— При-не-си. Го-ло-ву. Сол-да-та. Ря-дом, — прочитал Спайк и замотал мордой, выискивая нужный предмет.

Поблизости, насколько это позволяло зрение из-за плотной стены дождя, разглядеть ничего не удалось. Пес включил сканер и проверил периметр вокруг себя. Аппарат запищал, обнаружив искомое. Погибший лежал в нескольких метрах от Масляного, и Спайк сразу же помчал к месту. Найти голову оказалось не трудно, и пес помчал обратно, но резко остановился. Его внимание привлекло движение и скрежет, сопровождаемый тяжелым мычанием. Масляный почти собрался воедино. Спайк видел, как ходят ноги барыги, ползает корпус, руки собирают частички, разбросанные рядом и услужливо предлагают их останкам покрупнее. Те, в свою очередь, принимают дар и вставляют в себя. Организм становится крупнее, целостнее. Времени осталось мало, и Спайк поспешил вернуться к Двадцать Шестому.

Робот бросил добычу рядом с хозяином, и напрягся всем телом, повернувшись в сторону врага.

— Он почти восстановился, — предупредил Спайк.

— Так, Виво, слушай меня внимательно, — начала Тэс, — сейчас ты отключишься. Это необходимо, чтобы процесс прошел максимально гладко, в противном случае, твоя система попросту не выдержит.

— Будет настолько больно? — пошутил про себя Двадцать Шестой.

— Здесь играет роль чужеродность. Думаю, для тебя не секрет, что все детали, которые используют машины для замены устаревших — стоковые, нулевые, без чьего-либо кода. Поэтому, когда владелец вставляет условную шестеренку в нужное отверстие, она становится его собственной, и больше никто не может ее использовать, кроме хозяина, так как она «пропитана» его особым кодом. Это все равно, что группа крови, только у машин. Поэтому, используя материал Двадцать Восьмого, мне придется произвести нечто вроде дезинфекции. Когда его материал попадет внутрь, система начнет бороться, отторгать чужеродный код. Твой организм слаб, не выдержит подобной борьбы, и попросту произойдет перегрузка. Это чревато тем, что ты можешь сгореть изнутри. Тебя придется отключить, чтобы ничего из вышесказанного не произошло. Борьбой займусь я.

— Хорошо, но, как тогда ты будешь…, — питание отключилось, но Тэс продолжила стоять, как ни в чем не бывало.

Девочка спокойна подошла к голове робота и села рядом. Из ее спины расправились крылья, и она поцеловала Двадцать Шестого в макушку. Подобная последовательность должна была привести к отделению разума от тела, однако произошло нечто иное. Затылок солдата с треском раскрылся, обнажив золотую сферу, лучи которой были настолько яркие, что даже несмотря на сильный ливень, обычный прохожий мог бы их увидать. Тэс выпрямилась и расправила руки. «Солнце» медленно выплыло за пределы черепной коробки и застыло на уровне глаз «ангела». Несмотря на то, что сфера прекратила свой полет, было заметно, как она стремиться дальше ввысь, однако провода, которые привязывали ее к телу, не позволяли улететь дальше.

Яркость свечения привлекла Спайка, и он обернулся посмотреть, что же происходит. Увидев непонятную сцену, пес замер на месте, невольно разинув пасть.

Тэс выставила перед собой ладони так, что сфера оказалась в «рамке» из пальцев; затем, девочка произвела движение руками, и теперь «солнце» будто находилось в рамках. Началась вибрация, вслед за которой в воздух вознеслась голова Двадцать Восьмого. Поравнявшись с золотым шаром, голова взорвалась, но детали не разлетелись в стороны, напротив, они зависли в пространстве, как в невесомости. Частички закружились, стали измельчаться на более мелкие до тех пор, пока не превратились в пыль. Получившийся продукт, под действием невидимого сжатия, сформировал новый шар серого цвета. Тэс шевельнула пальцами по направлению к себе, и шар подчинился ей, влетел в золотую сферу. Спустя секунду, «солнце» выпустило из себя уже два шара: черный и белый. Черный мгновенно рассыпался в труху, в то время, как белый полетел к телу Двадцать Шестого.

