Тем временем, мы покинули город. Звездюлина решила, что на фоне происходящих событий, ее таланты останутся незамеченными и, наплевав на свою секретность, домчала нас до колдовского пристанища за считанные минуты.

Для Хитроблуда наступили очень тяжелые времена. Причем события развивались столь стремительно, что не хватало времени все осмыслить и принять правильное решение. Сначала Зупдина ловят во дворце, и тот, не дожидаясь пыток, выкладывает тайному кардиналу все, что знает об обрядах изгнания и месте их проведения.

Выход оставался только один — уничтожить свидетельницу. С таким приказом и был послан пингвин к князю. Каковы же были удивление и ужас, когда Хитроблуд получил ответ. В нем, вместо доклада о четко исполненном приказании, содержалась какая-то галиматья о вертолете, долларах, заложниках, Чёртячьей ядовитости и княжеском смертном одре. Но главное кардинал все-таки уяснил. Каким-то невероятным образом проверяющий кардинал оказался в крепости Бявлыдка и освободил столь же непонятно почему оставшуюся в живых племянницу Пахана.

Оставалось только бежать. Не теряя ни минуты. Оказалось, что кардинал Андрей способен передвигаться с неимоверной скоростью и может заявиться в любую секунду. Пока Лялечка не опознала в Хитроблуде ночного визитера оставался крохотный шанс выкрутиться. Она больше никогда не должна увидеть кардинала. Но сначала требовалось поработать еще с одним свидетелем. С князем. Гораздо проще было бы вообще устранить его. Но, скорей всего, Бявлыдок уже дал показания проверяющему. Теперь надо вдолбить в бестолковую княжескую голову такую информацию, которая должна перевернуть все с ног на голову и выставить Хитроблуда в благоприятном свете.

Кардинал прибыл в Бявлыдтаун и сразу направился в княжеский дворец. Бявлыдок выглядел весьма плачевно и вонюче. Пол-лица покрывал толстый слой свежего птичьего помета.

Князь обрадовался появлению Хитроблуда. И первым делом поинтересовался:

— Ваше преосвященство прислали в мое княжество кардиналом?

— Вопрос еще окончательно не решен, но, скорей всего, в самое ближайшее время будет принято положительное решение. Я здесь для того, чтобы взвесить все «за» и «против». — Слукавил секретарь царькома. Вожделенная мечта князя переквалифицироваться в цари была ему на руку. — Что у тебя с лицом?!

— Товарищ ваше преосвященство, случилось что-то невероятное. Уж не знаю, то ли это неисповедимые дороги бога, то ли дьяволовы происки, но последняя девка, которую вы прислали в мою крепость для проведения обряда изгнания бесов, сама оказалась Чёртом…

Воображение Хитроблуда тут же нарисовало смутные образы неведомых и незримых четырех чумазых Чёртей с чернилами. Усилием воли кардинал разогнал дьявольское наваждение.

— …и когда я, каюсь, перед тем как бросить ее по вашему приказанию к медведям, вознамерился провести обряд самостоятельно, не имея подобающего сана, это дьявольское отродье своими ядовитыми когтями разодрало мне лицо. А потом явился тайный кардинал Андрей и велел освободить девку вместе с медведем. И эта кардинальская Чёртовка проявила ко мне благосклонность и поведала рецепт секретного противоядия, кое вы наблюдаете.

Давая возможность Хитроблуду получше рассмотреть чудодейственный бальзам, князь почти вплотную приблизил израненную часть своей физиономии к носу кардинала, отчего того чуть не вырвало.

— Немедленно умойся!

— Никак не можно. Сразу придет Кирдык Крантович. Сдохну.

— А я говорю, что ничего не будет!

— Нет будет! — Неожиданно заупрямился Бявлыдок. — Чёртовка сказала, что без противоядия мне сразу капец. А кардинал Андрей своим молчанием подтвердил это. А когда я в первый раз применил противоядие, все очень обрадовались тому что я останусь жить и поспешили покинуть крепость.

