За время пути ребята сдружились. Стеснительный Голге немного осмелел, угрюмый и молчаливый Кассетто стал чаще улыбаться, Зава после заварушки в Фашене стала поуверенней в себе и принялась командовать остальными. Только Стого никак не изменился, как был шутником и балбесом, так им и остался. Мотивы их различались: отомстить или восстановить справедливость, отыскать брата или найти себя. Но всех объединяла одна цель — желание победить «Драксон».

К замку Матерей Бумеранга вела довольно широкая грунтовая дорога, а не полудикие тропы, которыми им порой приходилось пользоваться, пытаясь обойти города и оживленные пересечения дорог. Судя по карте, недалеко отсюда находилась небольшая деревенька, с жителями которой Матери Бумеранга, скорей всего, вели торговлю и поддерживали контакт. Дело близилось к вечеру, когда они вышли на берег огромного лесного озера, с расположенным в его центре островом. На нем красовалась настоящая крепость с высившимися над крутыми обрывами стенами. Выглядело это внушительно, Голге даже присвистнул и заметил, что пришли они зря, этот орден отобьется и без их помощи. Единственное слабое место — мост, соединявший остров с берегом озера и упиравшийся в невысокую башенку.

Когда четверка подошла к настежь открытым воротам башни, они увидели небольшой столик, у которого сидела хмурого вида старушка с глазами разного размера и вязала. Слева от нее девушка увлеченно читала книгу и даже не заметила приближения гостей. Сестры никого не боялись и нападения не ждали.

— Да, — глубокомысленно заметил Стого. — С обороной здесь явно не все в порядке.

— И кто угроза, касатик, ты что ли? — не отрываясь от вязания отозвалась старушка.

— Вот так всегда, — вздохнул Столсен. — Приходишь людей спасать, а они тебе…

— Это ты-то спасать идешь? — хохотнула старушка, прерывая словоохотливого гостя, поднимая глаза от пряжи. — Слишком хил ты для этого, касатик, глядишь, и без тебя справимся!

Девушка вдруг отложила книжку, укоризненно взглянула на соседку и улыбнулась гостям.

— Прошу прощения за не очень теплый прием, — произнесла она доброжелательно. — Баба Гаста, не стоит грубить гостям, они нам не враги!

— Да-да, бабушка, — поддакнул Стого. — Не грубите…

Если в прошлый раз парня перебили хозяйки замка, то теперь он получил под ребро от Завы. Девушка была смущена всем происходящим до предела и не хотела продолжения перепалки.

— Извините и вы нас, — примирительно откликнулась она. — Мы бы хотели поговорить с вашей матерью-настоятельницей, не проведете?

— А что это вам от нее нужно? — старушка убрала вязание, сложила руки на столе, и принялась внимательно рассматривать гостей.

— Баба Гаста, нехорошо так! — снова вмешалась девушка. — Лучше проводите гостей к госпоже Калее, если уж они так просят…

— Ох уж эта молодежь, сходи туда, принеси то… Ладно, касатики, идемте со мной, да шалить не вздумайте, а то быстро покажу вам, кто в этом доме хозяйка!

— Разве что увидим, кто тут на побегушках, — хохотнул Столсен и тут же снова получил под ребро от Завы.

Баба Гаста сделал вид, что ничего не слышала, неспешно поднялась со своего креслица и зашла в башню, которая оказалась сквозной. Наша четверка последовала за ней, с интересом глядя по сторонам, и посмотреть было на что. На стенах по обе стороны висели бумеранги разных цветов и размеров. Все они выглядели внушительно, несмотря на древний вид.

— А это что за штуки-то такие? — присвистнул Стого с интересом.

— Смерть твоя, касатик, — серьезно предупредила старушка. — Если пошалить вздумаешь.

Сказано это было так спокойно и уверенно, что у Стого по спине побежали мурашки. Только теперь он убедился, что старушка действительно не такая хрупкая и беззащитная, как могло показаться в начале. Может, ей уже лет шестьдесят-семьдесят, но хватку она точно не потеряла, нужно держать ухо востро.

