Но хор девушек-зенитчиц все равно всех нас за пояс заткнул. Как оказалось, в свободное от службы время они занимались музыкальной самодеятельностью, так что петь они умели и любили.

Гулять до утра не вышло, потому что на следующий день нас ждала война, это танкисты и другие могли отдыхать, нам вскоре Ивар Кардеш весьма не тонко намекнул, что пора домой собираться.

— Ну, тогда выпьем за наших отважных штурмовиков!

— Будем жить, ребята!

Обратно мы шли дружной и веселой толпой, некоторые девушки, сбросив туфли, шли босиком, а Кайра, несмотря на то, что жаловалась на усталость от танцев, пританцовывала на ходу.

— Не, что ни крути, а лучший танец был, это когда наш горец и Кайра танцевали! — громко кто-то заявил.

— Ну, еще бы, со мной и плохо танцевал! — хвастливо бросила Кайра.

— Ага-ага, а кто боялся, что танец не знает? — насмешливо поинтересовался я.

— И кто в итоге налажал?

— У меня нога не моя!

— Хорошая отговорка, не спорю! — фыркнула Кайра.

— А красивая из них бы вышла пара, — неожиданно заметила Перепёлка.

— Ну, так от любви до ненависти, — поддержал её Ивар Кардеш.

— Да ну вас всех!

Смеялись все, одна только Алисия недовольно смотрела в сторону, но когда я, незаметно для всех шепнул, что в любом случае моим напарником будет она, успокоилась.

В эту ночь нам всем казалось, что мы будем жить вечно…

Безоблачное небо до горизонта, по-осеннему пронзительно синее и глубокое…

— Не смей мне тут раскисать!!! Сопля ты, а не летчик!!! Держись!

— Не могу…

— Держись, я тебе говорю! Держись, сука!!! Я тоже горел в кабине и ничего!

Самолет Кайры, охваченный пламенем, едва держался в воздухе. Стрелок погиб, а ей самой не хватало сил выбраться из кабины и спрыгнуть с парашютом. Оставалось только садиться, но как назло не было ни одной приличной поляны или ровной дороги!

— Все в порядке! Идем хорошо! Плавно штурвал от себя, плавно я говорю!

— Я… я уже ничего не вижу… я не смогу.

— Сможешь!!! Ты что, в темноте никогда не садилась?!

— Нет…

— Сегодня отличный день, чтобы поучиться сажать самолет вслепую! Погода идеальная! Все, молодец! Так и держи, я уже вижу полосу.

Я держал самолет рядом с «касаткой» Кайры и пытался завести её на посадку. Я никогда не слышал, чтобы такое кто-нибудь пытался сделать, но сдаваться не собирался.

— База, я Горец! Мы приближаемся!

— Горец, — в наушниках раздался напряженный голос полковника. — Аэродром весь ваш, механики и медики у полосы.

— Кайра! Давай немного влево! Еще! Все хватит! Ты идешь ровно по центру! Молодец!

Полоса была все ближе.

— Молодец, мы добрались! Выпускай шасси. Теперь закрылки! Отлично! Убирай газ! Постепенно! Ты делала уж это сотни раз! Все молодец! Идем на посадку! Штурвал от себя. Плавно! Плавно! Моло…

Яркая вспышка ударила по глазам, самолет резко встряхнуло и бросило в сторону. Я мгновенно почувствовал, что еще немного, и он свалится в штопор. Резко добавив газу, я дернул штурвал на себя и выровнял полет. И только потом обернулся назад.

Самолет Кайры Лэн пылал огромным костром всего в паре метров от торца взлетно-посадочной полосы…

Приземлился я в полном одиночестве. Меня никто не встречал, все сбежались к другому концу аэродрома. Спрыгнув на бетон, я стянул шлемофон и смял его в руках…

— Ирвин… — тихо произнесла Алисия, подходя ближе.

А я стоял и молча пялился на трещину в бетоне, сжимая в руках шлемофон. Меня буквально трясло, и я не мог ни слова выдавить из себя, а потом… я со всей силы швырнул шлемофон об бетон и заорал, надрывая горло.

Ивар Кардеш молча завел меня в свой кабинет, достал из шкафчика бутылку, налил полный стакан и протянул мне. Я выпил его, не чувствуя вкуса.

— Не кори себя, ты сделал больше, чем мог, и не твоя вина, что этого не хватило.

