— Он не настолько рассеянный, чтобы не посмотреть на расписание! — отмахнулась эльфийка. — Лучше поспеши!

И сама помчалась вверх с такой скоростью, словно не видела Дрогара уже невесть сколько времени, а не жалкие несколько дней.

Бри удивлённо вскинула брови. Откуда могло взяться такое желание поскорее добраться до музыкальных инструментов? Она сама после тренировок с Тарлайном колдовать не хотела ещё до самого утра! Всё тело ныло, хотя, казалось, никакого физического напряжения в их занятиях не требовалось, и скорлупа, сдерживающая её магию, то едва не разлеталась на кусочки, то грозилась не открыться и вовсе, блокировала в целях самосохранения всё колдовство, которое только могла.

Элья же всю последнюю неделю провела с Дрогаром — она даже домашние задания не все успевала делать! Девушка приходила очень поздно, уставшая, сонная, говорила, что больше никуда не пойдёт, и почти моментально засыпала. Откуда же в ней столько желания вновь играть?

Бриана, впрочем, тоже поспешила следом за соседкой. Задерживаться означало оказаться в самом хвосте очереди и после очередной талантливой ученицы не получить шанса чему-нибудь научиться. Тарлайн говорил, что элементарное музыкальное колдовство способен воспроизвести каждый, кто более-менее хорошо играет, а долгий и упорный труд преподавателя позволит всем студенткам в той или иной мере овладеть желанными чарами.

Вот только учитель с Дрогара был отвратительный. Ему явно неинтересно было возиться с теми, кто ничего не умел, учить их правильно играть на волшебных музыкальных инструментах. И уже на сотой ступеньке Бри с трудом подавила преждевременное горькое разочарование от этого предмета. Не зря ли она преодолевает этаж за этажом Змеиного Замка, чтобы в результате всё равно остаться ни с чем?

— Ну что ты там плетёшься! — возмутилась Элья, останавливаясь на лестничной площадке. — Если мы будем так медленно идти, то точно не успеем на занятие!

— Ты же должна всё это уметь! Нас будут учить азам! — возмутилась Бриана. — Зачем ты вообще идёшь на эти занятия? Расскажи хотя бы, чем мы будем заниматься…

— Не знаю, — беспечно рассмеялась эльфийка. — Мой персональный курс и ваши занятия никак друг с другом не связаны…

Бри закатила глаза. Тарлайн всегда ей рассказывал о том, какое заклинание они будут проходить следующим, и девушка безропотно делилась всем, что удалось узнать, с подругами. Она не понимала, почему Элья так старательно скрывала и от неё, и от Нериссы подробности своих занятий, но в тот же момент с удивительной настойчивостью пыталась вытащить из Бри ответы на вопросы об их с Таром отношениях…

В тот миг, когда Бри твёрдо вознамерилась остановиться и больше никуда не идти, наконец-то показалась дверь в знакомый по давнему занятию музыкальный зал. Элья, значительно опередившая её, наверное, уже давно была внутри, и Бриана осторожно проскользнула внутрь, стараясь не шуметь, ведь урок уже мог начаться.

Однокурсниц пока что было не так уж и много, и все они казались расстроенными, а не сосредоточенными или готовыми воспринимать новые знания.

Элья же восседала на красивом резном стуле и держала в руках какой-то музыкальный инструмент, название которого оставалось для Бри загадкой. Дрогар остановился рядом и умилённо смотрел на свою лучшую ученицу, так, словно она делала сейчас что-то невероятное.

Ни одна из других адепток не привлекали и капли внимания менестреля.

— Это бесполезно! — воскликнула раздражённо одна из девушек. — О, и ты здесь… Лучше уходи сразу. Зачем только шли на этот этаж!

Она прошла мимо Бри, задев её плечом, и громко хлопнула дверью.

Дрогар, реагируя на резкий звук, вскинул голову и удивлённо осмотрел их всех. Бриана предполагала, что её не было видно за головами других студенток, и почему-то порадовалась, что орк не мог её видеть, до того раздражённым он казался.

— Я ведь сказал вам, что занятие будет только для Эльи! — воскликнул он. — Вы ещё здесь? Не понимаю, на что Тильда надеется? Я не буду растить серую массу, музыку нужно чувствовать сердцем!

