«…Я представляю, что ты сейчас дома в слезах и не хочешь со мной разговаривать. И ты меня ненавидишь. У тебя есть все основания для этого. Если я могу что-то сделать, чтобы загладить свою вину, напиши, и я сделаю это…»

Я сглатываю и открываю единственное сообщение от Греты.

«Беа мне всё рассказала. Я ничего не знала. Конечно, она поступила неправильно, но не заставляй её платить слишком дорого. Мы обе знаем, что узнав новость, ты подумала про себя: «Слава богу, не моя очередь залетать от этого незрелого, дряблого, скупого придурка». Или ошибаюсь?»

В тёмном тепле под одеялом я сжимаю телефон между пальцами. И звоню Грете.

— Если услышишь мой крик, то это потому, что близнецы решили модифицировать ёлку и строят ловушку на Санта-Клауса. Хотят поймать его в тот момент, когда будет оставлять подарки под ветками. Они приклеили к полу Х из цветной ленты и безграмотную записку, с указанием, куда положить подарки-приманки, чтобы дерево упало на него и вырубило. Они репетируют. Моя гостиная усыпана синтетическим снегом, валяется сломанная ветка, повсюду ёлочные шары и огромное желание выгнать их из дома. И это только одиннадцать утра.

— Хорошо. Хорошо. Всё очень даже нормально.

Я откидываю одеяло и ставлю ноги на холодный пол. Именно в такие моменты я благодарна за то, что у меня пока нет детей. Не думаю, что готова иметь дело с маленькими преступными умами.

— Так насколько я ошибалась?

Я тащусь на кухню в поисках кофе. Тишина моей маленькой квартиры вступает в противоречие с криками детей, доносящимися из телефона.

— Правда? — спрашиваю я.

— Всегда и только, — отвечает Грета.

— Блин, Грета, нет! Ты не ошиблась!

Подруга разражается освобождающим смехом, который возвращает меня в мир.

— Видела бы ты ужас на его лице, когда Паоло рассказывал о ребёнке и свадьбе. Ты можешь в это поверить? Я рисковала быть связанной на всю жизнь с парнем, который, будь я беременна, женился бы на мне и остался только по инерции!

— Я знаю! — вторит мне Грета.

— Не говоря уже об оказываемом им сопротивлении, лишь бы не использовать презерватив! Если я не забеременела за десять лет, то только потому, что знала — Паоло не готов, и настаивала на мерах предосторожности. Видимо, новую пассию растрогали его оправдания, и она забеременела после двух овуляций! Это всегда было «нет, только не презерватив, мне невыносимо в нём, и вообще, он слишком тесный». А чему тесно? У тебя маленькая морковка, и ты даже не знаешь, как ею правильно пользоваться?

— Ты позавтракала тостом с порохом?

— Нет, но если подумать, прошлой ночью я испытала оргазм с мужчиной.

— Что? — завизжала Грета.

— Да! Когда вернулась на вечеринку в офис. Эдоардо спокойно и ничего не подозревая занимался самопиаром на вечеринке, а я заманила его под надуманным предлогом и заперла в кабинете. Потом соблазнила, накинувшись на него. Поздравляем меня.

— Но правда, Ками! Искренние поздравления!

— Я говорила с сарказмом.

— А я нет! Я в курсе, что он безумно сексуальный!

— Важна не только красота.

— Ты права. Как у него с морковкой?

— Я вешаю трубку.

— Не надо, иначе мне придётся вернуться и объяснить двум пятилетним детям, почему в этом году на Рождество они получат в качестве подарка пожизненное заключение! — Заявление Греты вызывает у меня улыбку. — Окей, значит, ты не злишься на Беа, и у тебя был секс. Хочешь поделиться чем-нибудь ещё?

— Да. Сейчас я выключу телефон, посмотрю подряд десять сезонов «Друзей», закажу на обед веганские суши, а в оставшееся время буду размышлять о жизни, вселенной и обо всём на свете.

— В твоей детокс-диете разрешено общение на бис с мистером Аристократия, или он один из тех мужчин, которым «одного раза достаточно, вперёд следующая, спасибо»?

— Мистера Аристократия в меню нет, — отвечаю, доставая с верхней полки над холодильником банку с кофе. — И в любом случае он уехал, его не будет в городе несколько дней.