Он коснулся раны робота, и заполнил собой, растекся по пробоине светящимся клеем. Жидкость переливалась, двигалась, булькала, проникала вглубь организма и залечивала разрыв, соединяла воедино то, что было оторвано. Спайку даже показалось, что вещество живое, и отдает все свое естество, лишь бы «пациент» смог выжить. Когда пробоина была заполнена до краев и жидкость перестала шевелиться, Тэс снова сделала жест «рамки» и из золотой черепной сферы блеснул свет настолько ослепительный, что Спайку пришлось отвернуться. Когда свечение прекратилось, и пес смог посмотреть на Двадцать Шестого, он обнаружил, что раны на теле хозяина больше нет. Робот выглядел, как новый.

Тэс медленно опустила руки, и вслед за ней, шар так же начал движение вниз, плавно вернулся в черепушку, и скрылся за закрывшимся затылком. Девочка поцеловала Двадцать Шестого и ее крылья рассыпались на синюю стружку, аккуратно падавшую на тело машины.

— Что за чертовщина тут произошла? — вырвалось из динамиков Спайка, и вслед за его словами, зажглись глаза Двадцать Шестого.

Робот медленно поднялся и сел на колени. Оповещение о повреждении пропало, а автоматическое сканирование системы на ошибки при запуске, не выдало никаких предупреждений. Все было в порядке и в рабочем состоянии.

— Это какое-то чудо, — произнес Двадцать Шестой. — Как? Тэс?

— Прости, Виво. На вопросы отвечу чуть позже, — слабым, почти сонным голосом, ответила девочка. — Я вздремну немного, если позволишь.

— Да, кончено, отдыхай, — солдат изобразил пиксельную улыбку, и образ Тэс распался перед ним.

Двадцать Шестой встал на ноги, до сих пор не веря, что уверенно стоит на земле. Он посмотрел на свои руки, сжал кулаки, и ощутил поток энергии, циркулирующий по телу. Несколько минут назад, он лежал при смерти, на грани отключения, не мог потратить и каплю сил даже на слово, а теперь готов работать сутками без перерыва, патрулировать улицы, искать нарушителей, вести бои с толпами врагов, да еще и на себя энергии останется.

— Как ты, Ти? — обеспокоенно спросил Спайк.

— Лучше и быть не может.

— Это хорошо, — на маске пса пробежала цифровая слезинка.

— Как ты тут оказался, дружочек? — Двадцать Шестой сел возле Спайка и погладил его по голове.

— Услышал твой призыв.

— Я ведь…

— Да, ты сразу же прервал вещание, якобы оговорился, но я не смог пропустить его мимо ушей. Стоял в стороне, наблюдал, пока ваша операция не вышла из-под контроля.

— Спасибо, Спайк, и прос…

— Забудь, — перебил хозяина пес. — Было и прошло. Я не в обиде, просто вспылил, сорвался, но все в порядке, правда.

— Я все еще должен тебе разговор.

— Да, хорошо, что не забыл, — Спайк завилял хвостом, и резко добавил, вспомнив, что они в центре сражения: — Больше не теряй, а то вдруг на моем месте окажется враг, — и протянул Двадцать Шестому его меч.

— Повезло, что это оказался ты, а не кто-то другой, — посмеялся робот, принял оружие из лап товарища, и встал, готовясь к бою. — Внимание, Спайк, Масляный на подходе.

Сквозь темный дождь, вдали виднелись два ярких огонька. Масляный двигался к врагам в развалку. Его система немного барахлила, выдавала оповещения о повреждениях, но ему было все равно. Первый раунд сражения с Двадцать Шестым, где он оказался победителем, оказался для него не более чем отсрочкой. Удары, нанесенные в корпус, медленно, но верно, возымели эффект. Наномашины не справлялись с разрушением, которое учинило им излучение, покрывавшее кулаки солдата из Отряда 84. Мини-роботы погибали, и Масляный ничего не мог с этим поделать. Те бесконечные литры гемомасла, которые он поглотил за все свое существование, и которых должно было хватить на многие поколения машин, смывались в унитаз на его глазах. Частички тела сыпались на землю жидким серебром, и робот направлял всю свою энергию, лишь бы корпус не развалился окончательно. Положение усугубляло так же и то, что откуда не возьмись, на помощь Двадцать Шестому пришло подкрепление в виде пса. Масляный был слишком уверен в своей победе и позабыл о том, что у других машин есть кто-то, кто дорожит ими. В то время, как у него самого, не было никого, кроме кучки крошечных созданий, формировавших его тело. Но и им осталось недолго.