– Шан’ниэрдский, но другой… – хрипло протянул Кейел, успев развернуть крохотный свиток. Показывая подсказку Ив, он спросил: – Что это за точки и полосы на символах? Как их читать?

Ив вчитывалась в строки, шевеля губами. За ее спиной примостился Роми, прокручивая в пальцах крупную зеленую чешую. Видимо, нашел ее в сундуке. Я тоже подошла ближе и заглянула внутрь – кусочек карты был развернут. Значит, искать надо в этих местах?

– Это древний язык беловолосых шан’ниэрдов, – проговорил Роми. И немного тягуче продолжил: – И пролились огненные слезы, оставив неприступный островок. Превратили его в черный камень, убили, навеки поселив в нем пустоту, но жизнь не отняли. Ведь пока живет память о нем, живет и он.

Фыркнув беззаботно, он подкинул чешую и, поймав ее на ладонь, стал рассматривать переливчатые отблески.

– Я знаю, о каком месте говорится в подсказке, – произнесла Ив, глянув на плоский изумруд. – У Линсиры был собственный дракон, и чешуя не зря оказалась тут.

– Я тоже знаю. – Роми с самодовольным выражением лица кивнул. – Лавовое озеро. Когда гора расплакалась огнем, целый город моих предков погиб от ее горя. Она сожгла их слезами. Правитель и его приближенные жили в самом чудесном месте Фадрагоса, укрытом ото всех неприступным кольцом гор. И у них были самые сильные ядовитые драконы. Они запросто могли соперничать с драконами соггоров и виксартов. И те драконы, после смерти своих друзей обезумели и выжгли место, где могли рождаться дальше.

– И долина драконов умерла, а над ней пришлось сооружать мосты, – задумчиво встрял Кейел, сворачивая свиток.

– Да, регион Больших мостов. – Ив дернула ушами и, присев возле сундучка, подняла фрагмент карты.

– Я видела внизу туман, – вспомнила я, прислоняясь спиной к стене. Я безумно радовалась, что мы так легко нашли тайник, и до сих пор волновалась, что все не так просто. До сих пор не могла поверить, что в этот раз обошлось без травм и опасностей. Увидев хмурость ребят, я уточнила: – В регионе Больших мостов, внизу, в ущелье. Там даже в солнечную погоду плотный туман. Яд все еще не выветрился, да?

– Выветрился? – Роми изогнул бровь и протянул чешую Кейелу. – Драконы, принадлежащие моей расе, были самыми преданными драконами. После такой потери они извергали яд до тех пор, пока не лишились последних жизненных сил, и не упали в те реки яда, которые сами же и разлили. Этот яд еще долго будет напоминать о ранах Фадрагоса, жечь его и отравлять долину. Мир без причин в тот день отобрал тысячи жизней беловолосых шан’ниэрдов, и осиротевшие драконы хотели отплатить ему не меньшим.

– Это была самая массовая смерть ядовитых драконов, – добавила Ив, тоже отдавая фрагмент карты Кейелу.

Я почесала лоб, озвучивая вывод:

– Значит, тайник спрятан там.

– Скорее всего, – ответил Кейел, аккуратно пряча найденное в мешочек, – речь идет об острове в Лавовом озере. О той вершине небольшой горы, которая выплюнула из себя огонь. Отправляемся туда. И по пути навестим мудрецов. – Глянул на Ив. – Ты хотела передать им информацию о Десиене. Для этого нам нужно раздобыть посыльного.

Сосредоточенные ребята прошли мимо меня к выходу, продолжая обсуждать планы. Я уже шагнула следом за Кейелом, но замерла. Сердце застыло, а я затаила дыхание. Вновь меня привлекло еле заметное движение в углу, в неосвещенной солнцем половине. Голоса ребят успели отдалиться, и я нахмурилась. Шагнула дальше и споткнулась на пустом месте.

Темный, дымчатый силуэт стремительно пересек пространство и остановился в полуметре от меня, нависая надо мной и упираясь в границу света и тьмы. У него не было глаз и рта, но я ощущала проницательный взгляд всем телом, а холодное дыхание, напитанное смертью, тронуло лицо, пошевелило волоски. Вздох монстра из тьмы – шорох песка, слабое движение – тихий треск.

Я медленно отступила, вытирая вспотевшие ладони о штаны. Не смогу двигаться быстро. Точно упаду.

