— Почему бы массово не слить Гемо с пользователей в приказном порядке, и не залить обычное масло, раз такое дерьмо?

— Понимаешь, наномашины подобны эритроцитам и лейкоцитам в человеческом организме. Нельзя взять и убрать красные и белые тельца локально. Но, они содержатся только в крови, поэтому решение очевидно, как и предположил ты. Точка! Конец истории! Однако, машинки, обитая непосредственно в Гемо, циркулируют по организму и проникают вглубь, под «кожу» и «кости», а оттуда вывести их сложнее.

— Какое-то безумство…

— А о чем тебе говорили?! — посмеялся Рипп. — Для создания выдающегося изобретения, необходима совокупность энтузиазма и сумасшествия!

— Черт с тобой. Но причем тут Эйч — Ноль? — наконец прозвучало из моих спикеров.

— Вот мы и подобрались к главному. Эйч — Ноль, юнец, — разновидность гемо, чистейшая, лишенная минусов. Оно создается по тому же принципу, а вишенка на торте — отсутствие наномашин! Но…проект потерпел неудачу.

— Почему?

— Важнейший компонент Эйч — это дети, как самые незагрязнённые организмы. Почему-то, именно в данной смеси, нанороботы не задерживались, а эффект оставался тем же из-за появления магнитных частиц, которые и заживляют раны и продлевать срок службы. Но для такого вида гемо, нужны особые корпуса. В роботах стандартной сборки, Нулевка попросту не будет работать должным образом — это во-первых. И во-вторых — попробуй найти живого детеныша, или мертвого. Мы пытались вывести их искусственно, без ДНК, но результат был совсем не тот.

— Значит, приняв Гемомасло единожды, любой из стального общества подвергает себя неминуемому разложению?

— Да, — коротко ответил Рипп.

— Шестнадцатый…, - произнес я в слух и не заметил, как ноги понесли меня к выходу из кабинета.

— Это еще не все! — кинул Док, похрамывая из тайника.

— ЧТО ЕЩЕ!?

— Не стоит имитировать страх и волнение, Двадцать Шестой. Наномашины пожирают пользователей очень медленно. Сотни месяцев, пока не зальется следующая порция субстанции. Именно поэтому, мы и не предпринимали попыток изобрести новый тип. Но, пять лет назад, процесс ускорился. Внезапно, по щелчку пальца! Роботы рассыпались от дуновения ветра, если не получали новую дозу, и Лидер поручил ученым заняться разработкой, чтобы…

— Мне должно стать легче?! Вы создали аналог серной кислоты, которая впаривается под благим предлогом, и не постарались изъять ее, заметив пагубные свойства! — мой крик перебил его речь.

— Ты употреблял Гемо?

— Нет.

— И в чем проблема? — усмехнулся Рипп, пожав плечами.

— Напарник принимал, — момент, когда Шестнадцатый попал под пули, молниеносно пронесся в памяти. — По моей вине…

— Послушай. Причину ускорения пока не удалось установить, но расследование ведется. Все под контролем. Мы разберемся, и вполне возможно, что печальная участь обойдет Шестнадцатого стороной, — Док старался привнести оптимизма в беседу, но получилось оправдание, с нотками цинизма.

Изображение вокруг меня поплыло и зарябило волнами, словно по затылку ударили деревянным брусом. Я не мог поверить, что за время службы на государство, самолично создавал и перепродавал яд, который страшно опасен для общества. Рипп…Лидер…Как бы мне хотелось скинуть вину на них. Но тяжесть камня ляжет только на мои плечи за то, что модель номер Двадцать Шесть была недостаточно проинформирована и стала распространителем смерти. Не в силах сдержаться, я ударил кулаком в стену, оставив глубокую вмятину.

От лаборатории до лифта, и до самого выхода из Штаба, моя голова была лишена какой-либо способности думать. Ни тишина тоннеля, ни вид стальных трупов за окном, который так часто будоражил мой разум, не вызывали и капли желания что-то обдумывать. Все произошло довольно резко, внезапно и рухнуло на плечи неподъемным грузом.

На протяжении всего существования, убивать людей для меня было нормой, но вот сородичей и братьев по оружию — нет, никогда. Покинув кабинет Риппа, все, что я пытался сделать — это заглушить посторонние голоса в сознании, и просто дойти домой.

