белые торсы и загорелые руки бугрились от напряжения мышц. Зрители орали и подбадривали их криками.

Внезапно тот, который стоял ближе к Баратеону, левой рукой рванул дубинку на себя, и его противник, споткнувшись, полетел вперёд. Затем они заплясали вокруг огня, устало дыша, пытаясь дёрнуть своего соперника или его оружие, толкаясь, и вообще делая всё что угодно, лишь бы уронить противника на утоптанную землю.

Тот, что был покрупнее, пошатнулся, и в какой-то момент казалось, будто он сейчас упадёт в костёр. Толпа ахнула, затем разразилась воплями, когда северянин восстановил равновесие у самой границы огненного столба. На его длинных чёрных и густых волосах показался язычок пламени — это зрелище вызвало взрыв хохота. Боец дёрнулся и выругался. На мгновение показалось, что он сейчас запаникует, но тут кто-то плеснул ему на голову не то пивом, не то мёдом. Снова смех, перемежаемый криками о том, что это, дескать, не по правилам.

Болтон холодно прищурился, а потом повернулся к Роберту.

— Эти двое действительно ненавидят друг друга, — ему пришлось повысить голос, стараясь перекрыть гомон толпы, хоть Русе и терпеть этого не мог. — Они жаждут не награды, им хочется избить или обжечь противника.

— Что это такое? — заинтересованно осматривался Баратеон, — Нэд не рассказывал о такой забаве!

— Лорд Старк не так давно начал по новой открывать для себя собственные земли. Он слишком долго прожил вдали от своей родины, — пожал Болтон плечами. — Мы называем это «Волчьи пляски», либо просто «Тени». Чтобы победить своего противника, свою тень, ты должен уронить его на землю.

Русе непринужденно рассмеялся. Это был смех человека, полностью уверенного в себе.

— Южане, — добавил он, вкладывая в это слово презрительный и уничижительный окрас, которым жители Севера обозначают всех, живущих южнее их, — вы думаете, что мы, северяне — народ, не знающий утончённости. Говорите об этом точно также, как женщины о мужчинах. Но «Волчьи пляски» доказывают, что это не совсем верно.

В этот момент, между ними, словно появившись из воздуха, очутился Старк. Он был в лёгкой кожаной броне и длинном, тёмном плаще, словно только что вернулся в лагерь. Это доказывал и лёгкий запах конского пота, которым от него несло.

— Роберт, — произнёс он, крепко пожав другу руку.

Болтон резко развернулся.

— Эддард? Ты же говорил, что будешь ждать в палатке? — кивнул лорд на стоящий в отдалении шатёр, а потом принюхался и продолжил, нахмурив брови, — а ещё, что возьмёшь меня с собой, когда покинешь лагерь в следующий раз.

Старк рассмеялся.

— Это была быстрая, но вынужденная отлучка. Я расскажу тебе про неё немного позже, друг.

Русе широко раскрыл глаза.

«Он назвал меня другом? — мысль была странной и необычной. — Я ведь этого и добивался, не так ли? Просто слышать подобное из его уст так непривычно».

Болтон мог бы посчитать своего сюзерена пьяным, если бы не знал, что Эддард пьёт крайне мало и всегда в меру. Их Верховный Лорд знает свою границу.

— Но вообще, я хотел бы поговорить с Робертом, — кивнул он на Штормового лорда с явным намёком.

— Как ты вообще так ловко нашёл нас здесь, среди всех этих людей? — усмехнулся Русе, — уж не следил ли откуда со стороны?

— Ну что ты, — отозвался Эддард, даже демонстративно поморщившись, — ты ведь сам говорил, что я должен был ждать вас в палатке. Я знал, куда вы придёте, так что был уверен, что найду вас неподалёку.

Болтон скептически оглядел огромную нетрезвую толпу вокруг. Тем более, что одеты они были вполне себе стандартно и практически не выделялись на общем фоне. Столкнуться тут можно было бы разве что случайно.

Роберт решил прийти другу на помощь и оглушительно рассмеялся.

— Здесь намного веселее, чем киснуть в шатре! Сколько уже времени мы там провели?! Лучше будет посмотреть на «Волчьи пляски»!

— Так и есть! — довольно кивнул Старк, — «Тени» — замечательная забава!

Что-то царапало сознание Баратеона. Нэд казался не таким. Вроде бы и ведёт себя похоже, но что-то всё равно было не так. Только что?

— Да… верно, — произнёс лорд Дредфорта, отводя взгляд. Кажется, он был немного сбит с толку. — Тогда я оставлю вас наедине. Но потом… Эддард, нужно будет поговорить.

— Завтра, — уверенно ответил Старк, — обсудим всё, что будет тебя волновать.

Русе молча склонил голову, покидая их общество.

Оба Верховных Лорда проводили взглядом мужчину, прокладывающего себе дорогу через толпу галдящих соотечественников.

Внезапно раздался пронзительный вопль. Роберт обернулся на него и увидел, что рослый здоровяк споткнулся, упав под ударами нескольких северян, выскочивших из круга зрителей. Но кричал не он, а его противник. Баратеон успел заметить мужчину, упавшего за частоколом тёмных ног: кожа, вспухшая волдырями от ожога, в правое плечо и руку врезались дымящиеся угли…

Другие ринулись на защиту здоровяка… Сверкнул нож. На утоптанную землю плеснуло кровью.

Роберт взглянул на своего друга, который не спешил прерывать насилие, происходящее в кругу огня. Вместо этого тот стоял не дыша, поглощённый зрелищем драки. Зрачки расширены. Дыхание прерывистое. Пульс учащённый…

Против воли Штормовой лорд завис, больше поглощённый необычным поведением Нэда, чем происходящим у него за спиной. Ещё один кирпичик странностей, на которые сегодня был так щедр Старк.

Прозвучал новый крик.

Быстрый взгляд назад дал Роберту понять, что кого-то завалили на лопатки и сейчас со всей возможной силой превращают лицо в отбивную. Стоило лишь ему обернуться, как он немедля наткнулся на изучающие глаза Нэда.

Хранитель Севера усмехнулся, видя растерянность Баратеона.

— Мы — северяне, — с грубой ухмылкой заметил Старк, — живущие в жестоком и неумолимом к слабостям краю. Нужно отбраковывать собственное стадо, резать глотки слабейшим, чтобы свой род могли продолжить лишь сильные.