— Эта была случайность, — Фан Линь поморщился. Чего-чего, а разговоров про паренька, которого Мая чуть не пришибла, ему хватило.

— Пусть она не повторится… А с этой девушкой, ну скажем так. Возможно даже если она проиграет, я использую моё драгоценное право продвинуть одного проигравшего воина в следующий раунд… За отвагу и заслуги.

— Выбираешь себе любимчиков?

— С чего бы? Она правда очень отважная. Но хрупкая, так что прошу.

— Ладно, что-нибудь придумаю, — Фан Линь поморщился. Просьба так-то была не из простых. Девушка была довольно сильная, и если пытаться воевать против неё так, чтобы точно не ранить… Это по меньшей мере было сложно. Ни один хороший учитель не прикажет такое своему ученику…

— Не волнуйся. Против твоих она не будет воевать слишком сильно. Она тоже будет себя сдерживать, я обещаю.

— И на том спасибо.

— Незачто. А в обмен давай я раскрою небольшой секрет. Есть среди детей кое-кто, кого твоим девочкам следует особенно опасаться.

— Кто?

— Дин Шэн, наследник Академии…

— Так просто?

— Не спеши с выводами, не каждый должен быть чёрной лошадкой, чтобы удивлять. Некоторые могут получить славу и силу заслуженными путями… А уж он заслужен. В некотором смысле даже напоминает тебя когда-то…

— Даже так, — Фан Линь нахмурился. А вот это уже было интересно.

— Расскажи про мальчишку.

— Если настаиваешь…

И мужчина завёл рассказ, постепенно обрисовывая образ молодого гений.

Дин Шэн был из древнего, но уже давно не особенно влиятельного клана. Сильнейшие в нынешнем поколении его семьи были всего лишь на стадии Дао Сердца. Где-то в его родословной поблёскивали Звездные Владыки, но лишь сквозь пыль веков… И потому удивительно, что увядающий клан Дин породил такое дарование.

Ему намеряли Талант Земного Ранга, причём очень высокий, даже на границе с Небесным. Но разумеется для настоящего гений талант был всего лишь инструментом — куда важнее, что он с ним сделает. И со своим умением Дин Шэн управлялся прекрасно.

Он обладал удивительной волей и даже прошёл на Наивысший бал испытание Золотой лестницей Академии. На всех прочих тестах он тоже проявил себя отменно и побил многие рекорды.

— Только Академические, разумеется. Не твои.

— Ясное дело, — кивнул Фан Линь.

Нынешняя культивация Дин Шэна находилась на Шестом этапе Дао Сердца. Он был уже очень близок к этапу седьмому, который превратит его в настоящего мастера. Причём многие говорили, что юноша давно уже мог взять ту незримую вышину, если бы не ещё одна, крайне поощрительная черта его характера — дружелюбие.

— А?

— Именно, — улыбнулся Фэн Сяочэнь.

Юноша был душой компании. У него было множество друзей и названных братьев, и всем он помогал по мере своих сил и таланта. Был один случай, когда семья ученицы его класса оказалась в очень затруднительном положении — они невольно нажили себе сильного врага.

Тогда юноша, намеренно открестившись от Академии и своего собственного клана, чтобы не создавать для них проблем, лично отправился в главное отделение того самого противника, и устроил там такое… Камня на камне не оставил. А вернувшись немедленно упал на колени и попросил прощения за столь грубое нарушение Академического устава.

В итоге наказание юноша получил самое щадящее. А вместе с ним он заработал уважение и даже любовь всех своих ровесников.

— Я слышал, та самая девочка даже предложила ему свадьбу. Милая молодежь.

— Президенту нечем заняться, кроме как следить за детьми?

— Надо иногда тешить старую душу. А, и кроме всего прочего, юный Дин заполучил ту самую родословную.

Фан Линь нахмурился:

— Ту самую?

— Лазурная птица расправила крылья, — одухотворённо проговорил Фэй Сяочэнь и вскинул взгляд в небеса.

Хм.

Фан Линь нахмурился.

А вот это уже была действительно плохая новость. Талант, культивация, всё терпимо, — родословная Лазурной птицы сама по себе тоже погоды не сделает, но вот всё это вместе... Всё это вместе создавало образ поистине ужасающий. Для своего возраста, разумеется.

