Господи, у Громовых, оказывается, и до злополучного ДТП в жизни всё было несладко, а теперь, благодаря мне, так вообще…

Стоит нам с отцом зайти в дом, как тут же перед нами появляется ненавистная физия Кристины.

– Витюш, ну что же ты трубку не берёшь? – тарахтит наигранно взволнованно. – Ариша, как ты?

Молча прохожу мимо неё и направляюсь в сторону гостиной. Хочется прилечь.

– Витюш… ты голодный?

Пока она играет в любящую жену, я устраиваюсь на диване. Ко мне тут же бросается насмерть перепуганная Снежана, наша помощница по хозяйству.

– Арина Викторовна, как вы, моя дорогая?

– Я в порядке, не суетись.

– Что-нибудь принести? – охая, обеспокоенно вглядывается в моё лицо.

Вот вечно она так. Разнервничается на пустом месте, а сердце-то уже барахлит.

– Нет, отдыхай, – улыбаюсь я, откидываясь на подушки.

Отец снимает пиджак, и Кристина тут же спешит помочь ему. Она поднимает руки, и шёлковый халат задирается. Да он едва прикрывает задницу! Смотреть противно, могла бы уже так не стараться. Штамп в паспорт давно заполучила.

– Видишь до чего доводит твоя самодеятельность! – снова принимается отчитывать меня папа, присаживаясь рядом. – Завтра придёт Олеся, я написал ей.

Опять врач?

– Ну на фига? – морщусь недовольно. – Скорая приезжала, всё со мной нормально.

– А ещё рано утром поговоришь с моим безопасником Кириллом. Расскажешь ему все подробности о нападении, поняла? Постарайся вспомнить детали. Здесь важно всё: имена, случайные фразы, особые приметы.

Ну вот опять по новой. Я итак всё уже рассказала. Ещё там, у Громовых.

– Спасибо, что не стал устраивать скандал у них дома.

– Не стал, но ты должна понимать, что я очень недоволен, – качает головой он.

– Не злись, па. Это просто стечение обстоятельств. Издержки неблагополучного района.

– Теперь будешь передвигаться по городу исключительно с Виталиком.

– Ещё чего не хватало, – заявляю возмущённо. – Не нужен мне этот халк! Не выдумывай! От него люди шарахаются!

Он отмахивается, ясно давая понять, что сейчас его не переубедить.

– Арин, а где все твои украшения? – спрашивает отцовская подстилка.

– Арину ограбили, – отвечает вместо меня он.

Догадался, что на беседу с ней я, как и прежде, не настроена.

– Какой кошмар, – причитает она, всплёскивая руками. – И мамину подвеску украли?

– Ты бы рот насчёт моей матери вообще не открывала… – предупреждаю сразу я.

– Арина, – тут же одёргивает меня отец.

Тупая. Такое ощущение, что она нарочно издевается.

Кристина обиженно надувает губы, но дерзить в обратную не спешит. Как всегда, при нём она прямо ангел во плоти. Не хватает только крыльев за спиной.

– Вадим звонит, отойду на минуту, – папа касается моего лба чуть шершавыми губами.

– Ты ходила к этому парню? – пытается завести со мной разговор Кристина, когда он исчезает в холле.

– Я не ясно дала понять, что не настроена на общение с тобой? – грубо интересуюсь, поворачиваясь к ней. – Нет нужды устраивать спектакль в его отсутствие.

На отца намекаю конечно же.

– Я действительно переживаю за тебя, – зло стреляет в меня глазами.

– Не надо играть в заботливую мачеху…

– Никакая я тебе не мачеха, может хватит уже? – вспыхивает она.

– Ну как же не мачеха? А как ещё тебя назвать? – ухмыляюсь, поигрывая бровями.

– Я просто хочу, чтобы все мы мирно сосуществовали, – выдаёт она, усаживаясь в кресло напротив. – Я из кожи вон лезу, чтобы наладить с тобой общение, а ты…

– Более бессмысленного занятия не придумать, –отвечаю насмешливо. – Ты бы оделась, лицезреть твой полуголый зад мне не доставляет никакого удовольствия. Тебя, кстати, порядком разнесло… Смотри, а то отец переключится на какую-нибудь стройную воблу. Вокруг полно желающих отхватить лакомый кусочек.

Прожигаем друг друга взглядами, полными обоюдной ненависти. Пусть говорит, что угодно, но я чувствую, что там, внутри, её просто разрывает от ярости и гнева.

– Арина, зачем ты так? – спустя минуту вопрошает обиженно. – Мы с твоим отцом вместе четыре года, два с половиной из которых женаты.