— Очень жаль, — бормочет Грета, — напиши смску Беа. У неё душа болит и страдает. Осмелюсь сказать, зря.

— Вообще-то… я всё ещё немного злюсь на неё.

Впрочем, не по той причине, о которой она думает.

— Вы сможете находиться у меня в одной комнате в новогоднюю ночь?

— Я подумаю и дам тебе знать.

Я прощаюсь с Гретой и сбрасываю звонок. Тишина, снова заполнившая квартиру, после того как меня оглушили звуки дома Греты, отталкивает.

В ухе продолжает звенеть, пока в гейзерной кофеварке варю кофе, намазываю джем на хлеб и перемещаюсь к телевизору. Оставаясь в пижаме, я запускаю свой любимый сериал, который выжимает из меня несколько смешков, пока я поглощаю свой завтрак.

Я уже на полпути к концу эпизода, когда раздаётся звонок домофона.

Вскакиваю и направляюсь к переговорному устройству, а по дороге вспоминаю — оно неисправно. Я нажимаю на кнопку, чтобы открыть дверь, кричу «Я иду!» в надежде, что меня услышали, и, быстро надев обувь, вылетаю на лестничную площадку в пижаме, сжимая в пальцах ключи.

Не понимаю, почему я думаю об Эдоардо, пока спускаюсь по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Это бессмысленно. Я знаю, он вернулся в свой родной город.

Это не может быть он.

Не может, и всё же, когда я открываю дверь, спиной ко мне стоит мужчина. Высокий, с тёмными волосами, как и Эдоардо. И на нём элегантное пальто, очень похожее на его.

Внешний мир замедляется, и я чувствую, как губы автоматически напрягаются, а на языке вертится шутка.

— Эдоардо, ты просто не мог…

Привлечённый звуком голоса, мужчина оборачивается.

Я натыкаюсь на чужое враждебное лицо. Мужчина бросает на меня не поддающийся пониманию взгляд, затем задерживается на моих кроссовках и куртке, накинутой поверх пижамы.

— Простите, я… — заикаюсь я, но он быстро удаляется, приняв меня за сумасшедшую.

— Синьора Феррари? — Очень молодой парнишка, волосы которого выбиваются из-под шерстяной шапки, выходит позади припаркованного боком фургона с мигающей аварийкой. На нём красная жилетка службы доставки.

— Для вас пакет.

Вот кто позвонил в звонок.

— Ох. Спасибо.

Принимаю свёрток и, вернувшись домой, кладу на стол. Я ничего не заказывала, это должен быть подарок.

Сомневаюсь, что отправитель Эдоардо, но мой разум продолжает тянуть меня к нему. Словно это неизбежно. Я прогоняю эту мысль и отрываю картонный язычок. Внутри я обнаруживаю красочный маленький пакет с запиской.

Чтобы лучше насладиться отдыхом дома.

Извини. Я люблю тебя.

Беа

Я разворачиваю содержимое. Это прекрасный набор бомбочек для ванны.

Очень красочные, ароматные, именно такие подарки ассоциируются у любого человека со мной. Женщиной, которая наслаждается в своём обществе дома, нежась в ванне, между сериалом, книгой и подкастом. В своей неприступной зоне комфорта, без риска, забаррикадировавшись в безопасности в своих четырёх стенах.

На экране телевизора стоит на паузе первая серия сериала. Рейчел, в свадебном платье, сидя на уютной кухне своей подруги детства Моники, начинает новую жизнь в окружении людей, которые день за днём будут становиться её новой семьёй.

Машинально я оглядываюсь по сторонам.

Тишина.

Одиночество.

Обычно они меня не беспокоят.

Жаль, что сегодня не получается найти утешение и отключиться после утомительного дня в мягких подушках. Сегодня от них разит упущенной возможностью.

Я выключаю телевизор, собираю остатки завтрака и привожу в порядок плиту. Возвращаюсь в свою комнату с эхом живой, подпольной идеи, которая сдерживает себя на низкой скорости, чтобы не быть обнаруженной.

Но когда достаю маленький чемодан из верхнего отделения шкафа и снимаю одежду с вешалок, я полностью отдаю себе отчёт в том, что собираюсь сделать.

Я переодеваюсь, собираю косметичку, упаковываю в чемодан бомбочки для ванн и застёгиваю до шеи молнию на парке, чтобы броситься в миланский холод накануне Рождества.