Тем временем они вышли на мост. Погода стояла жаркая, но здесь дул свежий ветерок, поэтому все немного расслабились, наслаждаясь прохладой. Даже хмурый Кассето и ворчливая баба Гаста, казалось, немного оттаяли. Голге глянул вниз через низкие перила и немного удивился: вода настолько чиста и прозрачна, что можно различить плавающую в глубине рыбу. Да и сам мост, хоть и старый, радовал глаз. Сестры явно любили свою обитель и заботились о ней. И точно, в конце моста гости заметили девушку, подметавшую площадку перед входом в крепость. Юная послушница посмотрела в сторону незнакомцев, но тут же опустила взгляд и вернулась к работе. Все поняли, что дело в бабе Гасте, строго зыркнувшей на девушку, давая понять, что лучше бы ей не отвлекаться.

Так, в полной тишине они и вошли в замок. Он не производил такого впечатления как убранство башни, не имел очарования моста, но был ухожен и по-домашнему уютен.

Далеко идти не пришлось, пара поворотов влево, один направо, и они оказались в большом зале. Не таком огромном, как в мэрии Фашена, где сражался Стого, но и не таком маленьком, как на постоялом дворе в Горте. В дальнем конце зала за столом сидела молодая женщина лет тридцати, не старше, и что-то писала. Услышав гостей, она подняла голову и приветливо улыбнулась.

— Здравствуйте! Меня зовут Каллея, я мать-настоятельница, — представилась она. — Чем могу помочь?

Подойдя поближе, гости смогли рассмотреть невысокую стройную женщину со светлыми, слегка вьющимися волосами, придававшими ей не свойственный статусу очаровательный и немного кокетливый вид. Зеленые глаза матери-настоятельницы излучали теплоту и искренний интерес к гостям, каждый из четверки был быстро, внимательно и непринужденно осмотрен и одарен ласковой улыбкой. После недружелюбного приема бабы Гасты, Каллея производила еще большее впечатление, каждый из гостей был очарован молодой женщиной и впал в некоторое замешательство — не так они себе представляли мать-настоятельницу. Они пытались подобрать слова, потому что говорить нужно осторожно, в их историю сложно поверить.

— Да вот, притащились какие-то оборванцы, хотят обсудить что-то, — первой ответила баба Гаста, прекрасно знакомая с очарованием Каллеи и имевшая к нему иммунитет. — Моя бы воля, вообще не пустила б их, да вот Малея попросила провести к вам.

— Эй, — первым пришел в себя, конечно же, Стого и плюхнулся на один из стульев для гостей. — Ну что это за напасть-то? Приходишь тут людей спасать, а про тебя говорят одни только гадости! Не будь я таким добрым и бескорыстным, уже бы давно развернулся и ушел отсюда.

Мать-настоятельница укоризненно взглянула на старушку и произнесла:

— Спасибо вам, Гаста, что проводили наших гостей и не будете ли вы настолько любезны, чтобы оставить нас?

— Ну уж нет, не буду, — наотрез отказалась старушка и проковыляла к другому стулу и важно уселась. — Я ж не прощу себе, если эти головорезы что-нибудь выкинут, так что лучше я останусь.

Каллея вздохнула, покачала головой, но спорить не стала. Она попыталась сделать вид, что вообще забыла о присутствии бабы Гасты и полностью посвятила свое внимание гостям.

— Итак, — обратилась она к Стого, решив, что тот главный в отряде. — Вы пришли, чтобы защитить нас, я правильно поняла? Вот только никак не могу понять от кого. Кстати, могу ли я узнать, как вас зовут?

— О, я Стого, — заулыбался Столсен. — Сын Повара, ну, того самого Повара, может, слышали?

— Этого-то пижона, — хмыкнула баба Гаста. — То-то ты показался мне знакомым, касатик. Весь в отца, такой же балбес…

— Вы знаете моего батю? — тут же отреагировал парень, поворачиваясь к старушке. — И почему это он балбес? Вообще-то, он у меня важный такой, рассудительный, а балбес это про меня больше. Батя вспыльчивым бывает, это да, но точно не пижон и не балбес!

— Потом расскажу, если будешь хорошим мальчиком, — снисходительно пообещала старушка, ловя недовольный взгляд Каллеи.

Снова повисло неловкое молчание, на этот раз его нарушила Зава. Она представилась, присела рядом со Стого и, бросив на него недовольный взгляд, продолжила: