Тревожные звоночки послышались и в кино — Ильинского беспокоила однотипность его персонажей. Причина безжалостной эксплуатации его амплуа во многом объяснялась похожестью сценариев, использующих шаблонные фабулы. В советском немом кино любили два типа комедий: либо об излишне сентиментальных девушках-красавицах, либо истории о крупных выигрышах, случайных миллионах, неожиданно появившихся наследствах. Взять хотя бы «Куклу с миллионами», в которой он снялся у режиссёра Сергея Комарова. Прекрасно видел все недостатки сценария, но разве можно отказать Сергею Петровичу. С ним хорошо работалось на предыдущей картине, «Поцелуй Мэри Пикфорд», поэтому согласился на «Куклу», теперь жалеет.

Начало весьма банально: в Париже умирает некая богатая мадам. Всё состояние она завещала дочке своей покойной родной сестры. Девушка живёт сейчас в Москве, все её документы, то есть бумаги, по которым можно получить наследство, спрятаны для надёжности в детской кукле. Воспользоваться ими племянница сможет, лишь когда выйдет замуж. Пронюхав об этом, два французских племянника мадам, шалопаи Поль и Пьер, ринулись в Москву, чтобы разыскать девушку и, женившись на ней, завладеть миллионами.

Обнаружить богатую невесту в советской столице им будет ох как нелегко, поскольку о ней известно только, что зовут её Мария Иванова, ей 17 лет, на плече есть родинка.

В Москве каждый из соперников действует по-своему: Пьер (В. Фогель) делает упор на поиски девушек с родинками, Поль (Ильинский) ходит и потрошит детские куклы, в одной из которых находится ключ к миллионам. Он их покупает, ворует, один раз по ошибке стащил из коляски грудного ребёнка. (Ситуация до боли напоминает «Двенадцать стульев». Роман был опубликован в начале 1928 года, а премьера фильма состоялась 25 декабря этого же года. Так что, Ильф и Петров, когда писали, о кинокартине Сергея Комарова не знали. А вот авторы «Куклы с миллионами» роман, судя по всему, читали, там есть и другие заимствования.)

Новая комедия благополучно шла по экранам, критики же ругали её почём зря. В основном за легковесность, за игнорирование злободневных проблем. Поэтому к следующему фильму Игорь Владимирович отнёсся с предельной осторожностью. Тем более картина «Праздник святого Йоргена» изготовлена частично из зарубежного «материала». Фильм является экранизацией сатирической повести датского прозаика и поэта Харальда Берстедта «Фабрика святых». Она была написана в 1919 году и через пять лет переведена на русский.

Действие происходит в некой вымышленной стране европейского типа накануне церковного праздника, посвящённого святому Йоргену. Кульминацией этих торжеств является выбор невесты для почитаемого святого. Счастливицу ожидает как слава, она, увы, эфемерна, так и весьма ощутимый денежный приз. Поэтому на звание невесты претендуют родственницы высокопоставленных священников, а результаты фальсифицируются самым наглым образом.

Накануне праздника известный вор Коркис с помощью своего сообщника Шульца сбежал из городской тюрьмы. Теперь криминальная парочка, которую играют Анатолий Кторов и Игорь Ильинский, с массой приключений спасается от преследования полицейских. В результате Коркис оказывается запертым ночью в храме, где завтра будут проходить торжества. Его напарник Шульц вынужден притворяться инвалидом, с трудом передвигающимся на костылях.

На следующий день Коркис, чтобы избежать разоблачения, переодевается в костюм святого Йоргена и в таком виде предстаёт перед собравшейся на площади толпой. Верующие просят своего кумира совершить чудо. После минутной растерянности тот замечает стоявшего на костылях Шульца и делает вид, что хочет исцелить больного. Велит ему бросить костыли, а когда тот не понял, свирепо шипит: «Исцеляйся, дубина, тебе говорят!» Тут напарник догадался, что к чему, отбрасывает костыли и лихо отплясывает на глазах у изумлённой публики.

