— Но любая сказка однажды заканчивается. Брат вырос и однажды повстречался с Фрэнком. Босс умеет уговаривать, и счастливый Нил вскоре поступил на работу в агентство. Он обещал, что будет часто приезжать, но его часто было для меня слишком редким.

Я старалась не общаться с матерью, но, почувствовав отсутствие брата, она снова начала пытаться делиться со мной своим видением относительно моего будущего. Тогда я начала думать, куда бы сбежать.

И тогда же, гуляя как-то около леса, я встретила Гектора, молодого и очень красивого двуликого. Он был ранен и нуждался в помощи. Недолго думая, я привела его в дом, и сама выходила. Отец не стал прогонять оборотня, а мать смотрела на юношу слишком заинтересованно, что порядком пугало меня.

Он был первым мужчиной, который мне понравился. Мне только-только исполнилось восемнадцать, и мне не хотелось применять никакие чары. Это виделось чем-то нечестным и противоестественным. Но я понимала, что под крышей нашего дома живет та, кто не разделяет моего мнения. К тому же мама была полурусалкой, ей ничего не стоило его соблазнить. И она попыталась. Она прекрасно чувствовала, как я отношусь к двуликому, но это, должно быть, еще больше увеличивало ее интерес. И когда я увидела ее заманивающей его, я… ничего не смогла сделать. Стояла, как полная идиотка, четко слышала в голосе матери особый тембр, который та всегда использовала, пополняя свою коллекцию любовников и даже пошевелиться не могла.

Лишь ощущала: что-то внутри меня раз и навсегда ломается, и я никогда, скорее всего, не смогу это починить, но самое неприятное — от меня ничего не зависит.

А потом Гектор встал, учтиво поклонился, сообщил моей матери, что его подобное не интересует и проследовал к себе. Во мне будто лопнул старый и прочный мыльный пузырь.

Когда двуликий полностью поправился и сделал мне предложение, я сразу же согласилась. Отец обещал купить нам дом в соседнем городе, и я, смотря на оборотня, не сомневалась, что вот он мой принц из сказки, стоит передо мной.

А потом приехал брат. Больше всего я мечтала, что два дорогих моему сердцу создания станут друзьями, но Нил повёл себя совсем не так, как я рисовала в своем воображении. С моим женихом он держался холодно, а мне при первой же возможности сообщил, что Гектор вызывает в нем некие сомнения и мне не стоит спешить с выбором. Я списала все на братскую ревность, обвинила его в отсутствии объективности, сказала, что это Околунное агентство сделало его чересчур подозрительным, и наотрез отказалась отменять свадьбу.

Мы тогда сильно поссорились, и когда мой жених предложил скорее сыграть свадьбу, я, конечно, согласилась. Мы сразу переехали и прожили вместе счастливый год. Пока в округе на стали находить тела. Конечно же, околунным, отправленным на поиски убийцы, оказался мой брат. Какое необыкновенное совпадение. И, конечно, он свалил всё на Гектора! — Элис кинула в меня яростным взглядом.

Коготки Фея чуть сильнее вонзились в мое плечо.

«Помнишь те два отчета? — спросил дракон.

Гектор из Уэлирста? — надпись на папках сразу всплыла перед глазами.

Когда я только устроилась на работу, Лиам мне доходчиво намекнул, что неплохо было бы придать отчетам Джорджи более адекватный вид, и дал мне на неделю доступ в архив, чтобы я смогла изучить, как их оформляют мои менее помешанные на деталях коллеги.

По правилам агентства все досье по раскрытым делам попадали в зачарованный кабинет, находящийся в самом дальнем конце здания, и чтобы в него проникнуть, нужно было получить особую печать доступа у Фрэнка или у наставника.

За неделю мы с драконом перечитали все. Запоем. Это помогло нам не только понять идеальную структуру профессионального отчета, но и изучить различные методы расследований, которые применяли коллеги.

И в делах Нила, которые я просмотрела первыми, имелось два разных отчета по одному и тому же делу. В первом фигурировали неопровержимые улики относительного оборотня, начавшего охоту на людей. К сожалению, двуликие, попробовавшие мясо человека, редко когда могли остановиться.