Казалось, земля уходит из‑под ног. Сердце забилось быстро, заколотилось в груди с силой, но я его не слышала. Лишь шорох и треск… Холод окутывал тело, отнимал способность бороться. Монстр согнул неестественно длинную руку в локте и, осторожно вытянув ее перед собой, подставил тонкие пальцы под свет. Над ними взмыла черная дымка, и они стали медленно исчезать. Слишком медленно…

Я нахмурилась. Духи Фадрагоса, он может умереть в любую секунду, но продолжает жить столетиями. Зачем цепляется за мучительное существование?

Ответ пришел внезапно – сдавил горло, облил сердце жалостью, и я на грани хрипа протянула:

– Ты давно ни жив, ни мертв. Жива лишь душа. – Подняла голову, разглядывая монстра, лишенного лица. – Все еще черная душа. Ее не примет древо Жизни, а значит, она просто исчезнет. Ты не переродишься. Поэтому ты продолжаешь…

Протянутая рука мгновенно сжалась в кулак – треск заткнул меня, черный дым разлетелся от руки, взметнулся в разные стороны. Я молчала, опасаясь разозлить чудовище сильнее. На глаза навернулись слезы, и сразу же согрели щеки тонкими теплыми дорожками.

«Главное, когда будешь убегать от своей тени, помни – тебя уже ничего не спасет».

Моя душа не может быть такой же черной. Не может.

Многозвучный треск раздался громче, и я опустила взгляд. Монстр тоже следил за своей ногой. Он готов был рискнуть жизнью, чтобы забрать меня к себе. Чтобы уберечь древо Жизни от черноты моей души.

– Так ты не искупишь вину, – прошептала я отступая. – Так не…

Силуэт ринулся на меня – я отпрянула. Ударилась спиной о стену. Упав на колени, уклонилась от руки монстра. Не глядя на него, оттолкнулась и бросилась к выходу. Лишь опрометью выскочив из узкого прохода, обернулась и сжала рукоять кинжала. Сердце билось в горле, а от частого дыхания кружилась голова. Высокий, худой монстр, сотканный из тьмы, все еще стоял под солнечным светом, и я знала, что он смотрит на меня. Неотрывно, с ненавистью. Я чувствовала его взгляд. Во мне он видел свое давнее отражение. Того ублюдка, готового ради себя рискнуть всем миром.

– Что случилось? – спросил Кейел, быстро приближаясь ко мне.

Я отвлеклась лишь на мгновение, а когда повернула голову к проходу снова, там никого уже не было.

– Аня, что случилось? – Кейел вцепился в мое плечо, переводя взгляд от меня на пещеру.

– Я видела его. – Сбивчиво проговорила. – Брата Гар'хорта. Он хотел забрать меня…

Кейел без промедления направился в пещеру, на ходу потянувшись за мечом.

– Стой! – Я удержала его за предплечье. Суматошно, заглядывая ему в глаза, нащупала ладонь и крепко сжала. – Не ходи туда!

Он растерянно взглянул на меня.

– Аня…

– Нет! Прошу тебя, Кейел. – Пользуясь его замешательством, обхватила испачканное лицо ладонями и повторила: – Прошу тебя, Кейел, не ходи. Пусть духи будут ему судьями, но ты не рискуй! Не смей.

Мимолетно облизав губы, сглотнула; солено‑горький вкус пропитал рот. Быстро вытерла щеки рукавами, не позволяя себе обращать внимания на слезы и всхлипывать. Пусть текут сами по себе, но я не буду плакать, жалея себя.

Кейел снял перчатку, встал ближе и провел большим пальцем под моим глазом, а затем тихо сказал, будто пробовал успокоить:

– Пойдем отсюда. Ты права: духи осудят его, когда посчитают нужным.

– Спасибо! – выдохнула я и порывисто обняла его.

Тодж и Феррари играли, рыча и покусывая друг друга. Елрех, Ив и Роми непривычно шли впереди, а мы с Кейелом, нагрузив сумками зверей, плелись позади. Его рука крепко сжимала мою, но мне было мало. Прильнув к сильному плечу, я держалась за него, чуть выше локтя. Кейел ни о чем не спрашивал, лишь поглядывал на меня с беспокойством. Казалось, в любой момент, как только я покажу слабость, малейшее желание побыть защищенной, он готов был проявить всю ту заботу, на какую только способен.

Приближаясь к священному кольцу, Вольный стал хмуриться и тяжелее вздыхать. Когда ребята уже исчезали, он вдруг остановился и произнес:

– Если бы я только мог что‑то изменить…