— Господа, я вас понимаю. Это ваша вера, и вам кажется, что я пытаюсь ее принизить, — сказала после часа бесполезных споров. — Но это неправда. Я хочу, чтобы моему покойному мужу были оказаны все почести. Тем не менее, вырубка дерева Трелан заставляет меня чувствовать, что мы проявляем неуважение к предкам.

— Возможно, это не было бы проблемой, миледи, если бы с вашей семьей было связано дерево, которое имело бы для вас такое же значение, как Трелан для короля, — размышлял Северин. Я удивленно моргнула, услышав это предложение. Удивилась, почему это не пришло мне в голову. Более того, заметила, что это первое предложение, против которого Ладрин не возражает.

— В таком случае, речь должна идти о ели, — ответила. — Я ношу название этого дерева в своей фамилии.

— Полагаю, что это выражение на языке страны, из которой Вы родом, — заметил Адамар, и хотя это было неправдой, кивнула в знак согласия.

— Тогда мы будем утверждать, что использование этого дерева является выражением уважения со стороны рода королевы, который благодаря браку объединился с родом Ниман, — спокойно произнес Ладрин. — Однако, в то же время, будет несколько веток с дерева Трелан, чтобы не обидеть брата короля, который будет присутствовать на похоронах. Не имею ничего против этого предожения, — добавил он, ожидая согласия остальных герцогов.

— Думаю, что на сегодня этого будет достаточно. Предлагаю встретиться и продолжить завтра, — сказал Карл спокойным голосом. Он заслужил удивленное одобрение всех нас. — Ваше Величество, мне сообщили, что Вы ничего не ели перед тем, как прийти на встречу. Поэтому я не считаю целесообразным продолжать. Никто из нас не хочет, чтобы Вам стало хуже, — добавил он. Не знала, что сказать. Знала, что Карлу и Северину я нужна сильной. Но мне также было ясно, что Карл заботится обо мне только из чистого расчета, и в этом нет ничего личного. Я не могла винить его.

— Вы присоединитесь к нам за ужином сегодня вечером? — спросил Адамар. Знала, что было бы уместно появиться, но мне также было понятно, что заканчиваются последние силы.

— Прошу прощения, Адамар, но я бы предпочла спокойно поесть в своих покоях, — честно ответила, устало потирая глаза.

— Конечно, мы все понимаем, — ответил вместо него Северин.

— Я распоряжусь, чтобы Вам как можно быстрее принесли легкую пищу, — добавил Ладрин. В моей голове промелькнула мысль, не собирается ли он отравить меня. Но потом поняла, что если бы это был его план, он бы не стал публично заявлять, что принесет мне еду. Если бы он собирался отравить меня, то сделал бы это так, что на него не упало ни тени сомнения.

— Тогда, если вы не возражаете, мы продолжим завтра утром. Вы согласны на десять часов? — предложила, и герцоги согласились. Медленно встала, стараясь не показать свою усталость. Ладрин и Карл ушли первыми. Я надеялась, что Адамар и Северин тоже последуют за ними, но оба остались на своих местах.

— Не беспокойтесь обо мне. Я в порядке, — сказала им обоим. Адамар улыбнулся и поднялся со стула.

— Должен признать, что это была интересная встреча. Выражение лица Ладрина, когда Вы напомнили ему о его статусе, — это то, что я никогда не забуду. На мгновение он испугался Вас даже больше, чем собственной жены, — сказал он, уходя.

— Этот мужчина нереален. Ему действительно все нравится, — сказала, слегка покачав головой. — А Вы, Северин, полагаю, ждете подходящего момента, чтобы предложить себя в качестве сопровождения? — Повернулась к Северину.

— Надеюсь, я Вас этим не побеспокою, — спокойно сказал он, вставая со стула и предлагая мне локоть.

— Вовсе нет, — честно ответила, принимая его предложение и позволяя увести себя. Полагала, что, наконец-то, обрету покой, но Северин отказался уходить, пока не придут слуги с едой. Даже тогда он подождал, чтобы убедиться, что я что-то съем. Его забота была доброй, но в данный момент хотелось только одного. Чтобы он, наконец, ушел, и я перестала притворяться.