Если бы Хитроблуду не предстоял долгий разговор с князем, то и хрен бы с ним, пусть продолжал бы мазаться дерьмом или даже принимать его вовнутрь, но кардинала жутко мутило от противной вони, и он продолжил разубеждение, приведя весомый аргумент:

— Выходит, для тебя молчаливое подтверждение того кардинала весомее моих слов? Ладно. Это будет учтено при решении интересующего тебя вопроса. Смотри! — Хитроблуд продемонстрировал забинтованные руки. — Мне их разодрала та же самая, так называемая, Чёртовка. На три дня раньше, чем твою рожу. И я до сих пор жив, хотя не применял никаких противоядий!

— Ваше преосвященство в течение десяти минут кипятило руки?!

— Нет!!! Немедленно умывайся или предам анафеме!

Испуганный Бявлыдок бегом умчался выполнять повеление. А Хитроблуд принялся лихорадочно выстраивать в уме предстоящий разговор.

Почему-то я не сомневался, что узнав последние новости и о намерении Тусопиха пуститься с нами во все тяжкие, Кабалка решит присоединиться. Так оно и вышло. Особых возражений это не вызвало. Только я решил провести с ней небольшую профилактическую беседу.

— Кабалка, надеюсь ты понимаешь, что путешествие предстоит опасное, со всяческими непредсказуемыми ситуациями. И поэтому мы должны полностью доверять друг другу. Один раз, благодаря твоей неискренности, я уже попадал в неловкое положение, и хотелось, чтобы впредь такого не повторялось.

— Это когда?! — Искренне удивилась ведьма.

— Во дворце у кардинала. Ты же сказала мне, что он отправил тебя на костер из-за того, что ты отвергла его низменные намерения. Я потребовал объяснений, а он заявил, что ты была взята с поличным, практически во время исполнения колдовского обряда. Так, как было на самом деле?

— Ох, ерунда несуразная. И все из-за этой свиноматки, чтоб ей полдня жратвы не видеть. Сейчас расскажу. В городе я тогда жила, у отца. Как-то приходит ко мне среди ночи одна из царевен, уж не знаю которая. Не думаю, что отыщется кто-либо способный их друг от дружки отличать.

— Один уже отыскался.

— Правда?! А кто?

— Помнишь Бабая, который в прошлый раз с нами здесь был. Так, вот, он. Не только различает, но одну из сестер обзывает жирной уродливой свиньей, а другую величает распрекраснейшей и ненаглядной любимой. Ладно, продолжай.

— Значит, подействовало… Пристала ко мне царевна, словно банный лист. Приворожи да приворожи женишка какого-нибудь, замуж хотся — невтерпеж. И это с такой наружностью. А как отказать? Царская дочь, все-таки. Говорю, ладно, мол, сделаю. Тут-то у ней глазенки загорелись, и уже стал потребен не абы какой, а чтобы непременно принц. Что делать? Я сварганила заклинание и запустила его в неопределенность. Пусть судьба решает, кому с таким сокровищем горемычиться. Все, говорю, готово. Теперь надо только ждать. А она бусинки свои вытаращила, не верю, молвит, и все тут. Не может быть колдовство без дохлых жаб, крысиных хвостов и прочих вонючих и противных спецэффектов. Понаслушалась россказней. Я и так, и эдак, попыталась объяснить, что все это враки, бесполезно. Пришлось скормить ей помойное ведро. Немного успокоилась, но все равно, твердит, мало, что ее растревоженное девичье сердце подсказывает ей, что чего-то не достает, самого важного. Что делать? Сотворила я в небе огненное сердечко. Так, ничего серьезного. Визуальное баловство. И запустила по раскручивающейся спирали над Далдоноградом. Эта дурында сразу метнулась по городу круги нарезать, надеясь, что светящееся сердце приведет ее прямо в объятия суженного. Царевна в одну сторону, а с другой, тут как тут, кардинальские шпионы. Все так и было. Так что я не врала. К пустяку придрались. Мой папаша без всяких заклинаний может в небе такие кренделя высвечивать, что глаз не оторвать.

— С этим понятно. А теперь расскажи, бабайская любовь — это надолго? Срок действия заклинания каков?

— Это навсегда. До самой смерти. Я применила самое сильное. Из гуманных соображений. Расколдовать, конечно, можно. Но само по себе не пройдет. Так что, расколдовывать?

— Ни в коем случае. А что за гуманные соображения?