– И дальше что? Гордись тем, что поймала такую крупную рыбу.

– Я его люблю, и тебя люблю. Мы ведь были лучшими подругами! – в её голосе звенят такие нотки драматизма!

– Надо было вспомнить об этом, когда ты перед ним ноги раздвигала, ПОДРУГА, – выплёвываю ядовито, поднимаясь с подушек.

Здесь мне явно не будет покоя. Всякий раз начинается одно и то же. И заканчивается всё, впрочем, тоже одинаково.

– Рано или поздно тебе придётся смириться, – сквозь сжатые зубы цедит она. – Мы с Витюшей счастливы и…

– Да не называй ты его так! До тошноты, клянусь. Витюша! – копирую её интонацию. – Он тебе в отцы годится, подстилка тупоголовая. Всё, отвали от меня.

Порой она так неимоверно бесит! А сейчас особенно, потому что очередное шоу не заставляет себя ждать. Камера, мотор, поехали… И вот Кристина уже вовсю рыдает. К тому моменту как в комнату возвращается тот, ради кого собственно и организовано это представление, она успевает удариться в самую настоящую истерику.

– Кристиночка, что такое? Что случилось? – отец бросается к ней и принимается её успокаивать.

Она виснет у него на шее, то и дело громко всхлипывая. Ревёт так, что аж уши закладывает.

– Арина, что у вас произошло? – сурово осведомляется он, поглаживая свою жёнушку по спине.

Я молчу. Что бы я не сказала, всё равно буду виновата. Уже со счёту сбилась сколько воспитательных бесед на тему своей Кристины он со мной провёл.

– Когда вы уже прекратите эту глупую войну! – раздражается родитель, а его пассия при этом начинает скулить ещё активнее.

Капец… Итак голова кругом, а тут ещё и это.

– Витюш, я … я просто… просто хочу… чтобы мы жили… жили дружно, – захлёбываясь в собственных слезах, гундосо произносит Кристина.

– Кот Леопольд, твою мать, – скидываю ноги на персидский ковёр.

– Мне вообще… вообще нельзя… сейчас… волноваться, – заикается через слово.

– Успокаивайся моя хорошая, Арина не со зла, ты же знаешь, – старается убедить её отец.

Хах. Смешно.

– Мне… нельзя нервничать… Витюш… а она… она… невозмооожная!

Воет навзрыд. Морда красная, плечи ходят ходуном, сопли фонтаном.

Актриса, каких поискать. Болливуд по ней плачет.

– Ну всё, котёночек.

КОТЁНОЧЕК!!!

Это настолько режет мой и без того восприимчивый слух, что почти наверняка лицо непроизвольно перекосило.

– Да ну вас на хер, – встаю так резко, что едва не теряю ориентацию в пространстве.

– Может… может она смягчится тогда… когда на свет появится наша лялечка?

Я, уже сделавшая пару шагов в сторону лестницы, замираю истуканом на месте.

Что? Кто там появится на свет? ЛЯЛЕЧКА???

Поворачиваюсь и в недоумении смотрю на этих недоголубков. Отец, похоже, тоже в шоке. Растерянно хлопает глазами и в целом, вид у него такой, словно сбербанк онлайн внезапно показал нули на всех его счетах.

– Я беременна, ты станешь отцом во второй раз, – пользуясь заминкой, почти торжественно объявляет Кристина. – Арина, у тебя будет сестричка или братик!

Снежана, оказавшаяся неподалёку, не может сдержать удивлённый вздох. А мне как будто под дых резко дали коленом.

Сестричка или братик…

– Срок одиннадцать недель, – шмыгая носом, сообщает эта лохудра.

ОДИННАДЦАТЬ НЕДЕЛЬ?

– Витюш, ты рад? – пищит Кристина. – Хотела сюрприз сделать, но вышло как вышло…

Сюрприз.

Мне аж дурно от такого сюрприза становится...

Неделю спустя

Больница имени Пирогова, на мой взгляд, выглядит гораздо достойнее той, в которую изначально попал Громов. Как-то здесь поприятнее, что ли, и персонал, и само помещение. Ещё бы палату нормальную организовать, но куда там… Максим естественно настоял на том, чтобы его разместили в самой, что ни на есть обычной. Я уже молчу про то, что он вздумал возместить мне деньги, затраченные на комиссию, необходимые анализы и операцию. Слава Всевышнему он не в курсе про качественные немецкие штифты-болты и нескромный денежный презент, адресованный Нестерову.