Смог бы сам мужчина победить этого парня?

Скорее всего Да, — опыт и превосходящая культивация делали своё дело. Но вот остальные детишки на турнире вряд ли могли сравниться. Даже Лян Фэйсюэ в его молодости верно пришлось бы постараться, чтобы одолеть такого противника. Хотя тут уже зависит от конкретного периода.

Фан Линь серьёзно задумался, как же девочкам победить. А затем удивился сам себе, что так задумался, — как будто он действительно надеялся на победу. С самого начала у мужчины не было особых ожиданий касательно Маи и Светлячка — всё-таки слишком ещё слабой была у них культивация. Но после сегодняшних сражений восприятие мужчины немного изменилось. Светлячок продемонстрировала острое мышление, тактику, Мая — неудержимую силу.

Если можно было бы смешать девушек воедино… Тогда, даже с настолько огромной разницей в культивации, у них были бы шансы на победу. Сейчас же вероятность оной была… Да не было её, так-то.

— Ох, — вдруг заговорил Фэй Сяочэнь. — Что это я вижу на лице моего друга. Волнение? Не может быть. Тот самый Фан Линь… Волнуется?

— Помалкивал бы, старик, — прыснул мужчина.

— Молчу, молчу. Но надо признать, ха… Я рад, что ты волнуешься.

— С чего бы?

— Это как бы говорит, что ты не совсем отчаялся, и хотя бы надеешься на победу. Разве это не плохо для тебя и паренька из твоей Академии.

— Может быть, но такой я человек. Мне нравится смотреть на славные сражения. В них бурлит моя пресная кровь. И я бы с большим удовольствием посмотрел на воина, который одолел бы юного Дина. Ты мне его, или её, покажешь?

Фан Линь посмотрел в лицо своего друга, на его чрезвычайно раздражительную улыбку, и вдруг тоже улыбнулся и сверкнул зубами:

— Разумеется. Мелкие от него мокрого места не оставят.

236. Встреча

Вскоре Фан Линь ушёл, и мужчина в белом оставался совсем один под сенью тусклого ныне дерева. Но не прошло и мгновения, как вдруг высокий человек, с ног до головы в белом, показался из-за него. Он вышел тихо, словно призрак, Фэй Сяочэнь его даже не заметил. Человек в белом подошёл поближе, и в руках у него появилось инвалидное кресло, на которое он осторожно усадил мужчину.

— Ох… Кажется у меня кружится голова. И немного дурно...

— Это твоя вина, — ответил ему грубый голос.

— Ненужно было так долго сидеть.

— Знаю, знаю, — Фэй Сяочэнь улыбнулся. — Здоровье не позволяет. И годы. Но разве можно винить старичка, который решил в последний раз провести время со своим другом?

— … — человек в белом промолчал. Всё больше седых волосков сверкало серебром на голове Фэй Сяочэня, всё больше морщин сжимало его моложавое, приятное лицо.

— Мне уже нельзя засиживаться по ночам. Поэтому я принял ту пилюлю, чтобы она добавила мне сил… Знаю, это вредно, но я обещаю тебе — в последний раз.

— В последний, — с невыразимой эмоцией в голосе кивнул человек в белом и взялся за инвалидное кресло.

— Пойдём, — ах… У нас ещё есть немного времени до начала следующего раунда, — старик поёжился в кресле.

— Мне надо вздремнуть…

…

…

Когда Фан Линь вернулся ранним утром, он первым делом потребовал, чтобы девушки показали ему свои заметки. Пока Мая спешно пыталась отыскать свою тетрадку, Светлячок молча предъявила мужчине собственный блокнотик. Фан Линь просмотрел его быстро и кивнул, — затем то же самое он проделал с книжкой Маи… И после, к большой печали девушки, попросил красную ручку.

Много бумаги было изведено в тот день…

Когда с этим было закончено, мужчина посмотрел на время. До турнира оставалось ещё примерно три часа. Девушки только проснулись и были полны сил, — времени было слишком мало, чтобы впихнуть в этот промежуток очередную тренировку, при том что после неё в любом случае нужен был отдых, а потому Фан Линь ограничился лекцией.