Прошло не меньше часа, прежде чем я осталась одна. Сидела в кресле, положив голову на руки, стараясь не думать о том, что произошло за последние несколько дней. Мне нужно было выплакаться. Отпустить весь ужас и страх, который я прятала внутри себя весь день. А вместо этого просто сидела и смотрела в пространство.

— Надеюсь, ты счастлив, Фрундор. Я стала убийцей, — тихо сказала дракону внутри себя, не ожидая ответа. И в этот момент рухнули последние стены, которые возводила вокруг себя в течение дня.

— Пожалуйста, пусть это будет кошмаром. Я хочу проснуться, — обняла ноги, сидя в кресле, и заплакала.

Время шло, солнце начало садиться, а я все еще оставалась в кресле. Слезы постепенно высохли, и внутри поселилась пустота. Проснулась посреди ночи от крика. Мне снился тот момент, когда я убивала Лаутуса. Потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это был всего лишь сон. Медленно встала с кресла и перебралась на кровать, где тщетно пыталась снова заснуть.

Монотонно текли день за днем. В течение дня мы с герцогами обсуждали организацию похорон. Я проводила вечера в уединении своих покоев, где со страхом ждала ночь, которая приносила только одно — один и тот же кошмар.

Шел пятый день с тех пор, как умер Лаутус, и я начинала понимать, что теряю силы продолжать притворяться. Устала от недосыпа, и мои нервы были напряжены до предела. Я даже не заметила, как открылась дверь. Пока легкое прикосновение к моей щеке не вывело меня из транса. Я тупо уставилась на лицо передо мной. Думала, что сошла с ума, потому что он никак не мог быть здесь.

— Лиза? — тихо обратился он ко мне, и только тогда я поверила, что это действительно он, а не мираж.

— Тривет! — выдохнула, крепко обняла его и снова заплакала. — Что ты здесь делаешь? — спросила между рыданиями, не в силах поверить, что со мной был друг.

— Северин отправил сообщение в Вильдаран. Он написал, что на тебя напал солдат, и ты чуть не лишилась жизни. Я приехал так быстро, как только мог, — объяснил он, осторожно высвобождаясь из моих объятий и заставляя меня встать на ноги.

— Лаутус мертв, — заикаясь, произнесла я. Хотела сказать ему, что это я убила его, но не могла признаться.

— Адамар рассказал мне об этом. Он сказал, что король пытался защитить тебя от того солдата. В конце концов, в нем было и что-то хорошее, — ответил он, не сумев скрыть своего удивления тем, как, поступил Лаутус. У меня защемило сердце от того, что я не могу сказать ему правду. Не хотела лгать своему единственному другу. Боялась, что он может возненавидеть меня за это. Да, сейчас я понимаю, что это был бесполезный страх, но в то время я не могла мыслить логически.

— Ну. Теперь все будет хорошо. Я здесь, с тобой, — он обнял меня и начал гладить по спине. — Ты больше не одна. Все будет хорошо. — Я крепко прижалась к Тривету, пытаясь получить от него хоть немного спокойствия. Чувствовала, как наваливается усталость. Я едва держалась на ногах, что заметил Тривет. Он осторожно подвел меня к кровати, заставил лечь, а сам лег на другую сторону кровати.

— Я боюсь заснуть, — призналась через некоторое время.

— Я здесь, с тобой, и позабочусь о тебе, — мягко сказал Тривет, поглаживая свободной рукой мою щеку. — Постарайся уснуть. Я обещаю, что останусь с тобой и буду первым, кого ты увидишь утром.

Было легко поверить ему, поэтому закрыла глаза и заснула через несколько мгновений. Это была первая ночь, когда меня не мучили кошмары. А утром, как и обещал Тривет, он был первым, кого я увидела. Он ушел, как раз, когда пришли служанки, чтобы помочь мне переодеться в чистую одежду. Они никак не прокомментировали тот факт, что ночью я спала в своей одежде. Они быстро переодели меня и причесали. На этот раз я попросила их также надеть на мои волосы светлую корону, а затем отпустила их.

Несмотря на то, что Тривет пытался убедить меня, завтракать я отказалась. Желудок ничего не принимал, и я была уверена, что меня вырвет после еды. К счастью, пора было идти на заседание совета, поэтому Тривету пришлось уступить. Но он отказался меня бросить и проводил.