Однажды в конце 1961 года Эраст Павлович и Кирилл Столяров шли по Охотному Ряду. Проходя мимо недавно установленного памятника Карлу Марксу, остановились, посмотрели. Гарин тут же обозвал это гранитное изваяние «котом на холодильнике». Заметил издали, как у «Метрополя» фланируют проститутки. Дёрнул уставившегося на памятник молодого коллегу:

— Да ну его, Маркса. Пойдём лучше посмотрим, как работают марксисточки.

Гарин любил всякие удачные остроты, охотно подхватывал молодёжный сленг, был на редкость ироничен, уснащал свой лексикон забавными словечками. Например, нужно объявить перерыв в репетиции. Иной скажет: «Давайте, товарищи, проветримся, кому надо, пусть сходит в буфет». Эраст Павлович объявлял: «Проветрон и буфетизация». Всё понятно. Если нужно попросить ассистентку принести ему перед уходом коньяку, говорил: «Принеси на дорожку рыженького». Когда требовалось на людях продемонстрировать оптимизм, бодро восклицал: «Ничего! Мы ещё погниём в кинематографе!»

Или пикировка во время репетиции. Хеся Александровна разгорячится, шумит. Эрасту Павловичу надоест этот бедлам, и он цыкнет: «Хеська, припопь себя!» Такого слова не существует, но все вокруг понимают, о чём речь, мол, сядь, угомонись. Присутствующие сдерживают улыбки, Локшина беззлобно успокаивается, и Гарин доволен — остудил страсти.

Брал на вооружение понравившиеся ему удачные каламбуры, носившие негативный оттенок, вроде «актирсы» или «мельтешливый». А излюбленным ругательством было словечко «пшено». Это как отрицательная рецензия на плохой фильм или спектакль, отзыв о человеке, совершившем скверный поступок, на масштабные события в мире или на работе. Произнесёт с уничижительной интонацией традиционное «пшено», и всё становится ясно. Думается, с самокритичностью Гарина он вполне был способен так отозваться о некоторых последних фильмах с его участием. Тем более что поводов для оптимизма день ото дня становилось всё меньше.

В своё время на спектакль «Мандат» приходил Сергей Есенин. Он не понравился поэту из-за того, что там смеются над маленьким человеком. Его же пожалеть следует! При всём уважении к своему земляку, с «кабацкими» стихами которого он поступал в мейерхольдовское училище, Гарин не мог согласиться с таким постулатом. Подобно большинству задиристой молодёжи того времени он считал, что из «маленького человека» достойной личности не получится. Такой в случае успеха станет мстительным деспотом или даже тираном. Именно у подобных типов возникает мечта о сверхчеловеке.

Возможно, эти взгляды у Эраста Павловича сложились с тех пор, как он участвовал в спектакле «Смерть Тарелкина». Там впервые вышел на сцену Театра Мейерхольда. Играл расплюевского сына Ванечку, безмолвного писаря. Сидит это крапивное семя всё третье действие, записывает, что ему велят. Сам произносит всего два слова. Говорит одному из допрашиваемых: «Извольте подписать».

Пьесу Гарин знал хорошо, комедия ему нравилась. Очень хотелось её поставить. Это удалось сделать Локшиной и Гарину в Театре-студии киноактёра в 1963 году. Эраст Павлович сыграл там Тарелкина. Против всяких ожиданий пьеса не вызвала никакого резонанса и быстро сошла со сцены. Однако постановщики не сдавались и направили свои усилия в кино.

Обстоятельства складывались благоприятно. На студии имени Горького всё утвердили, постановщики, Локшина и Гарин, собрали сильную команду — там были такие гранды, как Анатолий Папанов и Николай Трофимов, сам Эраст Павлович играл Тарелкина и, стало быть, Копылова, в которого по ходу действия превращается персонаж. Группа работала с большим удовольствием, чувствовалось — участники влюблены в будущий фильм. И надо же такому случиться: под конец съёмок, когда Тарелкин-Копылов выходит на улицу, некие взрослые весельчаки забрасывают его снежками. Один из них угодил артисту в глаз…

Не нашлось для него такого доктора Калюжного, который вершил бы чудеса. Глаз пришлось удалить. А учитывая, что второй видел плохо, можно представить состояние артиста.