Хотя это не предназначалось никому конкретно, Бриана не сомневалась: большинство девушек приняли колкое высказывание на свой счёт и, возможно, даже не особенно ошиблись. Было обидно, ведь если учиться, то можно познать многое.

— Но нам говорили, — не удержалась Бриана, повторяя слова Тарлайна, — что каждый, кто имеет стартовую силу и более-менее хороший слух, способен овладеть заклинаниями музыкальной магии, просто понадобится больше упорства.

Орк презрительно фыркнул и провёл ладонью по неоправданно длинным, как для его расы, волосам.

— Идеалистические выдумки! — отчеканил он. — Никогда не видел, чтобы обыкновенные люди достигали поразительных успехов в музыке. Для этого нужен талант!

Бриана понимала, что правильно было бы развернуться и уйти отсюда прочь… Но уверенность в том, что Дэррэйн не стал бы ей лгать, заставила сделать ещё один шаг вперёд и встать рядом с другими девушками, чтобы не говорить из-за их плеч.

— Если этот предмет стоит в расписании, — твёрдо произнесла она, — значит, и обыкновенные исполнители, не имеющие особенного таланта, тоже нужны. Разве не так?

Дрогар не сразу нашёл контраргументы. Сначала он зло щурил глаза, и зелёная кожа постепенно желтела — это было свидетельство того, что орк чувствовал себя смущённым. Но менестрель быстро взял себя в руки и уверенно заявил:

— Так пусть исполнители и занимаются вами. А я — мастер, и буду воспитывать только талантливых студентов, таких, как Элья.

Он с особой нежностью коснулся её плеч, и девушка гордо вскинула голову, отзываясь на похвалу. Было видно, насколько ей лестно внимание преподавателя, насколько Элья желает, чтобы им перестали мешать перевернуть очередную страницу знаний о магии…

Бри не могла на это смотреть. Она не горела желанием учиться магии мелодий, но не могла избавиться от горького чувства, что её лишили чего-то полагающегося всем без исключения. По какому праву менестрель вообще определяет, кто имеет право на учёбу, а кто нет? Разве это его дело — определять мастеров и подмастерьев?

Девушка, разумеется, не стала хлопать дверью, как сделала её сокурсница, вылетевшая из кабинета минутой ранее, но всё равно чувствовала, как внутри закипал самый настоящий вулкан. Даже того непроизвольного контроля, обычно сдерживающего магию Бри в твёрдой скорлупе внутри, не хватало, и Бриане казалось, что с её глаз вот-вот начнут сыпаться искры, спровоцированные злостью и раздражением. Отчаянное желание проклясть кого-то — Дрогара, например, — так слепило глаза, что Бри едва не врезалась в стену, свернула в сторону и чуть не сбила кого-то с ног.

— Осторожнее надо быть! — воскликнул пострадавший, парень со старших курсов. — Несёшься, как с урока музыкального мастерства!

— А ты-то откуда знаешь? — удивилась Бри.

Ей казалось, что Дрогар только с ними поступил так грубо — ведь предыдущие студенты были сплошь одарённые полукровки, и у них-то точно всё было хорошо с магическим потенциалом.

— Ай! — махнул рукой тот. — Я тут уже третий год, и он постоянно прогоняет всех студентов, оставляет одного или двух. Девушек в основном, между прочим, и нетрудно догадаться, чем он с ними там занимается… — им аж передёрнуло от раздражения. — Надо кому-то из администрации сказать, что этот менестрель опять от своих обязанностей уклоняется… Господин Дэррэйн! — закричал он вдруг громко. — Постойте, пожалуйста! Это ведь из ваших девочка?

— Моя, моя, — рука Тарлайна легла на талию Бри. — А что случилось?

Кажется, старшекурсника такое фамильярное обращение куратора к адептке совершенно не смутило. Он даже не удивился, что представитель преподавательского состава обнимает свою рассерженную подчинённую. Бри сначала поразилась — ведь это было ужасным нарушением местного свода правил, — а потом почувствовала, как по её телу разливается удивительное спокойствие.

Тарлайн колдовал, поняла она, использовал какие-то особенные успокаивающие чары, и её новый знакомый об этом знал.