Коркис и Шульц уже видели, как лихо церковники гребут деньги, как продают слёзы и волосы святого Йоргена, готовя эти реликвии из подручных материалов в промышленных масштабах, как делят между собой пожертвования прихожан. В случае чего, жулики готовы растрезвонить об их стяжательстве. Теперь уже церковники боятся разоблачения и откупаются от мошенников…

Более антиклерикального фильма представить трудно. Уж как такой мог оскорбить чувства верующих — никакой «Матильде» не снилось. Он-то наверняка внёс свою лепту в дело атеистического воспитания населения.

В наши дни бытует расхожая шутка о преимуществе немого кино перед звуковым — в первом не было ненормативной лексики. Можно ещё добавить, что в немом процветало искусство сочинения титров: лапидарных, выразительных. К «Празднику святого Йоргена» их написали находящиеся в хорошей форме Илья Ильф и Евгений Петров. 136 титров, большинство из которых является полноценными афоризмами. Их даже можно читать как самостоятельное юмористическое произведение:

«123. «Поздоровался я, конечно, с Йоргеном заручку…»

124. «Мы вам покажем. Вы мелкий жулик!»

125. «По сравнению с такими, как вы, конечно, мелкий».

126. «Этот тип далеко пойдёт».

127. «Совершите ещё одно чудо. Вознеситесь на небо».

128. «А подъёмные?»

129. «Документ, необходимый при вознесении, — заграничный паспорт»^{116}.

Вот только к герою Ильинского эти удачные репризы не имеют отношения. Шульцу не до разговоров, он всё время что-то делает без лишних слов, чем-то занят, и зрители с нетерпением ждут каждого появления выдающегося комика. Вот он испуганно семенит в костюме монашки мимо полицейских, вот он ковыляет по улицам на костылях и вот лихо отплясывает после исцеления… В зале гомерический хохот.

Первая премьера фильма состоялась 25 августа 1930 года. Именно первая. Поскольку через пять лет состоялась ещё одна — был сделан озвученный вариант.

Режиссёр фильма Яков Протазанов, он же был соавтором сценария, который на разных этапах помогали писать драматург Олег Леонидов и прозаик Сигизмунд Кржижановский. Однако их имён в титрах нет. Возможно, вклад этих соавторов в работу был невелик. Вдобавок Сигизмунд Доминикович принадлежал к писателям того направления, которое в те годы вытравливалось из советской литературы как «нереалистическое».

Интересно отметить, какой неожиданный резонанс вызвала комедия Протазанова через десятки лет.

В 2001 году по инициативе главного врача Донецкой областной травматологической больницы профессора Владимира Климовицкого — нужно, обязательно нужно занести на скрижали имя автора плодотворной идеи — у парадного подъезда лечебницы установлена бронзовая скульптура: мужчина комической внешности с радостью ломает о колено ставшие ненужными костыли.

Авторы памятника исцелившемуся больному изобразили сыгранного Ильинским в «Празднике святого Йоргена» мошенника в тот момент, когда его напарник приказал: «Исцеляйся, дубина!»

Монументальный герой Ильинского призван хоть в какой-то мере улучшить настроение пациентов, как всегда улучшал и продолжает улучшать настроение зрителей сам артист.

Последняя роль Игоря Владимировича в ГосТиМе — Ломов в чеховском «Предложении», составной части спектакля «Тридцать три обморока». Туда входили ещё две одноактовки: «Медведь» и «Юбилей».

Персонаж Ильинского «здоровый, упитанный, но очень мнительный помещик». Ломов приезжает к соседу, чтобы сделать предложение его дочери, только ссорится с ней по любому поводу. То спорят, кому принадлежит надел земли, то, чья собака лучше. Каждый раз потенциальному жениху становится плохо, помимо обморока, сердцебиение, отнимается нога…

У Игоря Владимировича было двойственное отношение к этой роли. С одной стороны, он был доволен тем, что точно выполнил режиссёрское задание. С другой, само задание казалось далёким от чеховского замысла. В течение сорока минут его герой 12 раз падал в обморок. Навязав исполнителям слишком неврастеническое поведение, Мейерхольд лишил пьесу водевильной лёгкости.