А второй отчет был намного короче и утверждал, что околунный ошибся в преступнике и отнял жизнь невинного. Я в тот же день с круглыми глазами шептала другу о находке.

— Второй отчет о моей ошибке создан специально для одного создания, которому лучше думать, что виноват был я. Поверь, пончик, так лучше.

— Но зачем марать ради убийцы свое имя? — непонимающе спрашивала я.

Он тогда ничего не ответил, только грустно улыбнулся.»

Теперь все становилось на свои места. Я смотрела на разозленную сестру Нила, но не нашла ничего лучше, чем неуверенно произнести:

— У него, наверняка, были доказательства.

— У него было лишь странное неприятие моего жениха. И, если хочешь знать, околунные тоже ошибаются. Тогда же ошибся и мой брат. И он убил! Убил своими руками того, кого я любила. Моего Гектора…

— Нил не… — когти дракона вновь впились в мое плечо.

«Эйр, не надо.»

— Я специально устроилась в ваше агенство.

— Чтобы найти отчёт и выяснить правду. — да, все именно так, как я подумала.

— А ты не так проста, пирожочек. — Хмыкнула девушка.

— Пончик, — поправила я. — Пирожочки не совсем мой формат.

— Хммм… Возможно я ошибалась, и мы сможем поладить. — мне хотелось сказать, что это вряд ли, но я промолчала, — Нил, конечно же, был против того, чтобы я выбирала себе опасную профессию, но к тому моменту мой голос полностью проявился, и воду я начла чувствовать намного лучше, поэтому вряд ли стоило за меня волноваться. Фрэнк с Лиамом согласились, что окружающим лучше не знать моего происхождения. А я взяла с них слово, что никто не должен знать о нашем с Нилом родстве. В тот день, когда он убил моего Гектора, я первый раз сказала ему, как сильно его теперь ненавижу, и что с этих пор он мне больше не брат и не имеет никакого права называть меня своей сестрой. Но он верил, что я однажды смогу его простить. Вечно таскался за мной побитой собакой и выполнял любую прихоть. — мы подошли к пристани и теперь обе наблюдали за блестящим вдалеке солнцем, ласкающим воду своими золотистыми вечерними лучами. Элис тише добавила. — Иногда боль притуплялась, и я смотрела на брата, как прежде, хотела обнять и сказать, как сильно любила его, а потом память жестоко хлестала, и я ненавидела себя за слабость.

— Элис, я думаю…

— Молчи. Я рассказал тебе все это не ради твоего понимания или ничтожной жалости. Она мне не нужна, пончик. Я рассказала лишь потому, что, несмотря на твою глупость, вы с моим братом любите друг друга, и сейчас твоё чувство может нам помочь вытащить его из любой задницы, в которой он оказался. А вытащить я его намереваюсь, потому что единственное создание, которое имеет право отправлять его растворять кости на темную глубину — это я, Элис.

Она быстро сняла с себя всю одежду, игриво подмигнула дракону и плавно нырнула в воду.

«Теперь понятно отчего эта девочка такая колючая, — вздохнул Фей.»

Прошло довольно долго времени, прежде чем околунная вновь появилась в поле зрения. Солнце почти полностью уплыло за горизонт, а прохладный ветер начал проситься проникнуть под плащ.

Когда Элис выплыла на поверхность, а затем вышла на сушу, мое тело покрылось тревожными мурашками. Она не улыбалась, не ухмылялась и не обращала никакого внимания на Фея.

Подойдя, она устало села и стала ждать, когда ее кожа высохнет.

Мой рот открылся, но так и остался безмолвным.

— Нам уже не пригодится твоя любовь, Эйрин. — бесстрастно произнесла девушка с красными волосами. Бесчувственно. Бездушно. — Море оплакивает недавнюю смерть людей и вместе с тем прощается с одним сильным тритоном.

Когти Фея до боли вонзились в мое плечо, пока я немигающим взглядом смотрела в глаза околунной, пытаясь найти в них хотя бы каплю, способную превратить ее слова в дурацкую шутка. Но вместо этого мое сердце сжалось сильнее. Красные волосы, переливающиеся особым, будто волшебным, блеском, один за другим становились совершенно белыми. Особенность русалки, чье сердце разбито.