— Нет, это моя вина. Я их повел туда, я не подумал о том, что там могут стоять зенитки и послал Кайру в атаку на них!

— Ирвин, — Ивар Кардеш навис надо мной как гора. — Ты не бог! Ты даже не герой! Ты просто старший лейтенант гэльского ополчения! Ты не можешь предвидеть все, ты не можешь спасти всех, ты не можешь выиграть эту войну! Все, что ты сейчас можешь, это встать и пойти к своим ребятам. А завтра опять повести их в бой и сделать все возможное и невозможное, чтобы они вернулись домой! Понимаешь?!

— Я… не могу… Кайру любили все, на неё привыкли полагаться. Даже я… я не знаю, как им в глаза смотреть… лучше вы.

— Не дури! Сейчас именно ты им нужен! Вставай, размазня и иди!

Я встал и пошел, почти не видя дороги. Я не знал что говорить, в голове была лишь пустота. Мне хотелось просто сесть закрыть глаза и чтобы все исчезло. Вообще все. Война, люди вокруг, весь этот мир. Но когда я подошел к столу, за которым стояли летчики, стрелки и механики, и все смотрели на меня…

— Я…

Дрожащей рукой я взял стакан, в котором было на два пальца водки, поднял его. Я хотел выпить, и лучше полный стакан, а не это… но только взглянув на водку, я почувствовал тошноту и странную злость.

— Сука!

Со всей силы я швырнул стакан в стену, от моего крика и звука разбившегося стекла все вздрогнули.

— Я не знаю что сказать… Кайра… я надеялся, я знал что если со мной что-нибудь случится — она станет новым командиром эскадрильи. Я был спокоен, потому что знал, если меня собьют — она всех вас приведет домой. А теперь… её нет, а я остался… она ругалась со мной. Она знала, что я не люблю Северную республику. Долгие годы я был военным преступником и меня здесь ждал трибунал! Она это знала и не понимала, почему такому человеку вообще позволили вступить в ополчение. И она была права. Я и сейчас не люблю вашу страну. А она любила. Она сражалась за свою родину, а я… я просто пришел воевать, потому что мне больше нечего было делать. А теперь… её нет, а я зачем-то живу дальше. Это несправедливо.

— Не мы решаем, кому жить, а кому умереть, — тихо произнес Ивар Кардеш.

Он подошел сзади и положил руку мне на плечо.

— Многие из тех, кто заслуживал жизни больше чем мы — мертвы. Потому что война забирает лучших. Сегодня она забрала Кайру Лэн. Завтра может забрать тебя, меня или кого-нибудь еще. Все что мы можем, так это помнить погибших и сражаться за них тоже.

Я поднял голову, обвел взглядом подчиненных и негромко сказал:

— Отдыхайте, ребята, но не слишком расслабляйтесь. Завтра мы опять идем в бой. И нам придется воевать и за Кайру тоже.

Аир Гехар

— Аир! Аир! Ты где?!

Гаер Игхарт ворвался в комнату и сразу увидел кучу покрывал на кровати.

— Аир! Вставай!

Сначала из-под кучи покрывал показался заспанный Аир, а через пару секунд высунула голову Рейна.

— Что случилось, ночь же… — устало произнес Аир.

— Угу… — жалобно протянула Рейна.

— Вы что, вместе спите? — удивленно спросил Гаер.

— Холодно сильно, — ответил Аир, выбираясь из кучи покрывал. — В этих чертовых развалинах ни одной комнаты без сквозняков не найти.

Ослабевшая защита Небесной обители уже не могла поддерживать микроклимат, поэтому по ночам становилось все холоднее, а днем — жарче и суше.

— Ты лучше скажи, что случилось?

— Сообщение от разведчиков. Флот людей примерно в четырех днях полета!

От услышанного Аир окончательно проснулся.

— Так быстро… А переговорщики? У них получилось?

— Переговорщики… Радха подлетела к одному из кораблей и попыталась докричаться до команды. Мы не знаем, услышали они её или нет, но руки она держала на виду…

— Договаривай.

— По сообщению с «Рассвета» по ней открыли огонь и убили… после чего их самолеты атаковали сам «Рассвет», но ему удалось оторваться от преследования.

— Вот значит как…

Аир быстро стал одеваться. Рейна продолжала сидеть на кровати, закутавшись по шею в покрывала.