Подъемник плавно вез меня к поверхности.

«Давай, ну же, выскажи себе!», — кричал кто-то в голове, и тут же получал воображаемый удар по морде.

Помолчи. Просто помолчи. Кто бы ты ни был.

«Но я — это ты», — все не унимался некто.

Заткнись!

Что со мной? Неужели этот случай так подкосил меня? Я ведь машина. Не живой, не могу испытывать угрызения совести, если не захочу его симулировать. Но желания делать это сейчас, у меня нет. Тогда в чем дело? В воздухе послышался смех, очень знакомый и звонкий. Галлюцинации? Нет, невозможно. Я помотал головой, пытаясь расшевелить шестеренки. Август постоянно разминал виски, когда у него случались приступы мигрени, и тряс головой, будто взбивал застоявшиеся извилины. Вдруг и мне поможет?

Не сработало. И дело было не в предполагаемых иллюзиях, а новом вопросе: «Откуда я знаю такую деталь о прошлом хозяине?» Спайк должен был стереть важные воспоминания о нем и его семье. Тогда почему…Лифт тряхнуло. Конечная.

Открывшиеся двери впустили внутрь ветер. По данным датчиков, температура ниже средней, на улице слышится гром. Погода будто чувствует произошедшее, и собирается устроить штормовой парад в честь погибших хозяев, которыми люди привыкли себя называть и в адрес самой планеты. Но теперь, все кончено. Я покинул кабинку, и движение мое было не просто желанием выйти, но означало нечто большее — шаг в новую жизнь, и новый мир, свободный и безопасный.

«Правда?», — пронзило молнией тело с ног до области торса.

Привыкну, подумал я, научусь не обращать внимания на это дерьмо. Оно ничего не значит. Мы выполнили задачу. Шестнадцатый был готов к последствиям, как и я. На пути к цели, приходится чем-то жертвовать: будь то солдаты или мирное население.

«Ты хуже убийцы! Хватит оправдываться!»

— Заткнись! — вырвалось у меня вслух. — Это не…не…черт…Нужно добраться домой и перезагрузить систему. Может Спайк что-то упустил. Вдруг Лийч не до конца удален, или началась активность остаточных частей. Но ведь для таких ситуаций и была оставлена стража, да и Рипп ничего не обнаружил. Не понимаю. Нет, я не могу рассчитывать на других, не сейчас и не далее. Надо проверить самому и убедиться.

Ветер усилился. Гудзон разбушевался, и волны его выплескивались на прозрачный мост, стараясь не дать мне дойти до конца. С запада, в сторону города, потянулась пепельная вереница туч, жаждущая обрушить свой гнев на ничего не подозревающих жителей. Гроза планировалась ближе к вечеру, но, как всегда, прогноз оказался ошибочным. Нужно поспешить, не очень хочется бродить по улицам, поливаемым ливнем. На стоянке я выискивал Мото, или какой другой транспорт, но безрезультатно.

«Может вызвать мотоцикл по радиосвязи?», — подумалось мне, но этот вариант отпал, после воспоминаний о нашем крайнем разговоре. Он не моя собственность, хотел бы подвезти — стоял бы тут. Что ж, придется идти пешком или, если повезет, поймаю попутного таксиста. Но ловить никого не пришлось. У самого края дороги, на выезде с парковки, стоял серый автомобиль с поднятой вверх дверью. Серебристая краска мутно блестела под лучами, пожираемого облаками, тусклого вечернего солнца. Водитель завел мотор, когда я приблизился и повернулся всем телом в мою сторону:

— Подкинуть?

— Шестнадцатый? Давно ты тут? — удивился я. Мне казалось, он давно покинул Штаб и ушел восвояси.

— Только освободился. Разговор с Лидером был довольно долгим, так что, уточнил у Риппа насчет тебя. Мотоцикла не приметил, пса тоже, и вот, решил подождать глупого напарника, а то придется под дождем ему шагать до апартаментов. Как пассажиром быть помнишь, или уже отказываешься от своих слов?

— Нет, прекрасно помню, — я приподнял щитки на ногах, оголив разъемы для подключения к сиденью автомобиля, пролез в салон и сел на колени. По телу пробежала легкая волна электричества, которая слабо, как через трубочку, потянула мою энергию на питание собственных механизмов. — В путь?