Нет, коллеги его помнили, старались при случае поддержать, после трагедии он снялся в десятке фильмов, но это уже была работа вполсилы. Как сказал бы его персонаж из «Девушки с гитарой», без куража.

В 1968 году Эраст Павлович «баллотировался» на роль шута в «Короле Лире». Но так же, как в «Докторе Калюжном», его облик не укладывался в рамки советского положительного героя, так же он не укладывался в формат шекспировской трагедии. Григорий Козинцев предпочёл взять Олега Даля. Через год от него уплыла роль Коробейникова в гайдаевских «12 стульях» — жуликоватого архивариуса режиссёр решил сыграть сам. Гарин же ограничился микроскопической ролью театрального критика — всего-то три предложения.

…Обычно биографические фильмы заканчиваются эффектной сценой триумфа героя: полководец выигрывает решающую битву, поэт сочиняет хрестоматийное стихотворение, хоккеист забрасывает победную шайбу. После этого момента славы в кино ничего не покажут, поскольку дальше ничего хорошего не происходит.

В биографической литературе иначе. Здесь жизнь героя приходится исследовать до конца. К сожалению, чаще всего последние дни, а то и годы жизни безрадостны — болезни, потери, одиночество.

В жизни Эраста Павловича случались моменты триумфа. Биографический фильм о нём можно было бы завершить, скажем, выходом «Обыкновенного чуда». Остановиться на этом в книге и не рассказать о последних годах жизни Гарина — значит утаить горькую правду. Заключается она в том, что под занавес жизни из-за своей невостребованное™ артист находился в сильной депрессии. Реже звонил телефон, реже появлялись гости, не нужно было никуда спешить, с кем-то до хрипоты спорить, отстаивая свою точку зрения, ругаться, а потом рассмеяться и в знак примирения выпить водочки или, наоборот, вспылив, уйти, хлопнув дверью… То есть не было всего того, к чему он привык, и это страшно угнетало Эраста Павловича. Он стал молчаливым, капризным, тяжёлым на подъём. Это состояние продолжалось долго. Редкие знаки внимания, которые оказывали кинодокументалисты или телевизионщики, положения не спасали.

Эраст Павлович Гарин скончался 4 сентября 1980 года. Он похоронен на Ваганьковском кладбище.

1902, 28 октября (10 ноября ст. ст.) — в Рязани в семье лесничего Павла Эрастовича и учительницы Мария Михайловны Герасимовых родился сын Эраст.

1910 — поступает в рязанскую частную гимназию Зелятрова.

1917, лето — оканчивает 6-ю Трудовую школу Рязани (новое название гимназии) и вступает в труппу Рязанского городского театра.

1919 — вступает добровольцем в ряды Красной армии (служит по 1921 год).

Октябрь — в составе Рязанского гарнизонного театра приезжает в Москву.

1920 — в составе Первого самодеятельного театра Красной армии участвует в спектакле «Сбитенщик».

1921, ноябрь — поступает учиться в Государственные высшие режиссёрские мастерские (ГВЫРМ).

1922 — принят в труппу Театра имени Вс. Мейерхольда (ТиМ). Вступает в брак с Хесей Локшиной.

1924, июнь — премьера спектакля «Д. Е.», где Гарин играет семь ролей.

1925, 20апреля — премьера спектакля «Мандат» с Гариным в главной роли.

1926, апрель — получает диплом об окончании Государственных экспериментальных театральных мастерских (ГЭКТЕМАС), студии Всеволода Мейерхольда.

9 декабря — премьера спектакля «Ревизор» с Гариным в роли Хлестакова.

1927, лето — участвует в гастрольной поездке ГосТиМа по Германии.

1928, 12 марта — премьера спектакля «Горе уму» с Гариным в роли Чацкого.

1929, май — увольняется из ГосТиМа.

1930, 17 мая — в Ленинградском театре сатиры премьера спектакля «Уважаемый товарищ», поставленного Гариным и Локшиной.

4 октября — возвращается в труппу ГосТиМа.

1931, 7 февраля — премьера спектакля «Последний решительный» с Гариным в роли Жана Вальжана.